Строитель

Аннотация

Я наблюдал за тем, как Лотти спускается по ступеням и идет в мою сторону, уперев руки в округлые бедра. Боже, весь ее вид так и кричал о готовности к драке. Скоро эта женщина станет моей – целиком и полностью. Однако я не смог понять: что за беспокойство омрачало глаза Лотти? Но я сотру с ее лица это озабоченное выражение. Лотти разбудил стук моего отбойного молотка, и именно я стану тем, кто снова уложит ее в кровать. Я так ясно видел эту картину – вот Лотти лежит на спине, ее ноги широко разведены. О, да, теперь мой член может посоперничать в твердости с моей каской. Но будьте уверены: у меня есть все, что только может понадобиться этой женщине.   Предупреждение: Дорогой читатель, этот порочный, но такой сладкий рассказ станет пределом ваших желаний. Люк – по-настоящему грязный парень, совершенно точно знающий, как следует использовать свою дрель. Поверьте, все его инструменты уже полностью собраны и готовы к использованию. Хо, Фрэнки

ОПИСАНИЕ СЕРИИ Тяжелая работа не позволит тебе выглядеть хорошо. Однако в этой серии из четырех книг самых популярных авторов бестселлеров мозоли на руках и почасовая оплата покажутся вам такими же невероятно горячими, как и холеные наманекюренные пальцы прекрасных миллионеров. Едва откроешь одну из этих четырех новелл про обыкновенных, покрытых грязью трудяг, которых можно встретить повсюду, они сразу возьмут тебя за руку и навсегда оставят рядом. Ничем не прикрытое чувство собственничества и безусловный счастливый конец оставят вас ерзать по креслу и жаждать своего героя из рабочего класса. Над книгой работали: Перевод: Мария Гридина Редактура: Анастасия Михайлова Русификация обложки: Мария Гридина Переведено для группы: https://vk.com/hot_books ГЛАВА 1 Лотти Шум за окном разбудил меня. Я застонала и откинулась на кровать, прижимая подушку к лицу. Знала, что живу в Бруклине, но так ли уж обязательно строительным бригадам именно сегодня начать работать с утра пораньше? Вибрации от громыхающего на улице отбойного молотка заставляли картины на моих стенах дрожать. Если бы я смогла найти беруши, то незамедлительно воспользовалась бы ими. Вчера ночью я заснула очень поздно – была не в силах перестать ворочаться в кровати. И теперь, когда утро уже наступило, мое тело отказывалось просыпаться. Однако в это мгновение я вспомнила про собеседование и потянулась к часам, поднимая их ближе к себе. Нет. Нет. Нет. Я проспала, не услышав будильник. Как же я умудрилась? Такого никогда раньше не случалось. Особенно сейчас, когда даже за простое собеседование приходилось бороться. Я подавала заявки на каждую зарегистрированную вакансию в городе. У меня не было диплома об окончании колледжа, и это сильно сужало мой выбор – казалось, что каждый выпускник в нашем мегаполисе жаждал заполучить работу. Именно поэтому, проглотив гордость, я стала искать совершенно любые объявления. Но на прошлой неделе мне отказали даже в «Хот-доги для вас»! Как бы мне хотелось сказать, что я шучу. Я спрыгнула с кровати, стараясь не расплакаться и понимая, что должна поехать на собеседование, даже если опаздывала. Сегодня я хотела попробовать устроиться в не самое пропащее место – салон, занимающийся продажей подержанных машин. Весь вчерашний день я провела в библиотеке, изучая специальные автомобильные термины, а потом засела на Kelley Blue Book [1] , чтобы набраться хоть каких-то знаний перед встречей. 1 Ресурс, рассказывающий в деталях о подержанных машинах, их проверке и т.п. От этого всего то и зависела вся моя дальнейшая жизнь. Очевидно, что я совсем-совсем не находилась под давлением. Я перешагнула через блокнот, счета и уведомления из банка, валяющиеся возле кровати. Вот почему я проснулась так поздно. Вчера я предприняла последнюю попытку соотнести все числа, которые все никак не хотели согласовываться, как бы я не старалась. Я была хороша в математике, но невозможно получить хоть что-то из нуля. А этот шум снаружи, скорее всего, доконает меня окончательно. Я подошла к окну в спальне и подняла раму. Эта съемная квартира была лучшим, что я могла себе позволить, но даже она может оказаться в прошлом, если мне не удастся найти работу. Я уже была должна за два месяца, а прошлым вечером, вернувшись домой, обнаружила на дверях приклеенное уведомление о выселении. – Вообще-то, люди, живущие здесь, пытаются спать, – прокричала я, ни к кому конкретно не обращаясь. Парень с отбойным молотком даже не обернулся, чтобы посмотреть на меня. Я закричала громче: – Эй, мистер, – он наконец-то выключил свой инструмент и оглянулся, чтобы узнать, кто его зовет. – Наверху! – я приняла самый суровый вид, какой только могла. Мое по большому счету обыкновенное лицо не было совсем уж ничем не примечательным. На мое счастье, обычно меня даже называли очень симпатичной. Но только не сегодня. Отчаяние просачивалось даже в мои слова. Может, было не так уж и честно выливать все разочарование из-за сложившейся ситуации на этого незнакомца, но я никогда не говорила, что совершенна. – Нельзя ли потише? – прокричала я, высовывая голову в окно. – Вы уже угробили мое утро. Он вскинул голову, чтобы рассмотреть меня в окне второго этажа. – Вы собираетесь рассказать мне, как мне делать мою работу? – строитель стянул с себя рубашку и вытер ею пот со лба. – Потому что, милая, я выполняю лишь то, ради чего меня наняли. Мужчина послал мне такую чертовски сверкающую улыбку, что я была вынуждена прикрыть ладонью глаза. Однако тут же опустила руку, не желая пропустить ни секунды демонстрации, которую этот парень устроил для каждой жительницы Бруклина. Я сжала челюсти, потому как проходящие мимо женщины уже начали свистеть и осыпать его комплиментами. Со всех сторон понеслось: «Красивый зад!» и «А какие еще инструменты есть у тебя в штанах?» Я закатила глаза, когда мужчина ухмыльнулся и помахал девушкам, пока они проходили мимо него, почти что истекая слюной. Честно говоря, я обнаружила, что и сама сглотнула ее пару раз. Но разве не должно быть наоборот? И не строители ли должны бросать грязные словечки, проходящим мимо красоткам? Вообще-то я не отношусь к тому типу девушек, которым свистят в след, но если бы была… Однако кое-что об этом парне я могла сказать точно. Кубики его пресса наводили меня на мысли о стиральной доске, которой я могла бы найти прекрасное применение. Несмотря на то, что у меня имелась и стиральная машина, и сушилка в квартире. Его джинсы приспустились под весом тяжелого пояса с инструментами, приковывая мой взгляд к идеальным мышцам и дорожке волос, убегающей к тому месту, которого я не видела уже слишком давно. – Вы закончили с жалобами? Потому что у меня есть работа, которую я должен выполнить, – крикнул мужчина, вырывая меня из фантазий и напоминая, что мне тоже есть чем заняться. Например, все-таки доехать до этого собеседования. Я громко застонала, убедившись, что парень осознал, насколько он меня раздражал. Хотя прекрасно понимала, что строитель не заслуживал моего недовольства. Моясь и чистя зубы, я слышала, как его отбойный молоток вновь заработал, и чувствовала себя ребенком из-за того, что накричала на мужчину. Но прямо сейчас у меня не было времени пойти и извиниться перед ним. Мне пора было одеваться и бегом нестись к метро. У меня было достаточно денег на проездном, чтобы хватило доехать до нужного места и вернуться обратно. Покопавшись в шкафу, набитом одеждой, я пыталась найти что-нибудь, подходящее случаю. Я надела платье, когда-то принадлежащее моей бабушке. Ее коллекция нарядов из шестидесятых была моей самой сумасшедшей страстью, но мне никогда не хватало места в квартире для всех ее прекрасных вещей. Эти апартаменты были побольше многих, но на стадии проектирования никто не задумался оставить место под вместительный шкаф. Я выбрала бледно-голубое платье с короткими рукавами и длинным поясом на талии, концы которого спускались мне на бедра. На ноги я надела черные лакированные туфли на каблуке и убрала кошелек в черную сумочку. Я думала о бабушке, пока готовила себе тост и намазывала его арахисовым маслом. Мне было известно, что если бы она была жива и находилась в этой квартире, в которой я выросла, то настояла бы, чтобы я села и нормально позавтракала. До бабушкиной болезни наша жизнь была другой. Тогда я собиралась поступить в колледж, и у нас было достаточно денег, чтобы приготовление на завтрак бекона и яиц, не означало в дальнейшем выбор между оплатой холодной или горячей воды. Я схватила банан – самый дешевый фрукт, который только смогла найти – и заперла дверь, завернув тост в салфетку, чтобы съесть по дороге. Я не собиралась опаздывать еще сильнее. Сбегая по лестнице, на которой провела все детство, носясь вверх и вниз, я подумала о том, что, возможно, у меня и нет множества современных устройств, таких как смартфон, ноутбук или кабельное телевидение, но у меня оставались прекрасные воспоминания о днях, проведенных в этом доме с бабушкой. Я не могла потерять ее квартиру, поэтому просто обязана получить эту работу. ГЛАВА 2 Люк Она вышла из здания, откусывая кусочек тоста, и я в ту же секунду – самым непочтительным образом – подумал о том, что с удовольствием предложил бы ее маленькому нахальному ротику попробовать кое-что еще. Ее глаза стали такими гневными, когда она посмотрела на тротуар возле построенного в этом веке шестиэтажного здания, в котором жила. Великолепное строение. Девушка даже не сознавала, насколько ей повезло жить в этом чертовски прекрасном месте. Такие районы я называл раем для хипстеров. Когда я увидел ее в этом маленьком голубом платье, то покачал головой, вернувшись мыслями к тому времени, о котором, сомневаюсь, она хоть что-то знала. Женщин, подобных ей, полно в городе. Уж я-то знал это, будучи простым бруклинским парнем, прожившим здесь всю свою жизнь. Я видел, как за прошедшие годы изменился этот район. Может, с такими мыслями я кажусь старше своих тридцати лет, но что значат чертовы годы по сравнению с жизненным опытом. А жизнь меня трепала не раз и не два. – Ну и как именно я должна выйти из здания? – спросила она, похожая сейчас на сексуальную миссис Брейди [2] в этих ее ретро туфлях и мини-платье. 