– Сейчас с вас снимут повязку, – послышался незнакомый мужской голос. – Готовы?

Он не ответил.

В следующий миг пелена упала с глаз, и даже приглушенный свет был там силен, что Проигратель тут же зажмурился от боли. Как будто кто-то вонзил в зрачок раскаленную иглу!

– Это нормально. Постепенно глаза привыкнут к свету. Не торопитесь. Попробуйте их открыть.

– Не бойся, – шепот Эль. Она прижалась грудью к его плечу. – Все будет хорошо.

«Оставьте меня!» – хотелось сказать ему. Проигратель помнил, что был всего лишь игрушкой этой женщины. Она дрессировала мужчину, умело и старательно пытаясь придать ему форму… чего? Уже не важно. Не об этом сейчас надо думать, а о том, как бы открыть глаза.

Он все-таки разомкнул веки, щурясь из-под ресниц. Боль отступила, «зайчики», которых словила сетчатка, постепенно исчезали, и он смог оглядеться.

Полупустая комната. Кроме стола, стула и небольшого стеклянного шкафа с каким-то кюветами, коробками и подставками под пробирки, в поле зрения ничего нет. Рядом двое – незнакомец в светло-голубой униформе врача и Эль. Сколько дней он ее не видел? Платье с вызывающим декольте и разрезом до бедра мало сочеталось с обстановкой. Сквозь тонкую полупрозрачную ткань просматривается черное нижнее белье.

На ее губах улыбка. Женщина протягивает руку с безупречным маникюром, касается его плеча.

– Ты выглядишь великолепно, Рий Станд. Благодарю вас, профессор. Все сделано безупречно.

– На самом деле, – голос врача полон эмоций, – это я должен благодарить вас, госпожа, за то, что вы позволили мне провести эту операцию. Вы понимали, на какой риск идете, да и я тоже не был уверен в успехе…

– Что? – Проигратель напрягся, рванувшись из ремней. – Что это значит? В чем вы не были уверены?

– Новая технология пластической хирургии, – пояснил врач. – Правительство забраковало мою разработку – дескать, она настолько проста, что теперь любой преступник в домашних условиях сможет изменить свою внешность и станет недоступен для карательных органов. Мне даже не дали возможности провести серию опытов – остановили на этапе теоретических выкладок и опытов на животных…

Он сунул руку в карман униформы, чем-то щелкнул, и часть стены напротив Проигрателя засветилась мягким светом, превращаясь во встроенный проектор. Замелькали фотографии. Пингвин с орлиным клювом. Кошка породы сфинкс с приплюснутой мордой персидского кота. Крыса с миниатюрным хоботком. Коренастая псина с купированным хвостом и узкой длинной головой непонятной породы. Под конец во весь экран появилось человекоподобное нечто, заросшее волосами. Проигрателю понадобилось полминуты прежде, чем он понял, что это просто горилла, черты лица которой имели явное сходство с человеческими – убраны надбровные дуги, нос из приплюснутого, с вывернутыми ноздрями, стал обычным курносым, а мощные челюсти сильно уменьшились в размерах.

– Вот на этом этапе мне настоятельно рекомендовали забыть о том, что я вообще вынашиваю какие-то идеи, и сосредоточиться на подтяжке ягодичных мышц у наших звезд кино и телевидения, – сообщил врач. – Благодаря госпоже…м-м… нашей любезной хозяйке, – он коротко поклонился Эль, – я смог довести эксперимент до конца. И скажу откровенно, весьма доволен проделанной работой. Минимум усилий и затрат – но каков результат!

Проигратель сжал кулаки и снова рванулся из ремней.

– Что вы со мной сделали? – хорошо, хоть голос остался прежним. Да и цвет кожи – он посмотрел на свои руки – не изменился.

– Сейчас увидишь, – Эль ласковым, многообещающим движением провела пальцем по его шее, задержав ноготки на кадыке. – Нельзя ли немного прибавить свет? Думаю, его глаза уже начали привыкать…

– Да, вы правы.

Врач опять чем-то пощелкал в кармане. «Не хочет показывать, как работает пульт управления!» – догадался Проигратель. Логично. Экран с фотографиями погас, зато в комнате стало светлее.

– Сейчас, – интимно шепнула Эль на ухо, – я поверну твое кресло к зеркалу. Приготовься.

Его так и не освободили от ремней, и мужчина невольно зажмурился. Но тут же распахнул глаза, услышав, как рассмеялась его тюремщица.

Зеркало было во всю стену и отражало комнату целиком. Даже ту мебель, которая прежде была вне поля его зрения – кушетку, еще один шкафчик, столик на колесах. Как на старинном семейном портрете, весь передний план занимали кресло и два человека, застывшие с боков и чуть позади, положив руки на спинку оного. Врач успел надеть темные очки в пол-лица, Эль сверкала красотой и агрессивной эротичностью. Но взгляд Проигрателя лишь мазнул по этим лицам, остановившись на человеке, который сидел в кресле, зафиксированный ремнями.

На незнакомом человеке. Но…

– Кто это?

Отражение дернулось, повторяя его жесты и слова.

– Знакомься, Рий Станд, – Эль слегка наклонилась вперед, коснулась рукой его плеча. – Это ты. Новый ты. Нравится?

Кресло могло передвигаться по комнате, и его подкатили поближе. Как зачарованный, Проигратель уставился на отражение.

Ровная линия бровей. Легка горбинка на носу. Подтянутые, пожалуй, чуть резкие скулы. Цвет глаз… другой, темнее. И сам разрез глаз не такой. Подбородок массивный. Ушные раковины плотнее прилегают к черепу, с которого сбриты почти все волосы – остался только бурно отрастающий ежик на темени и надо лбом. Но в этих волосах больше не было его привычной ранней седины. Сейчас это было лицо и цвет волос человека не старше двадцати двух-двадцати пяти лет.