— Сходи с этим вопросом к Владиславу.

— Харольд?! — У меня даже слов не было.

— Если хочешь помыться — иди к князю, он сейчас в своем кабинете, — повторил грог непреклонно.

Выбора у меня не было.

Я постучала в тяжелую дверь и вошла. Владислав сидел за столом и перебирал бумаги.

— Что тебе надо? Я не звал тебя.

Я сделала шаг к нему.

— Стой там, от тебя воняет! — сказал он презрительно.

— Вот поэтому я к вам и пришла. Мы целый день работаем, а потом нас запирают в камере. Мыться нам негде и некогда.

Князь откинулся на высокую спинку кресла, разглядывая меня.

— Странно, все остальные до тебя считали, что если от них будет сильно вонять — я их не съем.

— Если от меня будет вонять еще сильнее, то я сама задохнусь и мне уже будет безразлично, сварят меня или зажарят на вертеле. Зачем вы едите людей?

— У них самое вкусное мясо, — просто ответил он.

В комнату вплыла Чаруша, приблизилась к князю и обвилась вокруг него.

— Любимый, она тебе докучает? Позволь, я научу ее манерам и выпорю, — голос был сладкий, но смотрела она на меня злобно.

— Вы стоите друг друга, — с отвращением сказала я и пошла к двери.

— Я тебя не отпускал! — рявкнул князь.

— А я не спрашивала разрешения, — заявила я и покинула кабинет.

Владислав, стряхнув с себя Чарушу, вылетел за мной.

— Это мой дом и мои правила! — заорал он мне вслед.

— А я к вам в гости не напрашивалась! — прокричала, не оглядываясь.

Сзади раздался рев, и князь впечатал меня в стену.

— Я научу тебя уважению! — прошипел он мне на ухо и, схватив за руку, потащил в обеденный зал. — На кухню ее! — приказал он грогам.

Находившиеся там Лада и Лиса, которые убирали со стола, замерли от ужаса.

— Господин, нет! — воскликнула Лада.

— И ты хочешь?! — Он посмотрел на нее убийственным взглядом.

Один из грогов вцепился в мой локоть своими «деревянными» пальцами и потащил на кухню.

— Господин, она пришла из тумана! — заливаясь слезами, закричала Лада.

— Она врет, чтобы ее спасти, — сказала Чаруша, заходя в зал.

— Нет! Посмотрите в сумку у нее за спиной, — убеждала Лада. — Она не из наших земель!

Быстрым шагом князь подошел ко мне и сорвал с меня плащ. Все ахнули, увидев рюкзак. Он снял его с меня, расстегнул и вытряхнул содержимое на стол.

Владислав заинтересовался раскладным ножом, о котором я совсем забыла. Вертя его в руках, он нажал на кнопку, и выстрелило лезвие.

— Кристина появилась из тумана в лесу! — быстро затараторила Лада. — Наши охотники проследили ее следы, которые начинались в середине по ляны.

— Она врет! — закричала Чаруша. — В лесу не бывает туманов.

— Но не только я видела, как она вышла из леса, а вокруг нее клубился туман!

— Верните мои вещи! — потребовала я.

— Они останутся у меня, — отрезал Владислав.

— Так вы еще и вор! — ядовито воскликнула я.

— Я верну их, когда изучу! — в ярости ответил князь.

— Тогда пусть она, — я кивнула на Чарушу, — держится от них подальше. Не хочу, чтобы закапала их ядом.

— Ненавижу тебя! — завопила девица. — Я не от дам его тебе!

Она схватила со стола нож и кинулась ко мне. Князь неуловимо быстрым движением перехватил ее руку и стал выкручивать запястье. Чаруша резко развернулась к нему и налетела на нож. С расширенными глазами она осела на пол, на ее животе расплывалось кровавое пятно. Девушка захрипела и через несколько секунд умерла.

В зале повисла тишина.

— На кухню ее, — обыденным тоном приказал Владислав грогам, смотря на тело у своих ног.

— Нет! — отчаянно закричала я.

— Что тебе до нее? — с любопытством спросил меня он.

— Она человек и достойна, чтобы ее похоронили! — воскликнула я и подбежала к телу Чаруши, решив защищать его до последнего.

— Так сама и хорони! — бросил князь и вышел из зала.

Харольд помог нам выкопать могилу недалеко от замка, куда мы положили завернутую в простыню Чарушу. Слез ни у кого не было. Харольд закопал могилу. Так как Лада и Лиса молчали, я произнесла лишь:

— Покойся с миром!

И мы вернулись в замок.

В этот же день меня переселили в гостевую комнату. Я сказала Харольду, что девушки будут жить со мной, но он ответил, что насчет них распоряжения не поступало. Зато мы наконец-то смогли помыться. Попросили одного из грогов принести в комнату лохань, натаскали в нее с кухни горячей воды, искупались и постирали вещи. Повесив их сушиться у камина, завернулись в простыни и развалились на огромной кровати с балдахином.

— Мне жаль, что так вышло с твоей сестрой, — сказала я Лисе.