2 Героиня сериала «Семейка Брейди». Я медленно обвел взглядом улицу, понимая, что мое поведение только еще больше взбесит эту прелестную крошку. Весь тротуар был раскопан, и она смогла бы выбраться отсюда, только воспользовавшись черным входом. Я приподнял бровь. – Вы можете выйти на заднюю аллею, – сказал я ей. Она поджала губы, сминая в ладони салфетку. – Владелец запер его на замок, чтобы мы им не пользовались, поскольку там сломаны ступеньки. Кроме того, владельца сейчас тут нет, – красотка посмотрела на щебень и покачала головой. – Торопитесь? – Да. Я опаздываю. И клянусь, все это по вашей вине. Я нахмурился, направившись к ней. – Моей вине? Не владельца? Она фыркнула и нагнулась, чтобы снять туфли, очевидно готовясь пройти по раскуроченному асфальту. Но прежде чем красотка успела стащить обувь, я подошел к ней и обхватил руками за талию. Подняв ее с земли – признаться, это было довольно легко, она была такой малышкой, что шло вразрез с ее поведением – я старался не вслушиваться в крики и вопли. Я дерзко усмехнулся, удерживая ее в двух футах над землей. Глаза девушки широко распахнулись, когда она осознала, что я не собирался сразу же опускать ее вниз. – Что ты делаешь? Я пошел по щебенке, крепко обхватив крошку за талию, мои пальцы находились прямо на ее поясе. Я представил, как снимаю его и использую, чтобы привязать нежные руки к кровати, одновременно с этим раздвигая стройные ноги. Я должен был прекратить этот поток фантазий, если не хотел напугать ее своим жутким стояком. А она, кажется, из тех женщин, которые довольно легко пугаются. Черт, то, как она, не переставая, требовала, чтобы я поставил ее на ноги, говорило о том, что крошка не любила, когда ей указывали, что делать. – Опусти меня вниз, – ворчала она, смотря на меня сверху вниз. – Или я пожалуюсь на тебя твоему начальству. – А если я захочу пожаловаться на тебя? Как мне тогда следует тебя назвать? – Пожаловаться на меня? – ее глаза полыхали. Такие злобные. Твою мать. Я обожал женщин, знающих себе цену. – За то, что ты чертовски груба, – бросил я в ответ. – Похоже, часть со знакомством мы успешно пропустили, да? Или у тебя такая привычка – хватать незнакомых людей посреди бела дня? – А ты права. Я – Люк. Рад знакомству. Она фыркнула, а потом процедила сквозь сжатые зубы: – Я – Лотти… А теперь, может, поставишь меня на землю? – Ты же понимаешь, что воспринимать тебя всерьез довольно сложно, когда твои ноги болтаются в воздухе, правда? Лотти прищурила глаза, которые теперь, казалось, сверкали. – Ладно, ладно, – произнес я. – Знаешь, а ты могла бы немного поучиться манерам. Я облизал губы, будучи не в силах сопротивляться улыбке, стремящейся расползтись на моем лице. Эта девочка была восхитительной во всех смыслах. – Прекрати улыбаться, – произнесла Лотти, когда я дошел до тротуара и поставил ее на асфальт, как какой-то чертов джентльмен. – И никакой благодарности? Лотти покачала головой, ее глаза были полны тревоги. – Я и вправду ужасно опаздываю, – сказала она, прежде чем развернуться и убежать. Куда она направлялась, я не знал. Ее волосы развевались на сентябрьском ветру, а утренний туман еще не до конца исчез. Однако я отчетливо мог видеть Лотти. Я хотел эту женщину, с ее дурным характером и всем прочим. Я поднял отбойный молоток, зная, что должен вернуться к работе и закончить ее. Но пятнадцать минут спустя я вспотел не только от упорного долбления – мне нужно было срочно поработать перфоратором в моих собственных в штанах. *** Я назвал это небольшим отрывом от производства, но единственное, что должно было отлететь – это моя педаль газа, которую я вдавил в пол, отъезжая с парковки и направляясь к себе домой. Моя квартира – настоящая холостяцкая берлога. Стоило признать: мне была нужна женщина, чтобы сделать мое жилье чем-то большим, нежели обычным местом для сна. Открыв дверь, я бросил ключи и телефон на стол и рухнул на кровать. За пару секунд я расстегнул молнию на джинсах и, потянувшись к своей твердокаменной эрекции, начал поглаживать ее. Некоторые ребята берут пончики и кофе, когда хотят на пару минут передохнуть от работы. Дьявол, обычно в полдень я желал простого старомодного перерыва на обед. Однако прямо сейчас единственной старомодной вещью, которая была у меня на уме – маленькое голубое платье, словно перенесенное сюда машиной времени. Воспоминания о груди Лотти, обтянутой полиэстером, заставляли мой член изнывать от желания. А то, как ее полные губы поджимались от обиды, наполняло жаждой подарить ей повод улыбнуться, и я принялся двигать рукой, представляя все те способы, которыми мог бы доставить этой малышке удовольствие. Я становился адски твердым, думая о том, как Лотти проснулась этим утром, находясь всего двумя этажами выше меня, слушая грохот моего отбойного молотка и пробуждаясь окончательно. Я мог представить ее длинные волосы, рассыпавшиеся по плечам, и тело, облаченное в нечто, напоминающее полупрозрачную ночную рубашку, когда она услышала, как я усиленно долблю – при этой мысли я возбудился еще сильнее. Лотти наверняка извивалась на кровати. Грязная девочка, она такая неудовлетворенная и расстроенная. Я скользил ладонью по члену, понимая, что мне не потребуется много времени, чтобы кончить. Только не когда у меня столько фантазий о Лотти. Мой ствол готов был взорваться, когда я представил, как снимаю с нее рубашку, обхватываю ладонями ее грудь, губами зажимаю твердые соски и начинаю сосать, а мои руки скользят ниже к ее гладкой киске. Ох, твою мать. Одна мысль об ее лоне, и мой член извергся потоками белесой спермы. Черт. Лотти, похоже, вообще не даст мне сегодня вернуться к работе. Я закрыл глаза, не убирая ладони с члена – он уже вновь был твердым из-за мыслей о Лотти сверху на мне, скачущей на моем… Мой телефон внезапно зазвонил, прерывая фантазии. Я не хотел отвечать, но проклятый аппарат зазвонил вновь, и в этот раз я снял трубку, понимая, что если все же хочу, чтобы моя компания встала на ноги, то не должен пропускать звонков от потенциальных клиентов. – Алло? – Привет, Люк, – произнесла моя сестра Джулия. – Ты уже рожаешь? – спросил я. – Нет, я не за этим звоню. Но когда буду, ты же станешь моим партнером по родам, да? – Конечно, ты же знаешь, – муж Джулии служил в Ираке, и его не будет дома еще три месяца. Я пообещал сделать все, что в моих силах, и занять его место. Ни у одного из нас не было большой семьи, поэтому, будучи братом Джулии, моей обязанностью было находиться рядом с ней, когда она во мне нуждалась. – Я просто хотела сказать, что вакансия еще открыта, и проинформировать тебя, что освободила твое утреннее расписание для встречи с несколькими кандидатами на должность. – А зачем я тебе для этого? – моя сестра была моим секретарем последние пару лет, с тех пор как я решил всерьез заняться строительным бизнесом. Джулия стала для меня подарком с небес, но она собиралась со дня на день родить своего первого малыша, и как бы я не был чертовски за нее счастлив, не мог продолжать вести свой бизнес без кого-то, занимающегося бумажной работой. – Нам поступила дюжина предложений, и большинство из них я отсеяла, но хочу, чтобы окончательное решение принял ты. Все же это твоя компания, Люк. Я натянул штаны и взял ключи, сознавая, что безответственно было сбегать с рабочего места так, как я это сделал. Особенно после того, как дал Кертису больничный в такое непростое для нас время и вышел вместо него на смену сегодня утром. Такой труд не входил в мои обязанности, у меня и без того было множество вопросов, требующих внимания. Но стоило признать одно: не заболей Кертис сегодня, я бы не встретил Лотти. – Делай, как считаешь нужным. Ты знаешь, что я предпочитаю работать на объектах, но просто скажи мне, где и когда мне следует находиться, и я там буду, ладно? – Звучит прекрасно, я позже напишу тебе. – Просто не рожай, пока мы не найдем кого-то на твое место, договорились? Я повесил трубку и вскоре уже запрыгнул в грузовик. Прежде чем вернуться на стройку, я заехал в магазин, торгующий пончиками. Лотти, конечно, была задиристой, но и я мог бы вести себя с ней повежливей. Одного взгляда в ее обеспокоенные глаза хватило, чтобы я понял: Лотти