— Извините? Вы похитили меня!

Второй мужчина прошел в комнату и взглянул на меня. Это был тот незнакомец из закусочной. Чуть старше сорока и уже начавший лысеть. У него были пронзительно серые глаза, которые сразу заставили меня почувствовать себя некомфортно, как и в закусочной. Его зловещий взгляд был первой причиной, по которой я сбежала. Как же он нашел меня так быстро?

— А теперь, мы предложили вам хорошую сумму, чтобы приехать сюда, а вы отказались. Это было ваше право, но думаю, Камден будет рад пойти в хороший колледж, когда станет старше, да и его матери не нужно будет так много работать всю оставшуюся жизнь. Поэтому не беспокойтесь, деньги будут отправлены на ваш банковский счет, и когда вы уйдете отсюда, то станете богаче.

— Вы позволите мне уйти? Вы действительно считаете, что я настолько глупа, чтобы поверить вам?

Он улыбнулся мне, но эта улыбка источала яд. Он знал, что я раскусила это маленькое представление. Он знал, что я умнее, чем предполагалось.

— Да, ты можешь уйти. Кроме того, если ты человек, то ты не та, кто нам нужен. А теперь скажи врачу, кто отец, чтобы мы могли начать работу.

Я прикусила нижнюю губу, пытаясь выглядеть нервной, когда на самом деле я была зла настолько, что могла убить всех троих.

— Я не знаю. Это была всего лишь интрижка на одну ночь. Я не знаю, кто отец.

Доктор снова закатила глаза.

— Ну а в чьем же доме вы остановились? Просто друг?

Они явно следили за мной, поэтому уже знали, у кого я осталась. Возможно, я могла сыграть на этом.

— Да, просто друг. Джеймс Харрисон, высокопоставленный детектив из Полицейского Департамента Сиэтла. Мы с ним вместе учились в старшей школе. После того предложения я ни к кому не могла обратиться. Но я знала, что он примет меня без всяких вопросов, поскольку наши семьи давно знали друг друга.

Мой план сработал, но лишь частично. Первый мужчина, который вошел, выглядел нервным.

— На самом деле, Харрисон быстро заметит мое отсутствие. Сегодня вечером должен был состояться ужин. И суд по вашему выражению лица… — я взглянула на мужчину справа, — уже вечер. Так что как только он вас выследит, здесь окажется весь полицейский участок, штурмующий ваше здание. Поэтому в этот раз я сделаю вам предложение. Вы позволяете мне и Камдену уйти, а я не буду об этом говорить. Они не предъявят вам обвинение и не прикроют ваш бизнес, и мы просто забудем обо всем. Это похоже на справедливый компромисс?

Второй мужчина снова заговорил, вздрогнув от слов.

— Ты лжешь.

Я подняла голову.

— Правда? Вы действительно готовы рискнуть и узнать? Я бы не стала этого делать.

Доктор наконец-то подняла взгляд от своих заметок.

— Даже если то, что ты говоришь, правда, они тебя не найдут. Это секретный объект, а не наш главный центр. Даже если бы они были там, ты и Камден все еще здесь. И значит ты никогда не уйдешь, я позабочусь об этом. Джентльмены, у меня есть работа, так что прошу оставить нас.

Мужчины кивнули ей, и вышли из пластиковой клетки. И остались только она и я. Врач щелкнула латексными перчатками, держа перед собой шприц.

— Для чего это? Мы обе знаем, что я человек.

— Да, действительно, я уже знаю, что ты человек. Но играть в эти игры гораздо веселее, когда, кажется, что я все еще не уверена. Я попадаю не в такие неприятности.

— Зачем ты это делаешь? Зачем проводишь какие-то тесты на перевертышах? Что они сделали тебе?

— Им не нужно ничего делать ни с кем из нас. Разве ты не видишь? Они ограничивают нас. Их способности намного превосходят наши, и в результате они препятствуют нашей возможности быть такими же совершенными, какими мы когда-то были. Люди считают, что мы не такие быстрые или сильные, как оборотни, люди внезапно стали существами третьего сорта. Все, что потребовалось это всего-навсего один перевертыш, чтобы в мысли закралось, будто перевертыши — высшая раса. Они изгонят нас с планеты. Поэтому, мы решили сражаться до того, как они начнут войну. Перевертыши даже не поймут, что с ними произойдет, к тому времени, когда мы либо приобретем новые способности, либо уничтожим их вид. Это на самом деле беспроигрышная ситуация.

— Это отвратительно. Мой сын меня не ограничивает. Он делает меня лучше.

— Конечно, да. Все матери говорят так о своих детях. Но, что если бы он не был твоим ребенком? Как бы ты тогда относилась к нему?

Женщина воткнула иглу мне в руку, и я вздрогнула.

— Я бы чувствовала то же самое. Перевертыши все еще остаются людьми. И я не считаю, что нужно проводить опыты на людях.

Она вынула иглу из моей руки и провела по коже ватным тампоном.

— Они не люди. Это дикари. Такие же, как и твой дружок. Думаешь, он мог прийти в мою лабораторию и не обнаружить себя? О, пожалуйста.

— Ты знала?

— Я подозревала. Некоторые из нас подозревали. Но другие верят только в то, что хотят.

— Не могу поверить в это.

— Проверь. Остальная часть мира тоже скоро узнает.

— Что это значит?

— Прежде чем мы выйдем к общественности, нам нужна война. Причина для перемен.

Она вернулась к написанию своих заметок. Когда доктор начала выходить за пластиковые стены, я поняла, что она имела в виду.

— Вы собираетесь заставить перевертышей что-то сделать для вас? Вы собираетесь сделать так, чтобы они выглядели какими-то злобными тварями.