Короче, возможности попасть в Университетский квартал оказались ограничены. Но все же они были. Когда я сказал о своих намерениях Элис, она посмотрела на меня тем сочувствующим взглядом, которым одаривают впечатлительных детей: мол, «бедное мое солнышко, тяжело тебе в жизни придется…». Мне и самому эта идея казалась бредовой, только она застряла в мозгу раскаленной иглой и мучила нестерпимо. Я был готов, что моя подруга покрутит пальцем у виска или позвонит психиатру, но ее желание составить мне компанию лишило меня дара речи. Я бы всерьез начал за нее беспокоиться, если бы не был так занят собой.

Таксист тоже ломался недолго. Наверное, он просто не понимал сути нашей просьбы. Его выдавал маслянистый блеск в глазах, зрачки которых почти поглотили радужку. Очевидно, что того количества опиатов, которые он принял, могло хватить на целое реанимационное отделение. Ехать с ним мне хотелось еще меньше, чем переться к Университету на своих двоих, но альтернативы я не видел.

Глядя, как мимо проносятся фасады зданий Биг Тауна, я даже подумал, что сегодня один из тех редких дней, когда все происходит так, как ты хочешь. Правда, это ощущение покинуло меня, когда в нос ударила вонь пожарища. И без того серое небо поблекло еще больше, как будто все краски из округи отсосали гигантским шприцем. Осталась лишь серая обойная подложка, до смерти тоскливая.

Развалины корпусов торчали из земли, как объедки с дьявольского пира. Между ними бродили редкие фигуры торчков. Ветер лениво пинал многочисленный мусор, что оставили после себя ночные гости. Картина была безрадостная и как нельзя лучше подходила для съемок постапокалиптического фильма.

Конец ознакомительного фрагмента.