– А что за горнолыжная база?

Андрей Владимирович пожал плечами:

– Сам не знаю. Сергей позвонил, сказал, приезжай сюда, дал адрес, но не волнуйся - если ему там понравилось, значит, там действительно все супер. Он плохого не посоветует, - поспешил успокоить меня опекун.

– Сергей вам кто? – решилась я спросить.

– С Сергеем мы учились в одной группе в институте, - после недолгого молчания ответил мне он. – Последние полтора года не общались, а тут две недели назад он мне сам позвонил.

– А почему не общались?

Мое любопытство достало из кармана карандаш и блокнотик и приготовилось записывать.

– Ну, как–то так получилось. У меня свои дела заботы, у него свои. Станешь старше, поймешь, - уклончиво ответил он.

Любопытство разочарованно спрятало блокнот обратно в карман. Я ненавидела, когда мне говорили, что я чего–то не понимаю в силу своего возраста. Самая глупая отмазка в мире. Если человек не тупой, он способен понять в любом возрасте. Ну, не считая раннего детства, конечно. Андрей Владимирович явно не хотел говорить на эту тему, и я решила, что хватит на сегодня расспросов. Самое меньшее, что мне хотелось, это злить опекуна.

Через два часа мы подъехали к длинному зданию в два этажа, сделанного на манер швейцарских шале. Я присвистнула, когда ехала сюда: честно, ожидала увидеть что-то типа старых советских баз, а тут такое впечатление, что попала куда-то в Альпийские горы.

Мы вошли в само здание; ощущение сказки не пропало. Дерево, кругом дерево: балки под потолком, стойка, мебель. Завершали антураж шкуры и другие охотничьи трофеи, развешанные по стенам. Не успели мы подойти к администратору, как откуда-то из глубины холла раздался голос:

– Андрюха! – к опекуну подбежал мужчина и стиснул в объятьях, даже немного приподнял над полом.

– Привет, Серега, - Андрей Владимирович тоже не ожидал такого бурного приветствия со стороны старого приятеля.

Мой опекун был благополучно поставлен на землю и освобожден из крепких дружеских объятий.

– А мы тебя ждали, - продолжил старый друг и замахал кому-то в зале. – Ты, гляжу, тоже не один. Сергей, - протянул мне руку мужчина, - приятно познакомиться.

– Камилла, мне тоже, - пожала я протянутую ладонь.

Сергей был высоким светловолосым мужчиной крепкого телосложения, этакий богатырь. Судя по чертикам, пляшущим в серых глазах, характер у него был добродушный и веселый, с таким не заскучаешь.

Тут к нам пошли две девушки: одна высокая блондинка, немного в теле, но это ее нисколько не портило, вторая мне сначала показалась моей ровесницей: моего роста, худенькая, с вьющимися рыжими волосами. Она мельком глянула на Андрея Владимировича и отвернулась.

– Ну, мою жену, Андрей, ты знаешь, - кивнул в сторону блондинки Сергей. – А это ее коллега по работе, Марина.

Андрей Владимирович приветливо улыбнулся:

– Приятно познакомиться, Марина. Таня, как дела?

– Потихоньку, - ответила женщина.

Напряженность, возникшую в воздухе, казалось, можно было потрогать. Это почувствовала не я одна, и Сергей поспешил разрядить обстановку.

– Это Камилла, - указал он в мою сторону, - подопечная Андрея. Он у нас теперь что-то типа папы, только вот дочурка больно взрослая.

Обе женщины смерили меня взглядом и кивнули. Было видно, что им не совсем по душе мое нахождение здесь.

– Ну, хорошо. Все знакомы, - весело продолжил мужчина. – Пошли. Я снял для нас коттедж на территории базы. Конечно, мы не ожидали, что ты будешь не один, - обратился он уже к опекуну, - но, думаю, всем места хватит.

Мы вернулись обратно к машине.

– Езжай за мной, - махнул рукой Андрею Владимировичу приятель, садясь в свой автомобиль.

Через десять минут мы заехали на площадку возле небольшого домика, построенного в том же стиле, что и главное здание. Крыльцо с резными перилами под крышей, скамья-качели возле одной из стен дома, где обычно сидят по вечерам. Внутри домик оказался просторнее, чем снаружи: гостиная с выложенным из камня камином, кухня-столовая, ванная, туалет. Все будило в памяти кадры из западных сериалов и фильмов.

– Внизу одна спальня и наверху еще две, - сообщил Сергей.
– Места должно всем хватить, только кому-то придется жить вдвоем.