нуждалась в передышке. Пока я ждал своего заказа, то думал о том, что с удовольствием обеспечил бы ей такой же отдых, как только что был у меня. Может, все, что нужно Лотти – это старый добрый оргазм. Но я, пожалуй, начну с мирного вручения ей пончиков. – Боже, кажется, я тоже становлюсь старомодным. ГЛАВА 3 Лотти Было такой глупостью с моей стороны подумать, что все могло пойти как-то иначе. Я опоздала на десять минут, и мне отказали. Тем не менее, когда я вытерла слезы, набежавшие на глаза, я осознала, что оказалась в безысходном положении. Решив пройтись до дома пешком, вместо того, чтобы использовать последнюю поездку на метро, я думала о том, что могла бы продать в ломбарде. Китайский сервиз бабушки был прекрасен, но таким он казался только мне, и я сомневалась, что кто-то еще мог бы счесть сколотые тарелки и соусники, которые стояли на нашем маленьком столе каждые праздники, чем-то стоящим денег. Большая часть вещей, которыми я владела, были ценными именно из-за воспоминаний, связанных с ними. По пути я остановилась около библиотеки: это место на самом деле стало моим вторым домом. Я любила прийти сюда, взяв с собой термос с чаем, и устроиться в уютном уголке, читая газеты и журналы. Сотрудники знали меня по имени, и когда я прошла через входные двери, приветливо мне махнули. Это мог быть большой город, но я выросла в этом районе. И неважно насколько все тут поменялось за прошедшие годы, мне нравилось, что в этом месте еще оставалась какая-то семейная история. – Как продвигается сегодня твой поиск работы, милая? – спросила Мелинда, выкатывая тележку, полную книг. – Не очень. Как бы мне хотелось, чтобы библиотеке были нужны сотрудники. – Я знаю, сладкая, – Мелинда покачала головой. Она работала тут уже двадцать пять лет. – Они не нанимали новых сотрудников уже на протяжении трех лет. Но если вдруг такое случится, ты будешь первой, кому об этом сообщат. – Спасибо, Мел. Я понимаю, почему никто не уходит отсюда, стоит им только получить место. – Держи голову выше, Лотти. Я знаю, насколько все стало тяжело для тебя после смерти Шарлоты. Я сглотнула подступившие слезы. Прошло всего четыре месяца с тех пор, как бабушку Шарлоту похоронили, и рана все еще была свежа. – Спасибо, – я постаралась улыбнуться так, чтобы мой подбородок не дрожал. – Я только проверю свою почту. Я проковыляла к последнему ряду компьютеров и села за один из них, не желая плакать на глазах у всех. Мне просто была нужна передышка. Тоненький лучик надежды. Может быть, меня ждало послание от потенциального работодателя. Я выдохнула. В почте было одно письмо. Собеседование, завтра утром. Это был мой последний шанс. Моя единственна надежда. Я не могла завтра опоздать, и не важно, чего мне это будет стоить. *** Когда я подошла к дому и увидела Люка с отбойным молотком в руках, то подумала, что причина, почему все сегодня пошло плохо, связана с моим собственным поведение. Мне стало так стыдно. Когда Люк увидел меня, он опустил инструмент и вытер руки о полотенце, свисающее из его заднего кармана. Когда он снял желтую каску, все, о чем я была в состоянии думать, почему бы ему вновь не стянуть и футболку. Но он этого не сделал, а без единого слова пошел прямо ко мне, поднял и перенес к центральному входу в здание. Я тоже ничего не говорила. Когда мои ноги оказались на твердой земле, я уже открыла было рот, чтобы извиниться, но прежде чем я смогла произнести хоть слово, Люк уже отвернулся. Подумав, что он собрался снова приступить к работе, я удивилась, когда он прошел чуть дальше по улице. Прищурившись, я пыталась рассмотреть, что он делал, но уже через мгновение Люк вернулся с коробкой в руках. Своими тяжелыми рабочими сапогами он прошагал по щебню, покрывавшему дорогу, и вновь встал передо мной. Он протянул мне белую коробку. – Что это? – спросила я. Люк пожал плечами. – Извинение. Я нахмурилась. – Ты не должен извиняться. Это ведь именно я вела себя словно малый ребенок этим утром, – я опустила взгляд, смущенная воспоминаниями о том, как кричала на него из окна, виня Люка во всех своих проблемах. – Прости, что накричала на тебя. – Да не за что извиняться. У нас у всех бывают поганые утренние часы. А я мог бы вести себя с тобой полегче, поняв, что что-то у тебя идет не так, как надо. Я подняла взгляд, благодарно улыбнувшись. Когда Люк оказался ко мне так близко, а мое настроение уже не было таким гадким, я, наконец, заметила, насколько огромным он был. Его широкие плечи возвышались надо мной. Он был из тех людей, которых ты сразу замечал, стоило им только войти в комнату. Его фигура в сочетании с пронзительными карими глазами и четко очерченной челюстью ставили под сомнение, что в городе вообще существовала женщина, которая не обратила бы на Люка внимания. – Итак, что в коробке? – спросила я. – Пончики. Открыв крышку, я вдохнула запах сахарной глазури. – И все они для меня? Люк рассмеялся, качая головой. – Ну, я подумал, что, может, мы могли бы съесть их вместе? Мои щеки запылали. – Оу, да что такое со мной сегодня? Клянусь, обычно я не такая грубая и глупая. Конечно же, мы можем съесть их вдвоем, – я прикусила нижнюю губу, напряженно посмотрев на Люка и приняв решение. – Хочешь подняться? Я могу сделать тебе кофе. Глаза Люка загорелись. – Я надеялся, что ты это скажешь. Пару минут спустя мы уже поднимались в мою квартиру, и я огляделась по сторонам, задумавшись, не валялось ли у меня где-нибудь на полу нижнее белье или еще что-то смущающее. Но ничего подобного не было. Может, я и вела себя с утра, как полная задница, но была довольно аккуратной. Люк проследовал за мной на кухню, где я поставила коробку с пончиками на стол. Его взгляд скользил по квартире, и пока он осматривался, я заварила кофе, пошкрябав ложкой по дну банки, высыпая из нее мои последние остатки молотых зерен. Я поставила чайник и вынула сливки, пока он закипал. – Квартира потрясающая, – Люк постучал костяшками по столешнице. – Похоже, что она видала свои лучшие дни, но все дерево тут в отличном состоянии. И она огромная. Тут две спальни? Я разлила напиток по кружкам. – На самом деле три. Люк присвистнул. – И ты живешь тут одна? Я сглотнула, вспоминая времена, когда бабушка была жива, и то, сколько раз она собирала в этой просторной квартире клуб любителей книг или организовывала встречи для игры в бридж. Как я приглашала школьных друзей, которые всегда восторгались тому, сколько у нас было места, эти посиделки были всегда такими домашними и уютными. – Бабушка начала снимать в аренду это место с тысяча девятьсот шестьдесят четвертого года. Я прожила тут с ней всю свою жизнь. Родителей я никогда не видела, – я разложила пончики на тарелку и поставила чашки. Подвинув их на столе, я объяснила. – Тут фиксированная арендная плата, поэтому я не съехала отсюда после ее смерти. – Счастливица, – сказал Люк. Увидев мою реакцию, он поднял руки, извиняясь. – Черт, я не это имел в виду. Конечно же, я не хотел сказать, что тебе повезло из-за потери родителей и бабушки. – Я понимаю, что ты хотел сказать. Все вокруг этого дома так поменялось за последние десять лет, что я едва узнаю район, – я потянулась за пончиком и, разломив его пополам, окунула в кофе. Откусив кусок, я застонала. – Это райское наслаждение. Я уже пару лет не ела пончиков. – Ты из тех девушек, которые спокойно относятся к маленьким прелестям жизни? Я мягко улыбнулась. – Не намеренно, – я встретила его взгляд. – А ты где живешь? – Всего в паре миль отсюда. Но у меня небольшая квартира-студия. Ничего похожего на твою. – Ты тоже из Бруклина? – Да, здесь родился и вырос. Думаю, что закончил старшую школу за семь-восемь лет до тебя, – Люк улыбнулся, и я задалась вопросом, о чем он подумал. Люк глотнул кофе, а затем провел ладонью по своему подбородку, словно обдумывал следующий свой шаг. – Когда я увидел тебя впервые этим утром, то подумал, будто ты одна из тех, кто переезжает в район, ничего о нем не зная, кто живет на деньги родителей. Этакая вечная студентка. – Невероятно, и ты понял это всего за пару минут нашего разговора? Не рановато ли делать выводы, Люк? Он пожал плечами, и я должна была признать, что мне понравилась его честность. На самом деле, мне нравилось в нем чертовски многое. Даже то, что он находился здесь. Сейчас. Разглядывая меня с таким выражением в глазах, что все мое женское начало буквально трепетало. – Ну, старомодная одежда принадлежала моей бабушке Шарлотте. Я немного помешана на старомодных вещах. – Я заметил, именно поэтому и принес пончики. Я посмотрела на совсем не новую тарелку, и широкая улыбка расплылась у меня по губам. – Это довольно мило, Люк. – Да? – он склонился над столом, приблизившись ко мне. – Думаешь, я милый? Я сморщила нос. – Ты плохой парень, знаешь это? – Но, конечно же, не совсем уж ужасный, – Люк приподнял бровь, намекая, что что-то между нами явно поменялось. И мне хотелось следовать тому направлению, которое он задавал. – Нет, не ужасный, – сказала я ему, мое тело опалило жаром. – Кроме того, это я с утра вела себя очень плохо, – я поджала губы, понимая, что мои слова можно было понять по-разному. Я не хотела быть слишком прямолинейной… но в тоже время… может, легкая