Мы помним, как мать Иоанна и Иакова хотела, чтобы и тот и другой сели по правую сторону от Спасителя [9] . Вообще, ученики не раз затевали спор о том, кто будет сидеть рядом со Христом по правую и по левую руку. А оказалось, что никто в присутствии Христа не сидел, не сидит и сидеть не будет. По правую сторону возле Сына на иконах стала

Богородица, а по левую стоит Иоанн Креститель – люди, вроде бы пребывавшие в евангельской тени. Именно они обретут то, о чем так ревностно заботились апостолы и даже их матери.

Слыши, Дщерь... Здесь она именуется дочерью. Уже прозвучали имена «Жена» и «Дева», а теперь звучит: «Дочь». Слыши, Дщерь, и смотри, и приклони ухо Твое, и забудь народ Твой и дом отца Твоего. Но трудно истолковать фразу «забудь дом отца Твоего» применительно к Церкви. Если Царица – это Церковь, то где находится дом Ее отца и почему Она должна его забыть? Невозможно призывать Церковь к тому, чтобы она забыла Отца Небесного и Его дом! Поэтому мы видим, что первичным является толкование Богородичное; именно Ей предстоит забыть дом отца Своего. Всего лишь три года прожила Она в отеческом доме, прежде чем Ее навсегда отвели в храм. Больше в доме Своего отца Она никогда не бывала.

Забудь народ Твой и дом отца Твоего. И возжелает Царь красоты Твоей… Для нашего слуха это звучит неожиданно: Царь возжелал красоты Ее! Но дело в том, что созданный Творцом мир был прекрасен, а потом обезобразился, когда змий прыснул в него своим ядом. И Бог с горечью смотрит на землю, потому что весь мир лежит во зле. И возжелает Царь красоты Твоей, потому что наконец увидит первозданную красоту, не тронутую грехом. И возжелает Царь красоты Твоей, ибо Он Господь Твой, и Ты поклонись Ему.

Прообразов Богородицы очень много. Мы постараемся рассмотреть наиболее известные, фундаментальные, другие – лишь упомянуть.

Все, что касается прообразов, – это дело веры. Их существование невозможно доказать логически. Как известно, в математике действуют доказательства. Почти все задачи заканчиваются аббревиатурой «ч. т. д.» – «что и требовалось доказать». Все математики, живущие на земном шаре, а их сотни тысяч, могут однозначно оценить то или иное решение задачи. Но можем ли мы использовать доказательства в искусстве? Представим, что художник написал картину и приписал: «ч. т. д.». Ни в изобразительном искусстве, ни в поэзии никаких доказательств не существует – это попросту немыслимо. Один из нас находит произведение прекрасным, другой утверждает, что оно никуда не годно. Так же дело обстоит и в отношении прообразов. Они абсолютно недоказуемы. Здесь мы вторгаемся в область интуиции, и кто не хочет этого принимать, не принимает. Ведь невозможно доказать, что картина хороша, тому, кому она не нравится. Можно только указать на ее несомненные достоинства. Так же дело обстоит и с прообразами. На них тоже можно лишь указать, и верующему сердцу они откроются, но если сердце не верит, то доказать ничего невозможно. Это область таинственного, область мистически-аллегорического толкования Священного Писания. Ориген [10] говорил, что Писанию соответствуют три уровня понимания. Первый – это прямое восприятие текста.

Второй – толкование нравственное, из которого мы извлекаем какой-либо урок. А третий уровень – таинственно-аллегорический, когда в каких-то видимых образах мы усматриваем невидимые прообразы.

Например, Иосиф Прекрасный является прообразом Христа. Догадывался ли об этом сам Иосиф? Родные братья продают его в Египет [11] ; может ли он думать о том, что это событие что-то прообразует? Это ведь реальная житейская ситуация, и ему очень обидно. А мы теперь считаем это прообразом того, как Христа предал Иуда. Иными словами, мы видим в событиях, происшедших с Иосифом, прообраз событий, происходивших с Христом. Тут нет доказательств, а есть внутренняя интуиция; здесь Дух Божий говорит духу человеческому, и человек либо откликается на это, чувствует и видит, либо нет.

Святые отцы усматривали немало прообразов Христа и Божией Матери. Возьмем для примера текст из книги Бытие, повествующий о сотворении человека:

Вот происхождение неба и земли, при сотворении их, в то время, когда Господь Бог создал землю и небо, и всякий полевой кустарник, которого еще не было на земле, и всякую полевую траву, которая еще не росла, ибо Господь Бог не посылал дождя на землю, и не было человека для возделывания земли, но пар поднимался с земли и орошал все лице земли. И создал Господь Бог человека из праха земного, и вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душою живою (Быт. 2: 4–7).

Девственная земля даже не поливается дождем, от нее исходит пар. От этой земли, увлажненной паром, берется тот прах, из которого Господь творит Адама. Святые отцы усматривали в этой девственной земле прообраз Девы Марии. Под паром же, орошавшим ее, понимался Святой Дух:

Дух Святый найдет на Тебя, и сила Всевышнего осенит Тебя (Лк. 1: 35).

Это Святой Дух, Который орошает, освящает и увлажняет девическую утробу, от которой берется тело Нового Адама, потому что Христос, особенно в богословии апостола Павла, неоднократно называется «вторым Адамом» или «последним Адамом».

Первый человек Адам стал душою живущею; а последний Адам есть дух животворящий. Но не духовное прежде, а душевное, потом духовное. Первый человек – из земли, перстный; второй человек – Господь с неба (1 Кор. 15:45–47).

Итак, от «земли» берется прах, орошенный Духом, и является Истинный Адам, т. е. Господь.

Второе толкование связано с Евой. Она приходится матерью всем живущим. Мария же родила Того, Кто Сам о Себе скажет: Я есмь путь и истина и жизнь (Ин. 14: 6). В другой раз Господь говорит: Я есмь воскресение и жизнь (Ин. 11: 25). Как Ева – мать всех живущих на земле, так Мария приходится Матерью всем живущим в духовном смысле, как родившая Истинную Жизнь для этой земли.