Именно так прошла последняя неделя. Мне на самом деле не нравятся конфликты, и если в моих силах их избежать, я так и поступлю.

Я сижу на уроке математики, ожидая свой лист с оценкой за тест. Знаю, что провалила его. Миссис Джонс обходит класс, рассказывая нам о важности перепроверки, и все такое. Она кладет мой лист на парту лицом вниз.

— Микайла, — тихо говорит она. Я поднимаю на нее взгляд, и, должно быть, на моем лице написано беспокойство, потому что она кладет руку на мое плечо. — Не могла бы ты после урока остаться на несколько минут? Мне нужно сказать тебе пару слов.

Она отходит, а у меня в животе все переворачивается. Я понимаю, что все очень плохо. Люси поворачивается ко мне, глядя на меня настороженно. Она знает, как сильно я переживала об этом.

— Все наладится, Мик, — старается успокоить меня она.

— Я в этом не очень уверена.

— Ладно, а теперь давайте все вместе перевернем листы. Готовы?

Утвердительно кивнув, я беру бумагу за уголок и готовлюсь перевернуть ее. Я делаю глубокий вдох, потом медленный дрожащий выдох. Мы с Люси переглядываемся и киваем друг другу. Когда я переворачиваю лист, вижу нарисованную красной ручкой оценку D. Мое дыхание сбивается, пока я пытаюсь принять это. Меня переполняют эмоции.

Глаза наполняются слезами, и я стираю их, пока никто не заметил. Прижав руки к столешнице парты, я упираюсь в них своим лбом. Я не буду плакать. Я знала, что так все и будет. Я поднимаю голову и снова вытираю слезы, прежде чем опустить взгляд на свои колени.

— Мик? Ты в порядке? — спрашивает Люси, мягко потирая мою спину. Я качаю головой, не в состоянии ответить.

Родители убьют меня. Моя ожидаемая оценка — это B, как я могу сказать им о том, что получила оценку на два балла ниже? И как мне это объяснить им? Они убьют меня!

Звенит звонок, и у меня в животе снова все переворачивается. Я медленно складываю свои вещи в рюкзак и жду, пока класс опустеет. Люси говорит, что будет ждать меня возле кабинета, поэтому я решаю побыстрее покончить со всем этим. Я вешаю на плечо рюкзак и прохожу к столу учителя.

— Вы хотели поговорить со мной, мэм? — говорю я, глядя прямо на написанные на доске слова.

— Да, хотела. Присаживайся, Микайла.

Я выдвигаю ближайший стул и сажусь, готовая выслушать подготовленную для меня лекцию.

— Итак. Как ты, очевидно, и сама понимаешь, речь пойдет о твоей итоговой оценке.

Я киваю.

— Что происходит, Микайла? — я уже хочу ответить, но она поднимает вверх палец, останавливая меня.

— Прежде чем ты что-то скажешь и соврешь мне, вспомни, я была твоей учительницей на протяжении двенадцати месяцев. Я знаю, что ты способна на большее, чем это. Поэтому это не сработает. Я видела намного лучшие твои результаты в тестах посложнее этого. Так в чем дело?

Она пристально смотрит на меня. Я не знаю, что она хочет, чтобы я сказала. Я имею в виду, что я могу тут сказать? Руки немного дрожат и снова начинают потеть. Меня начинает тошнить.

— Я не знаю, что сказать, мэм, — от стыда я опускаю подбородок, прижимая его к груди.

— Ты хоть готовилась?

Я качаю головой, но не поднимаю взгляда.

— Могу я узнать почему? — я пожимаю плечами, и она вздыхает. — Микайла, я не смогу помочь тебе, если, во-первых, ты не будешь учиться, во-вторых, если не будешь говорить со мной.

Я все еще не отвечаю ей.

— Ладно, очевидно, ты не собираешься говорить со мной, и тебе нужно идти на следующий урок. Можешь идти.

Кивнув, я хватаю с пола свой рюкзак, прежде чем встать и направиться к двери.

— О, и, Микайла, — говорит мне вслед миссис Джонс, — помни о том, что мои двери всегда открыты.

Я поворачиваюсь и смотрю на нее, улыбаясь, пока выхожу из класса. Люси ждет меня возле кабинета. Нервно выдыхая, я останавливаюсь рядом.

— Пойдем, нам лучше поторопиться.

Мы идем по коридору, и Люси задает мне вопрос на миллион долларов:

— Что она сказала?

— Она спросила меня о том, почему я не подготовилась и что со мной происходит.

— Думаю, тебе следовало бы рассказать ей об Аналес. Мне ненавистно наблюдать за тем, как ты вот так страдаешь…

— Люси…

— Мик, эта ситуация начинает сказываться на твоей учебе. Я ненавижу говорить это, но рано или поздно они поймут, что что-то происходит. Директор всегда говорит, что если вы подверглись каким-нибудь издевательствам, то следует рассказать кому-нибудь об этом, так почему бы тебе не сделать это?

Она переживает за меня. Я понимаю это, но не хочу доставлять ей неприятности.