интрижка с Люком – это именно то, что мне было нужно, чтобы отвлечься от происходящего в моей жизни. Но не то, чтобы я была готова признать это вслух. Я подняла взгляд, желая увидеть, была ли хоть какая-то симпатия по отношению ко мне со стороны Люка. – Лотти, – прорычал он. – Ты просто убиваешь меня, знаешь это? – в его взгляде неожиданно вспыхнул такой голод, который явно не могли удовлетворить пончики. Я облизнула губы, слишком давно не находясь столь близко с мужчиной. Мой единственный бойфренд оказался лживым мешком… сами знаете чего. И это надолго отбило у меня желание заводить отношения. Он просто поспорил на меня. И в любом случае не имел ни малейшего понятия о том, как доставить мне удовольствие. Но Люк был мужчиной, который знал, как работать руками, чье тело было создано упорным трудом, потом, кровью и слезами. Он был тем, кто знал точно, в чем я нуждалась. И я желала этого. Моя жизнь была сплошной неразберихой, а возможности ограничены. Я могла не знать, что принесет мне завтра, но сегодня здесь был Люк, только для меня. И я собиралась заполучить все то хорошее, что только вселенная была готова мне предложить. – Я не дразню тебя, – сказала я ему. – Если ты беспокоишься об этом. Люк оттолкнул свой стул назад, а затем подтащил мой вдоль стола ближе к себе. Ноги Люка оказались раздвинуты, и он руками притянул меня так, что мои колени оказались между его бедер. – Хорошо, – сказал он твердо. – Мне не нравятся женщины, которые играют. Его рот находился так близко к моему, что я склонилась к Люку, почти соскальзывая с сиденья. – А что же тебе нравится, Люк? – Думаю, мы скоро это узнаем. А затем он меня поцеловал. ГЛАВА 4 Люк Ее губы оказались именно такими сладкими, какими выглядели, буквально сахарными. Рот Лотти приоткрылся, и я, твою мать, буквально дышал ею, не желая лишаться хоть чего-то из предложенного. Она была из тех женщин, в которых мужчина мог буквально потеряться, забывая о себе. Из тех, кто был способен с легкостью схватить холостяка за яйца и захомутать его в течение десяти секунд, если бы она только захотела. Но судя по виду Лотти, она не собиралась сковывать меня и выбрасывать ключ от замка. Она совершенно не была такой. Лотти падала в омут без оглядки, забывая обо всем, сдаваясь мне. Ее поцелуй был полон жажды и желания, без единой капли притворства. Словно ее губы знали, что этот момент они урвали у судьбы, и Лотти не ждала чего-то большего. Но, черт подери, возможно, именно поэтому, я хотел подарить ей весь этот долбаный мир. Чертовы солнце и луну – потому что, пока мои ладони обхватывали ее лицо, а Лотти склонялась ко мне, тихие всхлипы, вырывающиеся из ее рта, не выражали ничего, кроме абсолютной благодарности. Она была кем-то большим, нежели я заслуживал, будучи простым мужчиной, работающим своими руками и пытающимся создать что-то из ничего. У Лотти оказались роскошная квартира и изысканные манеры (когда она вспоминала о необходимости использовать их), в ней чувствовался чертов класс. А я? Я надевал каску и гнул спину на каторжной работе, используя руки и мышцы, которые дал мне Бог. – Ты хочешь этого, Лотти? – спросил я, понимая, что ее тело уже многое мне сказало. Но я не собирался расстегивать это платье, чтобы всю ее облизать, если Лотти была к этому не готова. Не жаждала. Не нуждалась. – Больше, чем чего-либо еще, – ответила она, вновь целуя меня. Мой рот скользнул по ее шее, а руки сжали стройные бедра, мне было необходимо почувствовать Лотти ближе. – Хорошо, потому что сейчас у меня непробиваемая не только каска. Мой член тоже буквально твердокаменный. Лотти улыбнулась. – Ты такой плохой. – Не рискнешь – не узнаешь, Лотти. Я встал, поднимая ее со стула, и понес из кухни. – Вторая дверь налево, – произнесла она, крепче сжимая ногами мою талию. Спальня Лотти оказалась светлой, в белых и бледно-розовых тонах. Окно было открыто, то самое, из которого она кричала на меня утром, и занавески слегка развевались на легком ветру. Я поставил Лотти и потянулся к голубому поясу платья, стремясь развязать его, пока ее пальцы расстегивали мой ремень. – Мне бы, может, даже хотелось, чтобы на тебе сейчас был твой пояс с инструментами, – сказала она мне. – В этом нет необходимости, – ответил я, зная, что тот отбойный молоток, в котором нуждались женщины, итак был при мне. – У меня много всего другого, способного занять тебя, – я взял ладонь Лотти и прижал к стальному члену, спрятанному под штанами. – О, Люк, – простонала она, жадно сжимая эрекцию сквозь джинсы. Я улыбнулся, разворачивая ее и расстегивая платье Лотти. Стоило мне только спустить его с ее плеч, как я с трудом выдохнул, увидев гладкую кожу спины Лотти и плавные изгибы бедер. А когда окончательно стянул наряд и разглядел ее задницу, то поверил в чертову любовь с первого взгляда. – Боже, женщина, – сказал я ей, мои пальцы схватились за резинку ее трусиков. – Ты идеальная. – Чушь, – бросила она мне, оглянувшись через плечо. – Я далека от идеала. – Возможно. Но в эту минуту ты идеальна. Ее глаза засверкали от счастья, в них не осталось ни капли обеспокоенности, которую я заметил этим утром. Словно, стоило мне только подняться наверх, как все ее тревоги вылетели в окно. – Спасибо, Люк, – произнесла Лотти, вновь поворачиваясь ко мне и переступая через снятые трусики. Она потянулась назад к застежке лифчика, а расстегнув ее, уронила бюстгальтер на пол. Я потряс головой, внезапно потеряв дар речи. – Если я и до этого считал тебя идеальной, то теперь, черт подери, просто не знаю, что сказать, – грудь Лотти была потрясающей, округлой и такой дьявольски полной, ее соски были маленькими, затвердевшими, словно камушки, от полученного удовольствия. Талия Лотти была тонкой, но бедра широким, будто созданными для того, чтобы мужчина мог за них держаться. Фигура идеальной формы песочных часов, спрятанная под благопристойным платьем, которое скрывало это чистое искушение от окружающих ее обычных мужчин. Но стоя сейчас рядом с Лотти, я совершенно не чувствовал себя простым. Я ощущал себя долбаным королем. Я обвел Лотти взглядом с головы до ног, остановившись на киске. Ее лобок был покрыт мягкими волосками. Не бритая. Я был удивлен этой естественной красотой. Однако мне это чертовски понравилось – то, что Лотти не пыталась казаться той, кем не являлась. Дьявол, да и зачем ей было бы это нужно? Потому что того, кем она была, твою мать, было более чем достаточно. – Лотти, – произнес я, не способный подобрать слова, чтобы описать ее красоту. – Довольно разговоров, – сказала она игриво. – Теперь мне тоже хочется увидеть тебя раздетым. Утром ты раздразнил меня, сняв футболку, но теперь мне нужно больше. – Тоже любишь покомандовать? – я выгнул бровь, глядя на нее и медленно приподнимая подол футболки, подражая стриптизерам. – Ты же сказал, что не играешь в игры, – поддела Лотти меня в ответ. Я рассмеялся, в прочем, как и она. – Туше. Смех, срывающийся с ее губ, превратил произошедшее сегодня днем в нечто потрясающе легкомысленное, показав мне, что Лотти нуждалась в этом. Ей была нужна причина улыбаться, смеяться. Я не знал, что мешало ей до этого, но мог помочь сбросить груз с плеч. Мне было по силам дать ей это. Я скинул футболку и развязал ботинки, отбросив их в сторону, также как и джинсы. А затем на мгновение замер, прежде чем снять боксеры. – Уверена, что готова к этому, дорогая? – Мне стоит испугаться? – она скрестила руки, заставляя эти идеальные груди прижаться друг к другу. – Нет, но тебе стоит поволноваться. Этот член собирается отвратить тебя от всех остальных мужчин навсегда. Лотти шагнула ко мне и потянула мои трусы вниз, не отрывая взгляда от моих глаз. – Докажи это, Люк. А затем она откинула голову и рассмеялась над словами, которые должны были поддразнить меня. Я слегка пощекотал ее бока, не давая Лотти так легко сорваться с крючка. – О, ты боишься щекотки, – моя ладонь скользнула ей между бедер, чувствуя насколько влажной она уже была для меня. – Давай посмотрим, смогу ли я действительно заставить тебя извиваться, – я толкнул Лотти на кровать и опустился сверху на ее обнаженное тело. – Ты же не шутил о своей фантастической отвертке, да? – промурлыкала она, когда я нежно вжался в ее тело. – Мой размер пугает тебя? – я взял ладонь Лотти и прижал ее к своему увеличившемуся стволу. Она застонала от удовольствия. – Меня не так легко напугать, – произнесла Лотти, обвивая пальцами мою твердую длину. Я отбросил прядь волос с лица Лотти, положив ладонь на ее щеку. – А утром ты казалась обеспокоенной. Ее веки опустились, и я понял, что затронул какую-то тяжелую для Лотти тему. – У меня многое было на уме. Но это все было очень далеко от испуга, – она открыла глаза, и на ее лице расцвела улыбка. – Я боец и так просто не сдаюсь. Поняв, что сейчас было совсем не время говорить о сложностях в нашей жизни, я стал покрывать поцелуями ее подбородок, шею, а потом и ключицу. – Итак, что ты скажешь, если я начну с твоей киски, подготовлю ее достаточно, чтобы смог с легкостью войти в нее? Лотти чуть скривила губы, рассмеявшись и шлепнув меня по заднице. – Именно об этом я и говорю, Люк. А теперь, может, приступим к делу, или нам стоит вернуться к