– дель было не спасти, - жестко добавляет Бобби.

– Как и его? – Марша выходит вперёд и кивает на рона. – Я согласна с тем, на что нам пришлось пойти, чтобы вытащить Ханну, но он – этот парень, - разве и он не безнадёжен? Пoчему мы не откупились им?

– Потому что Арон жив! И он скоро очнётся! – горячо восклицает Лотти, и я впервые вижу такую агрессию в её взгляде. «Только сунься к нему, и я выцарапаю тебе глаза», – вот что написано на её лице.

– Он ведь один из их шайки! – продолжает зло насмехаться Кайла. – И… о, да-а-а, я буду аплодировать стоя, когда он сдохнет!

Линк, скрипнув зубами, вновь бросается вперёд, но на этот раз я преграждаю ему дорогу, упираясь ладонью в высоко вздымающуюся грудь. Смотрю в глаза пристально,твёрдо, одним взглядом давая понять, что сейчас он собирается дать Кайле то, чего она хочет – доказать всем, каких гадов из себя представляют протестанты!

И Поузи слушается… Медленно выдыхает, не сводя глаз с моего лица, опускает плечи, разжимает кулаки,и так, будто ему неловко стало, небрежно ерошит волосы на затылке. Переводит взгляд на мою руку, словно удивляясь, что я первая его коснулась,и вновь в глаза смотрит… с сожалением, с горечью… с грёбаной надеждой.

Проклятие. Кажется, у меня после этого недопереноса сознания, крыша окончательно поехала,или по каким ещё причинам я больше не испытываю прежней ненависти к этому человеку? Почему думаю о том, что какой бы мразью раньше не был Линк Поузи, ни один трусливый эгоистичный ублюдок ни за что на свете не пожертвует свoей идеальной жизнью среди элиты ради того, чтобы вытащить брата из резервации?

Я слышала о том, что случилось с Заком. И мне было искренне жаль этого мальчишку на инвалидном кресле. Не думала… Правда, не думала, что СРСК заденет и его.

Ладонь Линка мягко опускается поверх моей, и я тут же её отдёргиваю.

– Не помню, чтобы я позволяла тебе подобного.

– О, Ханна,теперь я готов умолять Кайлу о провокациях, если ты каждый раз будешь вот так меня останавливать, - позволяет себе слабую мальчишескую улыбку, несмотря на боль и раскаяние в таких взрослых глазах, и я, вместо того, чтобы послать его по привычке, в этот раз просто фыркаю и отхожу от Поузи подальше.

Становлюсь, плечо к плечу с Ноем и тем самым решаю обозначить для Марши с Кайлой свою позицию – я НЕ на их стороне. По крайней мере… пока.

Марша коротко усмехается, глядя на меня безнадёжно, и возвращается к Кайле, которую, в свою очередь, неожиданно пытается вразумить Арс, заверяя, что разбитое лицо той совершенно не пойдёт.

«И когда это Арса начало интересовать ещё чьё-либо лицo, кроме своего?»

– Давайте спокойно всё oбсудим! – А наш наёмный убийца тем временем продолжает вести себя, как истинный проповедник и мне стоит огромных… фантастически огромных усилий, чтобы и вида не подавать о том, что я знаю. О том, что у меня волосы на затылке дыбом встают от одной мысли, скольких человек он убил вот этими руками.

– Не верь ему, - сделав вид, что кашляю, отвернув голову, шепчу на ухо Ною. Тот даже взгляда меня не удостаивает, будто просто смотреть мне в лицо не хочет, или… не может? Не знаю даже: расслышал, или нет, но повторять не стану, слишком большой риск.

Деления на две группы было не избежать. Теперь есть Мы, и Они. И теперь уж точно обозначилиcь два безоговорочных лидера: Марша и Ной. И если бы мне не довелось пoбывать внутри какого-то там съёмнoго носителя, где моё тело напоминало лёгкую ситцевую занавеску, я бы продолжала думать, что это – начало новой психолoгической игры. Решила бы, что те, кто за нами наблюдает намеренно натравили нас друг на друга, разбили на группы, чтобы усложнить процесс выживания, чтобы просто потешить своё любопытство тем, как мы справимся с очередным испытанием, но… но оказывается, всё совершенно не так. Смысл игры далеко не в её психологической составляющей… На самом деле творится нечто гораздо более дикое, чем кто-либо из нас может себе представить.

– Натравливают нас друг на друга, - голос Ноя тих и спокоен, взгляд холоден и сосредоточен.

– Хотят, чтобы мы перебили друг друга им на радость? – голос Линка звучит по другую от меня сторону,и я буквально физически чувствую его напряжение – кажется, что от Поузи летят искры, и он вот-вот бросится в атаку.

– Хотят узнать, кто из нас сильнее, – отвечает Ной, ведя сражение взглядами с Маршей,и я тут е поворачиваю к нему голову.

– С чего ты это взял?

– С того, что они проверяют не только нашу психическую устойчивость, но и физическую. Теперь это ясно.

– Объясни-ка! – нетрепливо фыркает Линк.

– Это… – Ной медленно поворачивает к нему голову, – всё больше и больше, становится похоже на какой-то… отбор.

– Чтo за бред?
– мoрщится Линк. – Это просто больная игра!

– Рулетка – воля случая, - слышу в голосе Ноя горькие нотки.
– И наблюдатели с успехом в сто процентов внушили нам эту мысль, мы поверили, что наши судьбы целиком и полностью зависят от чего-то вроде везения, но на самом деле…

– На самом деле случайно умер только Чед. А мы делали именно то, что им было нужно, - с пониманием заканчиваю за Ноя и тут же ловлю на себе уничижительный взгляд Кайлы, словно та вовсе и не просила недавно прощения за излишние обвинения.