Первое боевое применение новые советские минометы получили в 1938 г. в боях с японскими захватчиками у озера Хасан, затем в 1939 г. на реке Халхин-Гол.

Боевой опыт 1939–1940 гг. показал, что советские минометы по своим боевым качествам и мощности огня значительно превосходят зарубежные образцы. Подтвердилась большая ценность минометного вооружения, особенно в условиях закрытой, пересеченной и труднопроходимой местности. В боях было доказано, что минометы, имеющие небольшой вес, высокую скорострельность, большую крутизну траектории и дающие большой эффект осколочного и фугасного действия мин у цели, являются грозным, незаменимым оружием пехоты.

После советско-финляндского вооруженного конфликта (ноябрь 1939-го— март 1940 г.) значительно расширились работы по конструированию и внедрению в производство минометного вооружения.

Минометное вооружение в 1940 г. пополнилось еще одним образцом — 50-мм ротным минометом образца 1940 г. конструкции В.Н. Шамарина.

Основоположниками разработки пороховых реактивных снарядов в СССР стали инженеры Н.И. Тихомиров и В.А. Артемьев.

Инженер-химик Н.И. Тихомиров увлекся проблемой реактивного движения. В 1912 г. он сконструировал самодвижущуюся торпеду на базе оригинального прямоточного порохового реактивного двигателя, который мог работать как в воздухе, так и в воде. Это изобретение получило положительную оценку профессора Н.Е. Жуковского. 3 мая 1919 г. Н.И. Тихомиров обратился с письмом к Управляющему делами Совнаркома В.Д. Бонч-Бруевичу, в котором изложил сущность своего изобретения. Оно было поддержано, что позволило в 1921 г. создать в Москве лабораторию для реализации изобретения, которая вскоре приступила к разработке боевых твердотопливных ракет на бездымном порохе. В 1924 г. лаборатория из Москвы была переведена в Ленинград.

Сподвижником Н.И. Тихомирова стал В.А. Артемьев, которого Главное артиллерийское управление рекомендовало для работы в новой лаборатории как «знатока ракет».

В июне 1928 г. лаборатории было присвоено наименование «Газодинамическая лаборатория (ГДЛ) ВНИК при РВС СССР». 3 марта 1928 г., после множества исследований, экспериментов и испытаний, был произведен первый пуск сконструированной Н.И. Тихомировым и В.А. Артемьевым ракеты с зарядом двигателя из крупношашечного бездымного пороха на нелетучем растворителе. Она пролетела 1300 м, это было неплохим достижением для того времени.

В разработке теоретических вопросов большую помощь оказали профессора Артиллерийской академии Д.А. Вентцель, одновременно являвшийся сотрудником ГДЛ, и М.Е. Серебряков.

В числе выпускников академии, прибывших в ГДЛ, был талантливый инженер Г.Э. Лангемак (в годы Гражданской войны он был командиром форта в Кронштадте). Лангемак впервые выдвинул и подтвердил на опыте основные принципы подобия ракетных зарядов, ввел понятие «приведенного диаметра» реактивного заряда и построил первые графики, позволяющие заранее определять давление в ракетной камере и подбирать минимальное сечение сопла, обеспечивающее максимальное давление, впервые организовал систематические исследования горения толстосводных пороховых шашек, сделанных из бездымного пороха.

В апреле 1929 г. на должность руководителя опытов был зачислен инженер-артиллерист Б.С. Петропавловский, который оценил одно из главных преимуществ пороховых ракет: легкость пусковых установок. Он предложил отказаться от применявшегося В.А. Артемьевым выстрела ракетами из миномета и занялся конструированием легких пусковых станков в виде перфорированной открытой трубы. Пуск ракет из легкой тонкостенной трубы был также использован в конструкции опытной установки для пуска 65-мм реактивного снаряда из реактивного противотанкового ружья.

В работе Б.С. Петропавловского очень быстро проявились яркие способности инженера и ученого. Через полгода после прихода в ГДЛ он стал заместителем начальника лаборатории.

Г.Э. Лангемак и Б.С. Петропавловский в начале 30-х гг. разработали стартовые ракетные двигатели на бездымном порохе, с успехом использованные на тяжелых самолетах типа ТБ-1.

После кончины 28 апреля 1930 г. Н.И. Тихомирова начальником ГДЛ стал Б. С. Петропавловский. Главной задачей коллектива лаборатории новый руководитель считал создание боевых реактивных снарядов и пусковых установок. В начале 30-х гг. коллектив ГДЛ работал над турбореактивными снарядами, стабилизируемыми вращением.

Летом 1932 г. были проведены первые официальные стрельбы ракетами 82-мм калибра с самолета И-4 по наземным целям. Результаты испытаний были признаны удовлетворительными. В том же году начали разработку пусковых установок для самолета Р-5, с которого стрельбу по наземным целям предполагалось вести ракетами калибров 82 и 132 мм.

Сотрудники ГДЛ разработали много способов стабилизации полета ракет для обеспечения необходимой кучности стрельбы, однако эта задача оказалась исключительно сложной и трудной. Потребовались годы упорного труда, чтобы найти форму оперения, обеспечивающую устойчивость ракеты на траектории полета.

В середине 1933 г. В. А. Артемьев предложил испытать реактивные снаряды калибров 82 и 132 мм с оперением, выходящим за габариты снаряда. Первые пуски экспериментальных образцов реактивных снарядов показали хорошие результаты. «Авиационные реактивные снаряды РС-82 и РС-132», как их стали вскоре официально называть, при дальности полета 5 и 6 км имели хорошую кучность.

В дальнейшем, вплоть до конца Великой Отечественной войны, основные научно-исследовательские и конструкторские работы в области ракетного оружия велись на базе этих снарядов.