пончикам и кофе? Меня не нужно было просить дважды. Я подтянул Лотти к краю кровати, поставив ее ноги на пол, и опустился перед ней на колени, раздвинув ее бедра. – Давай посмотрим, насколько ты на самом деле боишься щекотки, милая. ГЛАВА 5 Лотти Рот Люка, казалось, поглощал меня. Уже через секунду я извивалась, мои колени тряслись, пока его язык умело скользил вверх и вниз по моей киске, вылизывая меня и даря неизведанное до этого удовольствие. Словно каждое касание дарило непередаваемое наслаждение и ему самому. – Ты такая чертовски потрясающая на вкус, Лотти. Я бы соврала, если бы сказала, что мурашки удовольствия не побежали вдоль моего позвоночника, а внутри все не растаяло от его слов. Оказаться желанной подобным образом, столь внезапно, когда я этого совершенно не ожидала, было чем-то за гранью фантазии. Да и время не могло быть подобрано лучше. Если бы Люк не появился, то моим единственным блюдом на сегодня стала бы лапша быстрого приготовления. А вместо этого Люк поглощал меня саму на ланч. Он провел пальцами по моим половым губам, киска была такой мокрой для него. Он толкнулся внутрь, поддразнивая, лишь слегка надавливая. А затем второй палец Люка оказался во мне, моя спина выгнулась, я задохнулась от удивления, сильнее сжимая его тело коленями. – Не так быстро, Лотти, ляг, – приказал он. Мое дыхание стало поверхностным, когда он заставил меня опуститься на спину. Затем Люк начал быстрее двигать пальцами, все ближе и ближе подводя меня к тому, в чем я нуждалась. Когда я была готова кончить, он вышел из меня, вновь прижимаясь к киске ртом, терзая меня самым чувственным из всех способов. Люк овевал меня теплым воздухом, его язык касался клитора, пока губы скользили по лону вперед и назад, все быстрее, словно аромат моей киски оказался всем, что ему было необходимо вдыхать. Я не могла дольше сдерживаться. Содрогнувшись, я вцепилась в простыни. Застонала, нуждаясь в большем. – Тебе это нравится, малышка? – спросил Люк, пока я ощущала, как удовольствие ускользает от меня. – Да, – выкрикнула я, его рука вернулась к моей киске, прижимаясь именно так, как я хотела. Он двигался так жестоко, так быстро против меня, что я не могла видеть, думать или что-либо еще чувствовать. Я тонула в блаженстве, непередаваемом экстазе. – Хорошо, – прорычал Люк, толкаясь пальцами глубже в меня, когда я опять неслась к освобождению. – Я дам тебе, твою мать, все. – Мне нужен только ты, – умоляла я. – Нужен весь ты. Он рыкнул в ответ, вставая передо мной, его член был таким большим, таким готовым, что моя киска вновь затрепетала. Я отползла дальше по кровати, устроившись головой на подушке, Люк опустился сверху на меня, готовый заполнить лоно. Он потянулся за презервативом, раскатал его по эрекции, а затем вновь поцеловал меня. Я ощутила собственный вкус на его губах, который, я никогда не думала, что мог бы мне понравиться, но каким-то образом, в этот момент, с Люком, он казался эротичным и потрясающим. – Твоя киска влажная и готовая для этого отбойного молотка, но вопрос в том, готова ли ты сама? – Более чем, – выдохнула я. – Возьми меня. Возьми меня сейчас же. Люк скользнул в меня своим стержнем, так медленно, что я вздрогнула, когда он наполнил меня, но затем киска приспособилась, словно уже знала этот член, понимая, что нам было суждено подойти друг другу. И мы подошли. Наши тела соединились, причиняя иную боль, которая вынудила меня закричать. Но эта боль была такой потрясающей. А затем Люк начал вбиваться в меня, задевая членом точку G, заставляя мою кровь кипеть, а тело сгорать в огне. Он двигался против меня так, словно точно знал, что именно было мне нужно. – Это ощущается так хорошо, – простонала я, когда рот Люка нашел мою грудь, начав покрывать ее поцелуями, одновременно сжимая мои полушария своими огромными ладонями. Руками, которыми он так упорно работал, а доставлял удовольствие еще упорнее. Его язык кружил вокруг моих сосков, а затем он сжал их пальцами, пока член двигался во мне с тем ритмом, который лишь делал меня еще более и более готовой к тому, что должно было вот-вот произойти. – Твое тело божественно, – сказал мне Люк, облокотившись на локоть, чтобы удержать себя, пока вторая его рука легла на мое бедро. Я застонала, когда он сжал мою задницу. – А ты не так уж и плох. Он вновь поцеловал меня, его язык скользнул мне в рот, наши губы наслаждались каждым прикосновением. Затем Люк перевернул нас так, что я оседлала его, сильные ладони обхватили мои бедра, а моя упругая грудь оказалась прямо напротив его лица, пока член продолжал вбиваться в меня все сильнее. Кончив, я спрятала свое лицо на его груди. Член Люка был так глубоко во мне, что сдержаться не было сил. Мой оргазм был невероятно сильным и пришел очень быстро. Мои бедра были влажными, покрытыми моими соками, и каждый раз, когда я двигалась хоть немного, оргазм лишь становился все более сокрушительным, не в силах меня отпустить. Это продолжалось и продолжалось, пока все вокруг меня не исчезло. Я посмотрела в глаза Люка, наши пальцы переплелись, и в это мгновение он излился в мое лоно. Наши взгляды не отпускали друг друга, пока нас охватил экстаз – один на двоих. Мои тревоги ушли, а разум был пуст, и впервые за месяц я почувствовала, как мое тело расслабилось. Я скатилась с Люка, и он обвил меня руками, притягивая к себе. Его объятия были такими нежными, что я почувствовала, как слезы сбегают по моим щекам. – Что такое, милая? И в это мгновение я вернулась в реальность. Моя щека покоилась на надежной груди Люка, и я осознавала, что мои проблемы были слишком тяжелы, чтобы вешать их на такого мужчину, как он. Люк мог заполучить любую женщину, которую бы только захотел. Черт, я слышала, как именно зазывали его девушки этим утром. Он мог выбрать, какую захочет. Последнее, в чем Люк нуждался – это женщина, у которой пусты шкафы и не оплачены счета. Слишком многие области моей жизни были объяты неразберихой. Внезапно я почувствовала себя такой уставшей, изнуренной всеми этими переживаниями последних двадцати четырех часов. Я мечтала впасть в спячку, подобно медведю, и оставаться в постели до весны. – Ты можешь мне все рассказать, знаешь, я хороший слушатель, – Люк заправил прядь волос мне за ухо. – Готова поспорить, что так и есть, – прошептала я, закрыв глаза. – Мне надо вставать, – я зевнула, размышляя о том, что мне следовало бы походить по округе и поискать, не висели ли где-нибудь объявления о поиске персонала. – Тебе нужно поспать, Лотти. Я приоткрыла один глаз, ухмыльнувшись. – Знаешь, что для меня лучше? – Думаю, да. – И что же это? – Я. Я сомкнула веки, слова Люка чем-то напоминали приказ. Никто и никогда так со мной не разговаривал. – Это довольно громкое заявление, Люк. – Я никогда не говорю того, чего не имею в виду. Сонно, я натянула на нас одеяло. – Я увижу тебя снова? – спросила я, медленно погружаясь в дрему. – Да. Я зайду после работы, только сперва приведу себя в порядок и заскочу в офис. – Ты на самом деле имел в виду все, что сказал, Люк? Что ты и я… Мы знакомы всего несколько часов. – Ты не веришь, что можно влюбиться в кого-то с первого взгляда? Я прикусила нижнюю губу, став свидетельницей того, как этот сильный мужчина не боялся демонстрировать свою уязвимость. – Я не знаю… все это так похоже на сказку, а не реальную жизнь… и уж точно не на мою жизнь. Мы почти не знаем друг друга. – А что тебе надо знать? – спросил Люк, обвивая меня руками. – Не знаю… у тебя было криминальное прошлое? Играешь ли ты на каком-нибудь инструменте? Умеешь ли готовить? – Нет. Да и да, – выдохнул он. – Пианино и мои прославленные макароны с сыром. – Прославленные? – сонно я приподняла бровь. – Звучит здорово. – Так и есть. Потому они и прославленные. Я рассмеялась, задумавшись, а не спала ли я. – А что насчет тебя? – Ты спрашиваешь, не преступница ли я? – я захихикала, уткнувшись Люку в грудь. – Да. – Нет, нет и вроде как. Люк игриво цокнул языком. – Можешь только вроде как готовить? Придется мне еще раз все пересмотреть. – Зато я могу делать кое-какие другие вещи, – произнесла я, сильнее натягивая одеяло вокруг нас, когда прижалась к Люку. – Я прекрасно поддерживаю чистоту. Очень экономна. И у меня прекрасный вкус в выборе телевизионных программ. – В этом случае, – Люк склонился и поцеловал меня в лоб, – думаю, что мы можем прожить всю жизнь, питаясь моими макаронами с сыром и смотря программы на одобренных Лотти телевизионных каналах. – Тебе бы понравилась такая жизнь? – спросила я, решив, что для меня подобное звучало идеально. – Думаю, я полюбил бы ее. На что было бы похоже жить такой жизнью? Где мои проблемы исчезли бы, а облака расселились, когда будущее стало бы светлым? Я чувствовала, как уплывала в сон с этими мыслями, крутящимся в голове. Люк сжал меня сильнее. – Ты так прекрасна, когда прикрываешь глаза, – сказал он, теснее притягивая мое тело к себе. Все это на самом деле походило на сон. ГЛАВА 6 Люк Лотти уснула в считанные минуты. Хороший секс – вот и все, что ей было надо, чтобы ослабить бдительность и провалиться в глубокий сон. Немного позже я выбрался из-под нее, завернул Лотти в одеяло, включил вентилятор на столе, отключил будильник