– Второй раз мой номер не прошел. Разошедшийся капитан валял меня, как хотел по песку. Через полчаса он закончил экзекуцию и встав заключил:

– Потенциал у тебя есть, но заторможенный ты какой-то. Никак не могу понять почему?

Мне то было понятно почему. Но рассказывать об этом было бессмысленно. Никто не поверит. Хорошо еще, что у тела остались кое-какие наработанные движения, а то и этого бы не смог продемонстрировать, Все же занимался борьбой пятьдесят лет назад.

Рубцов глянул на часы .

– Так, давай собираться, сейчас мы заедем кое-куда.

Пока я собирал все вещи, он включил рацию и сказал в нее несколько слов. Затем снял китель и надел выгоревшую гимнастерку с старшинскими полосами. На мой удивленный взгляд только подмигнул и ухмыльнулся.

Мы проехали с десяток километров, когда он похлопал меня по плечу.

– Сейчас поворот будет, поверни направо и остановись.

Я остановился на наезженной грунтовке. Рубцов, внимательно глядя мне в глаза, сказал:

– Сегодня мы займемся с тобой проверкой боеготовности некой воинской части. Твоя задача вести мотоцикл, выполнять мои команды и не отсвечивать. Понятно.

– Так, точно, - ответил я, хотя непонятно было все.

Мы двинулись дальше. Через пару километров дорога уперлась в хлипкий шлагбаум. В стороны от него в лес уходила высокая ограда колючей проволоки. Рядом располагался небольшой КПП.

– Сигналь!
– шепнул мне из-за спины Рубцов.

На мой сигнал из будки лениво вышел рядовой с повязкой на рукаве и направился к нам.

Рубцов соскочил с мотоцикла и заорал:

– Какого х.. плетешься, как баба беременная!? Быстро бл.. поднимай шлагбаум. С какого подразделения? Кто командир?

Ленивый шаг у дежурного превратился в бег. Он шустро поднял шлагбаум и отдал честь, браво вытянувшись, когда мы проезжали. Довольный тем, что строгий старшина забыл уточнить подразделение, он ушел обратно в будку.

– Езжай прямо, - шепнул мне Рубцов, - Видишь здание штаба, сейчас поверни и подъезжай прямо к нему.

Я остановил напротив дверей. Капитан слез с сиденья, одернул гимнастерку и, козырнув выходящему офицеру, зашел в штаб.

– Прошло полчаса. Мимо периодически проходили военнослужащие, кое-кто кидал любопытствующие взгляды, но в основном никто внимания на меня не обращал.

Еще через полчаса на улицу вышел капитан, рядом с ним перебирал ножками толстый майор, то и дело вытиравший шею платком.

– Товарищ капитан, - может, задержитесь, поужинаете у нас в офицерской столовой, - заискивающим голосом произнес он, когда Рубцов подошел к мотоциклу.
– Вам ведь еще обратно ехать.

– Нет, спасибо, - сказал капитан, - Поедем пока светло. Мне еще на доклад к генералу надо успеть.

– После этих слов майор окончательно побелел и еле нашел в себе силы попрощаться с нами.

Зато когда мы подъехали к КПП, оттуда пулей вылетел сержант, потребовал документы и прочитал от корки до корки.

– Поздно пить шампанское, - вздохнул Рубцов.- Вероятный противник подорвал штаб, похитил знамя полка, и убил командира части.

– Когда мы выехали на шоссе, я остановился в раздумьях.

Вроде бы капитан говорил, что надо возвращаться.

– Что задумался, едем дальше на север, у нас еще дел полно, - бодро сказал Рубцов.
– До Сегежи всего ничего осталось, там, в гостинице заночуем, а завтра уже рванем дальше.

Чем ближе оставалось до Полярного круга, тем выше над горизонтом поднималось солнце, леса становились заметно ниже а болота обширней.

В Кандалакше мы повернули в сторону границы. Каменистая грунтовка сменялась песком, но ехать было достаточно легко.

На одном из поворотов на дорогу неожиданно вышли два пограничника и требовательно махнули рукой.

Я остановился и ждал когда они подойдут.

– Молодцы, парни, - прошептал мне в ухо Рубцов, - еще двое страхуют из леса, да как грамотно встали, директрисы огня не перекрывают.

После того, как погранцы просмотрели наши документы, капитан спросил у старшего наряда:

– Сержант, мне нужно переговорить с капитаном Филипповым.

После чего он с сержантом ушел в лес, а остальные остались на своих местах, внимательно наблюдая за дорогой, а заодно и за мной.

Рубцов вышел из леса необычно хмурым, и что-то ворча под нос.

– Поехали, - сказал он мне и уселся на свое место.

Мы проехали еще километров пятьдесят, когда он приказал остановиться и, вытащив планшет, начал разглядывать карту.