Купер разглядывал ее через стол. Пайпер явно не признавала ковыряние в еде и, хотя ела маленькими кусочками, умудрилась проглотить омлет в рекордный срок. Когда она вспоминала о еде, то с лихвой потребляла, что попадалось под руку, точно так, как делала все. Как она может быть такой стойкой и решительной, такой пробивной и при этом до мозга костей женщиной?

Для приятного ужина на свежем воздухе было чересчур влажно и пасмурно. Однако Купер так остро ощущал, как в воздухе витает заманчивое видение кровати, что совсем не возражал переместиться на крышу. Отличное местечко, чтобы охладить пыл. Несмотря на все, его усилия лишь усугубляли жар.

Пайпер положила вилку на тарелку. Купер и прежде замечал, какие изящные у нее руки, и взял на заметку никогда не использовать это слово по отношению к ее лицу.

Перед этим он видел, как она таращилась на его грудь. И поначалу предположил, что Пайпер проверяет синяки, однако вспомнил, что ее так и тянет к этой части его тела, и решил, что у нее в голове происходит кое — что поинтереснее. Однако оставить не застегнутой толстовку — самый что ни на есть дурацкий поступок. Но все, что придает остроту, — игра по правилам.

— Аннабел Чампьон, кажется, не думает, что вокруг шныряет какая — нибудь свихнутая бывшая подружка.

— С чего это вы сейчас ведете беседы с Аннабел?

— Удовлетворяю свое любопытство.

— Ну — ка прекрати с этим. Ты уволилась, если помнишь. И я тебя не нанимал обратно.

— Кому еще ты доверяешь настолько, чтобы расследовать, что случилось? Кстати, она сказала, что болтались около тебя пара психов.

— Самый недавний случай? Полоумная Эсмеральда Крокер.

— Совершенно безвредная.

— Правда?

Купер откинулся на кресле и оглядел ее. Живое выразительное лицо. За этими блестящими глазами таится целый мир. А уж этот широкий рот… Сколько всего Купер хотел проделать с ним. И сколько всего хотел, чтобы этот рот проделал с его телом.

Пайпер долго не отводила взгляд. Купер про себя улыбнулся. Не так уж она не прошибаема, как ей нравится притворяться.

Она потянулась к потрепанной курьерской сумке, которую повсюду таскала с собой, и вытащила блокнот.

— Ты был долгие годы на виду у публики. Так что тебе пришлось огрести честн'yю долю писем с угрозами.

— Контора «Звезд» до сих пор просеивает мою почту. Если они получат что — нибудь, по их мнению, серьезное, то дадут мне знать.

— С кем я могу там поговорить?

— Ни с кем. И убери блокнот. Это случайное ограбление, а ты ищешь на свою голову работу.

— Работу, которую нужно делать.

— Правда? Тогда почему бы не вытащить на свет божий самого очевидного подозреваемого? Моего приятеля, Принца Тьмы.

Пайпер потеребила край блокнота.

— Я до этого добираюсь.

— Очень медленно. И знаю почему.

Она кивнула:

— Потому что чувствую ответственность.

— Не стоит, но мне нравится твое чувство вины.

Купер оценил по достоинству, как она все брала на себя, не прикрываясь с притворным неведением другими людьми. Режет правду — матку. Кроме выборочных случаев.

Пайпер скомкала салфетку.

— Откуда мне было знать, что ты собирался всучить принцу Аамужиру фальшивый перстень Суперкубка? И он сейчас в Лондоне. Да, я проверила. Но это ничего не меняет. И да, повторяю, я беспокоюсь. Иметь дело с каким — то рассерженным бывшим игроком или с фанатом «Бронкос», припрятавшим камень за пазухой за бросок на последней минуте через все поле против его команды на четвертом дауне, — это одно. А совершенно другое дело связываться с иностранным вельможей — использую это слово в широком смысле. Он легко мог нанять того бандита.

— Послушай, Пайп. Знаю, у тебя добрые намерения, но подведем черту: ты сыщик без работы и пытаешься ее себе придумать.

Не успели слова вылететь из уст, как ему захотелось запихнуть их обратно. Ее глаза потемнели, а широкий рот сжался, разве что только на секунду. Пайпер всегда держалась стойко, даже весело относилась к оскорблениям, которыми Купер с удовольствием осыпал ее, издеваясь над тем, как она одевалась, над ее напористой позицией, однако сейчас он задел ее честность, и было тягостно наблюдать за ее болью.

Пайпер встала с кресла, выпрямив спину.

— Мне нужно идти.

Купер поднялся и загородил ей дорогу:

— Постой. Я не хотел, чтобы так вышло.

— Думаю, вышло именно так, как ты хотел, — тихо промолвила она.

— Нет, неправда. — Он схватил ее за плечи. Пайпер не отпрянула. Наоборот, подняла голову и снизу пристально уставилась на него с видом «только посмей оскорбить меня снова».

Купер сжал ей плечи. С ее сильным характером он порой забывал, какая она на самом деле маленькая по сравнению с ним. — Пайп, ты любишь свою работу, и я только хочу сказать… что это может вредить твоим суждениям.