и закрыл окна в спальне, занавесив шторы. Ей был нужен отдых, это было видно невооруженным глазом. Я натянул джинсы, а затем сел на стул, чтобы зашнуровать ботинки. Стоило мне потянуться к ним, как я увидел стопку счетов и блокноты с заметками, в которых красным было написано: НЕ СХОДИТСЯ. У Лотти были начерчены две колонки с доходами и расходами. Моя челюсть напряглось, когда я осознал, что Лотти не была, как я подумал раньше, богатой дамочкой, живущей в достатке. Она явно боролась, чтобы свести концы с концами. Не удивительно, что она была так обеспокоена. Не желая совать нос не в свои дела, я не стал копаться дальше, но увиденное распределение бюджета сказало мне более чем достаточно. Одевшись, я подошел к Лотти и поцеловал ее в лоб, понимая, что не могу просто так выйти наружу и продолжить работу сегодня. Однако я не собирался будить эту малышку, вырывая ее из сладкого сна. На кухне я поискал лист бумаги и ручку, чтобы оставить Лотти свой номер телефона. Порывшись в ящиках, я обнаружил, что у нее фактически ничего не было кроме нескольких банок с тунцом, бобами и перезрелого банана. Мое сердце сжалось от мысли о том, как непросто было Лотти. За квартиру также было необходимо вносить арендную плату. Я написал свой номер телефона на листе бумаги и приписал ниже: «Лотти, Позвони мне, когда проснешься. Позволь мне куда-нибудь сводить тебя вечером. Твой Люк» Возможно, было самонадеянно говорить, что я принадлежал ей, но даже зная Лотти всего один день, я понимал, что это было правдой. Чувствовал это всем своим существом. Я ушел, зная, что вскоре увижу ее вновь. ***** Покинув офис, где разобрался с парой вопросов и телефонных звонков, убедившись, что Кертис выйдет завтра на работу и закончит начатое мной сегодня, я с удивлением обнаружил, что уже было шесть часов вечера. Я постоянно проверял телефон, дико надеясь, что Лотти позвонит мне, но так и не услышал ни слова от нее с тех пор, как ушел из ее квартиры днем. Я заскочил в душ и помылся, размышляя о том, какое бы свидание понравилось Лотти. Я знал, что ей нравился ретро стиль, и вспомнил о кафе с мороженым «Серендипити» на Манхэттене. Ей точно должно было понравится это классическое место, даже если она и бывала там раньше. Но и в семь вечера она так и не позвонила. Я уже почти решился отправиться к ней домой, но потом подумал, что слишком давлю на нее. Я дал Лотти свой номер и четко сказал, чего бы хотел. Теперь мяч был на ее стороне поля. Возможно, я слишком рано написал в письме приписку «твой». Но черт, я чувствовал, что ей нужен был защитник: мужчина, готовый позаботиться о ней. А также я осознавал, что Лотти была умной, смешной и дьявольски сладкой. Настоящая женщина, знающая, как позаботиться о себе. Но порой иметь рядом кого-то, кто способен поддержать, именно то, в чем мы нуждаемся, даже если принять это и не просто. Когда я увижу ее вечером, даже если это будет казаться странным, все равно предложу свою помощь. Я хотел сделать все возможное, лишь бы облегчить ее ношу. Я подогрел замороженное бурито и открыл пиво, все еще не сводя взгляда с чертового телефона. Наконец, когда я уже был готов сдаться и признать, что Лотти мне никогда не позвонит, раздался сигнал мобильного. Спасибо, Господи. – Слушаю. – Люк? Ты мне нужен. Это была сестра. Моя голова откинулась назад, когда я попытался успокоиться. Я любил свою сестру. Это было несомненно, но не ей я жаждал помочь этой ночью. – Что случилось, Джулия? – Ребенок. Я рожаю. Я дома. Одна. И мне очень страшно. – Ты уверена? Джулия застонала, и я понял, что у нее были схватки. – Да, уверена. Приезжай, Люк. Пожалуйста. – Конечно. Буду через пять минут. Я схватил кошелек и ключи и побежал к машине. *** Только спустя несколько часов, когда моя сестра, вымотанная родами, держала свою восьмифунтовую и семидюймовую дочь на руках, я осознал, что у меня всю ночь не было с собой телефона. Я подумал о Лотти, пыталась ли она позвонить мне и что подумала, когда я не ответил. – Хочешь подержать ее? – спросила Джулия, протягивая мне Луизу и отрывая от мыслей о Лотти, вернув тем самым к настоящему. Я держал Луизу в руках, сидя на стуле возле кровати сестры, чьи глаза уже слипались, усталость брала над ней верх. Я улыбнулся племяннице, удивляясь тому, что вот она – лежит у меня на руках. Я держал сестру за руку, пока она производила на свет своего ребенка, и в тот момент все стало таким кристально ясным. Наблюдая за рождением Луизы, я лишь еще раз убедился в правильности своих суждений. Усердная работа имеет смысл лишь тогда, когда тебе есть ради чего жить. Муж Луизы надрывал задницу, служа в армии и заботясь о своей семье. У него было то, ради чего он все это делал. И я хотел того же. Пока я держал в своих руках Луизу, завернутую в розовое одеяльце, то думал о Лотти, о том, чтобы построить с ней жизнь. Да, я знал ее лишь один день, но уже видел свое будущее с ней. Теперь мне лишь предстояло извиниться перед ней за то, что я пропал. Однако стоит ей только увидеть мое фото с Луизой, и она все поймет. *** Попав в квартиру лишь рано утром, я сразу пошел за телефоном. Он был выключен, и я застонал, захотев сразу перезвонить Лотти. Я подключил его к зарядке и отправился в душ, думая обо всем, что должен был сегодня сделать. Когда я уходил с утра из больницы, Джулия напомнила мне о необходимости быть в офисе, чтобы провести собеседование с кандидатами на должность секретаря. – Ты должен нанять кого-то, – сказала она. – Сейчас я не смогу выйти на работу. Конечно же, она была права, но то, что я действительно хотел – отправиться к Лотти с цветами и чертовым шампанским, чтобы кормить ее клубникой в шоколаде весь чертов день. Дерьмо, за одну ночь я стал размазней. Возможно, причиной тому стало то, что я держал Луизу на руках, пока Джулия спала, но я не мог перестать воображать себе совместную жизнь с Лотти. Женитьбу и создание семьи. Я все это мог ясно увидеть. Белое платье, ее большой живот, в котором рос наш ребенок, и я, надрывающий задницу целыми днями, чтобы обеспечить Лотти жизнь, которой она была достойна. Обернув полотенце вокруг талии, я потянулся к телефону, который зарядился достаточно, чтобы включиться. Я проверил пропущенные звонки и голосовые сообщения. Поняв, что единственный звонок был от Кертиса, который сообщил мне, что с утра выйдет на работу, я провел рукой по волосам. Звонков от Лотти не было. Твою мать. Может, я просто чертов дурак. И она никогда не позвонит. Лотти не видела во мне чего-то большего, нежели приключения на одну ночь, прекрасного способа расслабиться. Но для меня она стала кем-то значительно бльшим. Для меня она стала всем. Черт, меня терзали мысли, а голова гудела, пока я пытался понять, что именно сделал так дьявольски неправильно. Но, твою мать, мне приходилось усиленно трудиться, чтобы добиваться в этой жизни всего, и для меня не станет проблемой приложить усилия, чтобы завоевать и Лотти. Одна встреча – вот и все, что мне потребовалось, чтобы понять, в чем я нуждался. Понять, чего хотел. И я не сдамся так легко. Только не с Лотти. Не тогда, когда речь шла о любви. ГЛАВА 7 Лотти Грохот отбойного молотка разбудил меня, и я подскочила на кровати. Подбежав к окну, я надеялась увидеть на улице вернувшегося Люка, который заканчивал бы свою работу. Мне было необходимо его увидеть, поговорить с ним. Толкнув окно, я открыла его и высунулась из него, чтобы позвать: – Люк? Мужчина, работающий отбойным молотком, поднял голову и выключил инструмент. – Что такое, мисс? – спросил он. У него был сильный шотландский акцент и густая борода. – А Люк сегодня придет? – Нет. Наверное, мое лицо вытянулось, потому что он спросил: – Вы его знаете? – Да, мы, эм, друзья. На лице мужчины появилась усмешка. – О, ну, он провел всю ночь в больнице у Джулии, – было довольно непросто понять его, учитывая явный акцент, но слово «больница» было довольно сложно упустить. – Все в порядке? – я сглотнула, не имея никакого понятия, кем же была эта Джулия. – О да, малыш родился вчера вечером. – Малыш? – Ага, Люк прислал мне фото. Самая сладкая маленькая девчушка из всех, что я видел. Он держал малютку, выглядя словно настоящий чемпион. – Понятно. Тогда передайте ему мои поздравления, ну, если увидите его, я имею в виду. – Конечно, передам. В конце концов, он мой босс. Хотя Джулия и считает, что это она управляет этим кораблем. – Эм, конечно, – у меня во рту пересохло. Был ли Люк женат? Стал ли отцом? – Ну, увидимся, – сказала я, закрывая окно и пытаясь не заплакать. Я моргала, зная, что была полной дурой, когда позволила себе размечтаться прошлым вечером. Именно так все и было с моим прошлым бойфрендом. Я думала, что он был рыцарем в сверкающих доспехах… но оказалось, что тот предлагал свой долбаный меч каждой девушке в округе. Когда я проснулась вчера, небо уже потемнело, и было около одиннадцати вечера. Я не могла поверить, что проспала восемь часов. Это было восхитительно. Я обернулась покрывалом и пошла на кухню, где нашла записку Люка. Увидела его номер телефона и прочла, что он планировал встретиться со мной. Люк подписался в конце «Твой» . Мой . И я поверила в это. Я потянулась к сотовому лишь для того, чтобы понять: