Дальнейшие опыты с пороховыми ракетами привели к появлению весьма оригинальных проектов. Так, в неопубликованном манускрипте графа Рейнгарта фон Зольмса, относящемся к началу XVI века, описываются ракеты с парашютами. В 1610 году граф Нассау завершил мощный труд на 725 страниц, представив в числе прочего проект ракеты, которая могла нырять и взрываться под водой; впрочем, этот фолиант также никогда не был опубликован.

Спустя некоторое время архитектор Иосиф Фуртенбах из Ульма написал две интересные книги о применении ракет в военно-морском деле. Как утверждал Фуртенбах, ракеты могли использоваться на море не только для сигнализации, но и в качестве средства, рассчитанного на поджог просмоленного такелажа кораблей противника. Фуртенбах отмечал, что пираты уже пользуются этим средством, и предлагал применять его для ответной борьбы с ними.

К тому времени в сухопутных войсках ракеты уже вышли из употребления, о чем свидетельствует в своей книге Леонхарт Фроншпергер, главный оружейник Франкфурта-на-Майне (1557). Посвятив большую часть страниц любимым пушкам, он все же затронул и тему ракет, которые называл «рогетами». Оружейник писал, что «рогет» – это простейший фейерверк, изготавливаемый из пороха (смесь селитры, серы и древесного угля), плотно запрессованного в бумагу. «Рогет» должен высоко взлетать в воздух, давать красивый огонь, полностью сгорать в воздухе и исчезать без вреда. Запас энергии у «рогета» невелик, но, уточняет Фроншпергер, из него можно сделать много прекрасных фейерверков, если соединить их по несколько штук в «шары» и «колеса» или запускать из мортир. Также «рогеты» могут служить двигателями для других фейерверков, ибо они поднимаются в воздух «за счет собственного огня, без стрельбы».

В 1591 году некий Иоганн Шмидлап опубликовал книгу, посвященную исключительно устройству невоенных фейерверков, где рассказал об этом весьма подробно. Сырьем для изготовления ракеты был «ленивый» артиллерийский порох, скорость горения которого уменьшалась за счет добавления дополнительного количества древесного угля. Прежде всего необходимо было склеить бумажную (картонную) пороховую трубку. Затем, пока склеиваемая масса была еще влажной, в трубке делалась «горловина». В том месте, где сходились вместе два закругленных деревянных цилиндра, на влажную трубку накидывалась намыленная бечева, затягивая которую можно было уменьшить трубку до двух третей полного диаметра. Затем трубка хорошенько высушивалась и плотно набивалась порохом до самого верха. Суженный конец трубы образовывал нижнюю часть ракеты, а запал вводился внутрь через «горловину» (сопло). Готовая ракета, как описывает Шмидлап, привязывалась к шесту, и этот шест должен был быть приблизительно в семь раз длиннее самой ракеты.

Интересно, что среди разработок Иоганна Шмидлапа можно найти и первые составные (многоступенчатые) ракеты. На одном из его рисунков изображена большая ракета, несущая другую, меньших размеров, в передней части которой размещена еще одна – совсем маленькая. Таким образом, приоритет в изобретении принципа «многоступенчатости», который обычно приписывают великому французскому поэту и насмешнику Сирано де Бержераку, переходит к более ранним авторам, а поэт, судя по всему, пользовался уже известными в его время идеями.

И все же на некоторое время ракеты в Европе были позабыты. Какие-то опыты с ними продолжали проводиться, но они имели частный и непродуманный характер. Например, в 1718 году начальник полевой артиллерии курфюрста саксонского полковник Кристоф Гейслер выпустил книгу, где описал результаты некоторых интересных запусков, состоявшихся еще в 1668 году близ Берлина. В его распоряжении были ракеты двух видов (весом 22,6 кг и 54,4 кг) с деревянным корпусом, который был покрыт парусиной, пропитанной горячим клеем. Топливом служила смесь, состоящая из 16,3 кг селитры, 7,3 кг серы и 5,4 кг древесного (липового) угля. Этот пороховой заряд плотно запрессовывался в корпус ракеты. Полезную нагрузку составляла бомба весом 7,3 кг.

Если бы ход истории подчинялся логике, то, вероятно, следствием частных опытов должен был стать усиленный рост ракетного дела применительно к нуждам военных. Однако этого не произошло. Период расцвета европейского военного ракетостроения, начавшийся вскоре после 1800 года и известный теперь в истории как «период Конгрева», не был развитием более ранних экспериментов: интерес к боевым возможностям ракет возродился после неудачной для англичан военной операции в далекой Индии.

В изданном после ее окончания «Обзоре военных действий на Коромандельском побережье» (1789) приводятся рассказы очевидцев о применении индусами ракет против английских войск. При этом утверждалось, что ракеты весьма походили на те, которые использовались в Англии для фейерверков, но имели заметно большие размеры. Реактивный заряд помещался у них не в картонном корпусе, а в железной трубе, и весили они от 2,7 до 5,4 кг. Наводка осуществлялась при помощи трехметровой бамбуковой жерди, а дальность полета составляла от 1,5 до 2,5 км. Хотя наведение ракет и не отличалось точностью, однако массированное их применение позволяло нанести противнику большой урон.

Ракетными войсками индусов руководил Хайдар Али, принц Майсура. Первоначально ракетные части насчитывали всего лишь 1200 человек, но, когда была доказана эффективность нового оружия, Типпу-сахиб, сын Хайдара Али, увеличил численность ракетных частей до 5000 человек. Потери англичан от этих ракет были особенно велики в сражениях при Серингапатаме, состоявшихся в 1792 и 1799 годах.

Столь успешное применение ракет в боевой обстановке произвело сильное впечатление на молодого английского юриста Уильяма Конгрева. И хотя он никогда не видел их в действии, рассказов ветеранов для энтузиаста ракетостроения оказалось более чем достаточно.

Начиная с 1801 года Конгрев скупал самые большие ракеты, какие мог достать в Лондоне, и начал опыты, целью которых было установить максимальную дальность ракетного полета. Он выяснил, что дальность не превышает 550 м, то есть уступает в этом отношении индийским военным ракетам почти в три раза. Тогда он обратился к начальству с просьбой о поддержке. Лорд Чатам, изучив вопрос, дал разрешение использовать полигоны, принадлежавшие военному министерству, и вскоре Конгрев добился увеличения дальности полета ракет до 1800 м (по другим источникам – до 2500 м). При более поздних своих опытах он не столько стремился к увеличению дальности, сколько пытался увеличить вес ракет.