– Этого… не может быть!

– Не может быть, да? – с усмешкой переспросил Анхель. – Почему? В принципе, те два года, что ты не помнишь, перекроили и переделали так, что там может быть всё, что угодно. Нет ничего невозможного. Кстати, вот, смотри – доказательство твоей дружбы с тем ребёнком, – Анхель показал на маленькую меня.

Я была здесь младше, чем там, с маньяком, который убил кучу народа. Лет десять, наверное. В отличие от других детей, я была на свободе. А в тот момент я пыталась открыть дверь клетки, где был заперт мальчик – мой ровесник. Я содрала кожу на руках, пытаясь сорвать замок, но ничего не получалось.

– Милена? – увидел прошлую меня один из учёных. – Ты? А ну, стой!

Я бросилась бежать, а все эти люди, в белых халатах, за мной. Я петляла между столами и шкафами, пробираясь к выходу. Смотря на себя прошлую и всю эту свору, так называемых, учёных, у меня создавалось неприятное впечатление, что я вижу сцену охоты, где собаки загоняют зайца!

– Милена, не оставляй меня здесь одного! – кричал мальчик. – Я больше не могу здесь оставаться! Нет! Пожалуйста, Милена!

– Я обязательно вернусь за тобой, Мишель! – крикнула я из прошлого, наконец, добравшись до двери. – Дождись меня!

– Но, ты за ним так и не вернулась, – произнёс Анхель, наблюдавший всю эту сцену вместе со мной. – Он всё ждал тебя, ждал, ждал… Ждал до тех пор, пока из-за постоянных экспериментов не сошёл с ума и пока его не превратили в чудовище. Последней же его здравой мыслью было: «Милена, где же ты? Почему не приходишь? Ты обещала!». Вот такая жизненная драма.

– Почему я не вернулась за ним?! Почему бросила его?!

– В этом нет твоей вины, – ответил мне мужчина. – В тот же день тебя эти учёные-экспериментаторы поймали, а затем… Впрочем, лучше показать. Идём.

– Я не понимаю, почему ты помогаешь мне вернуть воспоминания, Анхель. Я совершенно тебя не знаю. Чем я могла заинтересовать падшего ангела, по чьей милости я теперь вынуждена подчиняться одному жуткому собственнику? И откуда ты, вообще, знаешь моё прошлое? Только лишь из этих миражей?

– Ну, предположим, что помогаю я тебе лишь потому, что таким образом я разгоняю свою скуку.

– Ещё один туда же! – вздохнула я. – Как будто одного Загира мало, который за мой счёт развлекается!

– А твоё прошлое я узнавал различными способами, – вновь заговорил мужчина, не обращая внимания на моё последнее высказывание. – Или ты думаешь, что эти миражи, витающие в особняке, являются единственным источником? Остались ещё и живые свидетели этих событий. Те же учёные, например. Проходи, – он приглашающим жестом первой пустил меня в следующее помещение.

И там я снова увидела себя. Цепи, наручники на худеньких детских ручках, кровь, стекающая по всему телу … Вот то, что я там увидела!

– Кто-нибудь… выпустите меня отсюда! Кто-нибудь… спасите... – шептала десятилетняя я потрескавшимися губами. – Я ведь ни в чём не виновата! Я… больше не могу!

– Почему… почему они ставили эксперименты надо мной?! Я ведь… была дочерью их работодателя! Пусть и не любимой, но, всё равно, дочерью! Отвечай, Анхель! – буквально вцепилась я в бывшего светлого ангела. – Они и мне вживляли клетки нечеловеческих рас?!

– Нет, тебе ничего не вживляли. Тебе это было не нужно.

– А сейчас, Милена, сделаем тебе небольшой укольчик, – к девочке, то есть, ко мне, стал подходить мужчина, со шприцом в руке. – Не бойся, больно не будет.

– Ты мне только что сказал, что мне ничего не вживляли! Тогда, что у него в шприце?! – пусть это и было, всего лишь, миражом но... мне стало, до жути, страшно.

– Что-то вроде катализатора, который активирует деятельность некоторых клеток в организме. А что он активирует… сейчас сама увидишь.

Мужчина в медицинском халате подошёл к ребёнку и вколол содержимое шприца ему в руку. Какое-то время ничего не происходило, а потом… Девочка закричала! Закричала так, как будто с неё живьём сдирали кожу!

– Довольно неприятные ощущения, – абсолютное спокойствие Анхеля при наблюдении за происходящим выглядело жутко. – Кажется, что тебе в вены залили жидкий огонь. Очень сильная боль. Многие сходили с ума именно от этого.

Тем временем, крик прервался, сменившись тихими всхлипами. У ребёнка просто не было уже сил кричать – только всхлипывать от боли, которая буквально выжигала его изнутри. А затем на спине девочки, как будто, образовались два горба! Они увеличивались, росли… пока не разорвалась одежда на спине, и пока кожа не лопнула, высвобождая два крыла! Одно белое, как у лебедя, а второе – чёрное крыло летучей мыши или дракона! Я видела, как в фильмах изображают появление крыльев у кого-то – красиво, волшебно, чисто… Здесь же ничего красивого или волшебного не было. Только боль, крик, остатки лопнувшей кожи на крыльях и кровь… кровь повсюду!