счет на нем был пуст, а у меня не было даже десяти долларов, чтобы оплатить связь. Моя несчастная кредитка знала дни и получше, а сейчас на ней было лишь восемь баксов и шестьдесят четыре цента, которые следовало потратить более разумно. Я оделась, подумав, что могла бы сходить в винную лавку за углом, но она оказалась закрыта, когда я туда добралась. И, клянусь, мне повезло, что она была закрыта. А каждая телефонная будка в городе была снесена, потому что все сейчас пользовались сотовыми. Кроме того, время близилось к полуночи, и было глупо шастать по округе в поисках платного телефона, учитывая то, насколько уже было поздно. Я тогда подумала, что Люк уже, должно быть, находился в кровати. Вероятно, раздраженный, что я не позвонила. Так что этим утром в моих планах на первом месте стояло встать, отправиться на собеседование (скрестив пальцы на руках и ногах на удачу), а затем найти где-нибудь телефон, чтобы позвонить. Конечно, все было бы проще, если бы Люк снова работал перед моим домом, но знала, что шансов мало. А сейчас я была рада, что не смогла связаться с ним. У него этой ночью родился ребенок. И кем бы ни являлась эта Джулия – его женой, девушкой или еще что-то в этом роде – Люку не следовало спать со мной, когда его женщина должна была вот-вот родить. Одевшись, я решила не дать мужчине, которого знала лишь сутки, испортить мне день, значащий столь много. Мне было необходимо, чтобы собеседование прошло успешно. Я надела классическое черное платье с длинной юбкой и красные туфли на каблуках. Закрутив волосы в пучок, я подвела губы красной помадой. Эта работа будет моей. А Люк мог идти к чертовой матери со своей ложью и… Слеза появилась в уголке глаза. Я должна держаться. Просто не могла расплакаться. Из-за мужчины, который никогда не будет моим. «Твой». Взяв вчерашний пончик и откусив кусок, я постаралась не думать о том, как сильные надежные ладони Люка скользили по моему телу, как его губы находили мои, а нежные слова попадали точно в цель. В его руках я чувствовала себя так, будто все было возможно. А теперь? Теперь я не была так уж в этом уверена. Я доела пончик и оглядела квартиру бабушки, помедлив перед выходом. Я взяла в руки фотографию в рамке, на которой была запечатлена в день окончания старшей школы. Это было последнее время, когда бабушка на самом деле чувствовала себя хорошо. Вскоре после этого она заболела. Я бросила колледж и провела следующие три года, постоянно заботясь о ней, потому что нанимать сиделку было для нас слишком дорого. А заплатив за хоспис и позже за похороны, я осталась фактически без денег. Но бабушка всегда считала, что у меня все получится. Она верила в меня как никто другой. Однако теперь, когда ее не было рядом, продолжать и дальше так думать было все сложнее. Я чувствовала себя так, словно подводила ее. Если бы она увидела меня сейчас, то ее сердце было бы разбито, пойми она, что через две недели я потеряю ее квартиру, поскольку не способна найти работу. Что уж говорить про связь с женатым мужчиной. Я поставила фотографию на место, настраиваясь проявить себя сегодня в лучшем виде, чтобы потом идти только вперед. И не только ради себя, но и ради бабушки. *** Поднявшись в офис «Бруклин Констракшн», я была удивлена тому, насколько небольшим он оказался. Но, может, работа в маленькой компании стала бы не таким и плохим вариантом. Вероятно, они заботились о своих сотрудниках больше, нежели в больших корпорациях. Да и сейчас я была не в том положении, чтобы привередничать. То, что фирма оказалась строительной, не ускользнуло от меня. Я сглотнула при воспоминании о Люке и натянула улыбку на лицо. В объявлении говорилось, что от кандидата на должность требовались знания компьютера, бухгалтерского учета и умение планировать. Это было тем, с чем я точно знала, что смогу справиться, и уж лучше было пойти сюда, чем стараться пробиться в «Хот-доги для вас». Хотя если я провалю это собеседование, то мне ничего другого не останется. Я соглашусь на работу в любом ближайшем фастфуде. Или магазине, где требовался бы упаковщик. Там не платили бы достаточно, чтобы погасить мои счета, но это стало бы началом. А если мне удастся найти пару соседей в квартиру, то денег было бы достаточно, и все как-нибудь бы срослось. Самым страшным в этом плане было пустить в бабушкину квартиру незнакомцев. Я знала, что ей подобное было бы ненавистно. Но оказаться бездомной стало бы куда худшим вариантом, чем жизнь с кем-то, найденным через интернет. Я открыла дверь в офис и увидела, что приемная была пуста. Оглядевшись, я заметила расписание на стене – белая доска со списком будущих объектов и списком дел в милю длиной. Неуверенная в том, где находились все остальные, я постучала по столу секретаря и услышала мужской голос: – Одну минуту. Пару секунд спустя женщина в возрасте вышла из кабинета с улыбкой на лице. – Еще раз спасибо, – сказала она, обернувшись в сторону открытых дверей. – И поздравляю. Новорожденные – это так прекрасно. Женщина выглядела милой, собранной и дружелюбной. Перспектива соперничать с такой в любой другой день вывела бы меня из себя. Но не сегодня. Сегодня я не была готова принять «нет» в качестве ответа. Незнакомка вышла, и я собралась, готовая к собеседованию. – Теперь я полностью готов для беседы с вами, – позвал меня голос из кабинета, и я зашла. Лишь один взгляд внутрь помещения, и моя буквально челюсть отпала. – Лотти? – произнес Люк и поспешил ко мне. – О, мой Бог. Да быть того, мать твою, не могло. Я подняла руку, не готовая к подобному. – Я был так… – начал он. Но не успел закончить фразы, потому что моя ладонь с силой опустилась на его щеку. ГЛАВА 8 Люк – А это было еще за что, черт возьми? – спросил я, потирая покрасневшая щеку. – У тебя есть ребенок? – спросила Лотти, почти перейдя на крик. – Ты… ты врал мне! – Что? – я покачал головой, взволнованный тем, что она была тут, и шокированный, что получил пощечину прежде, чем успел поцеловать Лотти в качестве приветствия. – Ребенок и жена? Джулия, да? Я прищурил глаза, вглядываясь в раскрасневшееся от ярости лицо Лотти. – Ну, Джулия родила ребенка прошлой ночью, тут все верно. Ее подбородок затрясся. – То есть ты ничего не отрицаешь? – Конечно, нет. Луиза – самая очаровательная малышка в мире, – я потянулся к телефону, чтобы показать Лотти фото. – Я не хочу видеть ее, – произнесла Лотти, ужаснувшись. – Люк… Я не ожидала от тебя такого. – Не ожидала, что я стану дядей? Она отшатнулась, ее глаза распахнулись шире. – Дядей? Я придвинулся ближе, сокращая расстояние между нами. Я говорил, что был готов бороться за эту женщину и именно это, черт побери, и имел в виду. – Моя сестра, Джулия, родила этой ночью. Ее муж находится во второй командировке в Ираке, потому я был в больнице с ней, чтобы не оставлять одну. – Ох, – глаза Лотти наполнились слезами. – Мне так жаль. Я сделала такие неправильные выводы, – она закрыла лицо руками, но я притянул ее в объятия. – Эй, милая, тебе не стоит из-за этого плакать, – я обхватил Лотти за плечи и посмотрел ей в глаза. – Но есть кое-какие вопросы, ответы на которые я хотел бы получить, прежде чем смогу принять решение. Она кивнула и сморгнула слезы. – Правильно. Ну, у меня не так много опыта, но предостаточно рвения. И решительности. Я буду полезна для твоей компании. Мне потребовалось время, чтобы осознать ее ответ. – Ты здесь ради собеседования? Лотти смущенно посмотрела на меня. – Да. Я туда пришла? Прости, я просто подумала… решила, что ты начальник… – Я и есть начальник, и это моя компания, которую сам основал и поднимал. Но я не о работе хочу поговорить сейчас. Я хочу обсудить нас. Плечи Лотти опустились, словно от поражения. – То есть, ты считаешь, что я не подхожу для этой работы после вчерашнего? – Да, в какой-то степени. Не до того, как я получу кое-какие разъяснения. Лотти сглотнула, и я почувствовал себя плохо из-за того, что заставил ее сомневаться. Но я все еще должен был получить ответы. – Почему ты не позвонила? Она прикусила губу. – Я стесняюсь тебе сказать. – А ты попробуй. – У меня на телефоне не осталось денег. А заплатить мне было нечем, – ее лицо сильно покраснело, пока я проклинал себя за то, что даже не задумался о подобной причине отсутствия звонка от Лотти. Я предположил сразу худшее – будто она не хотела меня. Но дело было совершенно не в этом. – О, Лотти, мне так чертовски жаль. Мне даже мысль не приходила, что… – Ты не должен извиняться, Люк. Я же и сама решила, что у тебя есть жена и ребенок, и ты просто воспользовался мной. Я притянул ее к себе, обхватив лицо Лотти ладонями. – Ты никогда не будешь для меня чем-то несерьезным. Ты – единственная, кого я хочу целиком и полностью, круглосуточно. И я говорю не только о чертовой работе. Я говорю о нас. – Ты не захочешь со мной связываться, Люк. Моя жизнь – сплошная неразбериха. – Борьба, чтобы свести концы с концами, не превращает твою жизнь в неразбериху. Это лишь делает тебя борцом. Тем, кто может выжить. Заставляет ценить то, что у тебя есть. – Я не знаю. Я слишком разбита, – сказала Лотти мне, ее голос дрожал, а слезы набежали на глаза. – Я прекрасно умею чинить вещи, – произнес я. – Позволь мне помочь тебе собрать все воедино. А затем я ее поцеловал, будучи не в силах, да и не желая держаться вдали от Лотти еще хоть мгновение. Одного поцелуя было достаточно, чтобы вернуть нас туда, где мы были вчера. Я захлопнул дверь в офис и запер ее, а затем обхватил соблазнительные бедра Лотти и притянул ее к себе. – Я хочу тебя, Лотти, и не приму «нет» в качестве ответа. Она извивалась напротив меня, и я понял, что Лотти тоже желала меня. Я посадил ее на мой стол, но она покачала головой, вставая и толкая меня на стул. А затем она опустилась передо мной на колени, а я стянул с себя джинсы. – Это то, что тебе было нужно? – Я хочу попробовать этот твой гвоздомет, Люк, – сказала она с глазами, сверкающими от желания. – Не боишься? Потому что стоит ему только выстрелить хоть раз, и начнется адский беспорядок. – Я думала, что ты не боишься испачкаться, разве нет? – спросила Лотти. – Туше. А затем ее руки скользнули по моему стволу, а язык пробежал вверх и вниз по нему, облизывая яйца, кружа по ним кончиком. Лотти поцеловала головку, а затем эти розовые губы раздвинулись и полностью обхватили мой член, скользнув до основания. – Твою мать, женщина, – простонал я, пока ее голова поднималась и опускалась. Лотти жадно сосала меня, и я нежно подталкивал ее ниже, желая, чтобы она приняла еще больше меня, взяла в рот всю длину. И Лотти это сделала. Она ласкала меня с таким усердием, словно была готова заниматься этим весь чертов день. Ее рот принял форму идеального «О», пока сосал меня, а мой член подрагивал, желая кончить с неимоверной силой. Стремясь наполнить Лотти моим семенем, чтобы оно стекало по ее горлу и попало в живот. Я хотел, чтобы эта женщина обхватывала мою эрекцию, пока сперма не окажется на ее губах, став единственным, о чем Лотти могла бы думать. – О, Люк, – простонал она, когда я кончил, наполняя ее рот семенем. Она не остановилась, пока я извергался, мои яйца были такими напряженными, а член твердокаменным, нуждающимся в том, чтобы его опустошили. Лотти отпустила мой стержень, вытирая рот и ухмыляясь, будучи такой довольной и готовой. – Встань, Лотти, – сказал я ей, разворачивая ее так, чтобы она руками сжала край стола, мой член все еще был полон жажды. Я задрал ее черное платье, трусики Лотти были просто кружевным лоскутом, созданным для того, чтобы подразнить, и я стянул их вниз, позволяя материи скользнуть к ее лодыжкам. Обнаженные ягодицы Лотти – вот и все, что я видел. У нее была красивая округлая задница, и я сжал ее в ладонях, наслаждаясь тем, что ее тело было создано именно таким. Я провел ладонью между бедер Лотти, и она раздвинула ноги шире, давая мне полный доступ к киске. – Прикоснись ко мне, Люк, – умоляла она. – Трахни меня сильнее. Сжав рукой ее грудь, я притянул Лотти назад, ближе ко мне, и прошептал ей на ухо: – Я трахну тебя, детка. Отымею до потери сознания, подожди и увидишь. Мой бешеный член потирался о ее задницу, дразня мою женщину. Она стонала, пока я пощипывал ее соски через ткань платья. Мой ствол не желал ждать. Я наклонил Лотти и толкнулся своим стержнем в ее влажную киску. – О Боже, – простонал она, когда я начал с силой входить в нее, как Лотти и просила. – Тебе нравится это, милая? – спросил я, вбиваясь в лоно, наслаждаясь тем, как Лотти лежала на моем столе, пока член был глубоко в ее теле. Зная, что она также обожала это, потому что выкрикивала мое имя, пока я с силой ее трахал, точно так, как и обещал. Мой ствол был готов взорваться, и я вышел из Лотти, покрывая струями семени ее идеальную задницу. Я с силой водил кулаком по члену, восхищаясь видом того, как выглядела Лотти, покрытая моей спермой. А затем я расстегнул молнию на ее платье и развернул Лотти. Она нужна была мне обнаженной, на моем столе. Лотти подняла руки, и я стянул платье ей через голову, любуясь тем, как ее груди прижимались друг к другу благодаря черному лифчику. Я спустил чашечки, желая увидеть соски и эти полные гладкие полушария. Я прижался ртом к ее груди, начиная посасывать их, доводя Лотти до умопомрачения, пока ее руки вцепилась в мои волосы. Она мурлыкала, пока я лизал ее плоть, мой член все еще отчаянно жаждал влажной киски. Лотти потянулась к моей эрекции. – Твой член такой гладкий и все еще твердый. – Тебе это нравится, Лотти? – Я обожаю это. Это единственный член, который я желаю когда-либо пробовать. Я улыбнулся, вновь толкаясь в ее тело. – Хорошо, именно это мне и было нужно услышать. Лотти откинулась на столешницу, и я поднял ее ноги себе на плечи, ее трепещущая киска была наполнена моим пульсирующим членом, а когда я вновь начал вбиваться в лоно, идеальные груди стали покачиваться вверх и вниз. Я задвигался жестче, наслаждаясь тем, как выглядела Лотти, будучи столь наполненной. Лежащая на столе, она напоминала мне о небесах, где Лотти была единственным ангелом, необходимым мне. Мой оргазм был сокрушительным, а Лотти стонала, полностью потерявшись в удовольствии, пока я все сильнее и сильнее вбивался в ее лоно, наполняя всем тем, в чем она так нуждалась. Я смотрел Лотти в глаза, пока экстаз проносился сквозь нас, и был готов поклясться всем на свете, что она являлась для меня той самой единственной. – Вчера ты сказал, что не играешь в игры, помнишь? – спросила она, мой член все еще был в ней. – Помню, – кивнул я, тяжело дыша. – Итак, тогда я должна спросить… у тебя все утренние собеседования прошли так? Я покачал головой, усмехаясь. Ноги Лотти все еще лежали у меня на плечах, но ее обнаженный живот так и напрашивался на щекотку. И я не колебался, заставляя Лотти извиваться, а затем она опустила ноги и села, отзвуки ее смеха наполнили кабинет. Я обернул руки вокруг нее, а Лотти в ответ обняла меня за талию. – Еще ни разу у меня не было такого собеседования. – Как так? – Потому что ты не только получила работу, милая. Ты еще и украла мое сердце. ЭПИЛОГ ПЕРВЫЙ Лотти Год спустя Меня ввели в комнату с повязкой на глазах. – Люк, я сейчас умру от любопытства, ты же это знаешь, да? – Всего лишь пару шагов, – сказал он мне. Я прожила у Люка последние шесть месяцев, пока он ремонтировал бабушкину квартиру. Я пообещала ему, что ноги моей тут не будет, пока он мне этого не разрешит. С помощью Джулии я упаковала свои вещи, впрочем, как и бабушкины, и сдала в камеру хранения до окончания ремонта. Я ни разу даже близко не подходила сюда и не пыталась разнюхать или подглядеть, что тут делал Люк. Но теперь, вернувшись в это здание, являющееся моим домом, я чувствовала, как все в животе переворачивалось от волнения. Я боялась, что Люк сделал нечто большее, нежели починка сантехники и проводки, а также перестройки кухни для создания большой гостиной. Может, он сделал там все глянцевым и современным, и я не смогу ничего узнать. – Готова? – спросил он. – Да, – ответила я, затаив дыхание. Люк снял повязку с моих глаз, и я была вынуждена моргнуть несколько раз, чтобы осознать, где находилась. – Что за… – я потеряла дар речи. Квартира и раньше была большой, но сейчас она стала просто огромной. По меньшей мере, в два раза больше. – Я купил соседнюю квартиру. – Ты сделал, что? – мои глаза расширились, пока я пыталась рассмотреть окружающую меня обстановку. Люк привез все из камеры хранения, и бабушкины буфет и стол заняли свои места. Но стены теперь стали чисто белого цвета, а кухня была полностью отремонтирована и вернула себе былое величие. Я провела рукой по отполированной столешнице, бронзовому крану и большой белой раковине, которая была в два раза больше теперь, когда моя кухня объединилась с таким же помещением из соседней квартиры. – Словно мы вернулись назад во времени, – сказала я Люку со слезами на глазах. Клянусь, они постоянно появлялись у меня в последние дни. За этот последний год Люк так многому научил меня в любви. Сейчас, когда он был рядом со мной, я стала сильнее, чем когда-либо до этого, будучи одинокой, и он говорил, что я всегда помогаю ему держаться даже в самые сложные его дни. Вместе мы становились лучшими воплощениями себя. – Хочешь увидеть другие комнаты? – спросил он. Я кивнула, следуя за Люком через кухню к тому, что было раньше соседней квартирой, а теперь стало принадлежать ему. Нам, как заявил Люк. Он снес стену, которая разделяла квартиры, и я внезапно оказалась в великолепном офисе, а, пройдя дальше, в еще одной спальне – новой хозяйской, с огромной ванной комнатой, в которой оказалась двойная душевая кабина и большое джакузи на изогнутых ножках. – Это невероятно, – сказала я. – Но как ты смог себе позволить подобное? Люк улыбнулся. – Прошлой осенью я заключил выгодный контракт, а теперь они продлили его на еще два проекта. Помогло это, плюс еще продал кое-какие акции. Я вполне мог сделать это для нас. – Люк, это было слишком. Он ничего на это не ответил. Вместо этого он сказал, что у него было еще кое-что, что он хотел бы показать мне. – Открой гардеробную, – сказал Люк. Я приподняла бровь, но сделала, как он велел. – О, мой Бог, – от потрясения я открыла рот. Гардеробная была размером со спальню. Каждая пара туфель, какая только была у меня, стояла на полке, бабушкины платья висели ряд за рядом. – Это что-то из «Секса в большом городе», а не из моей жизни. – Нет, Лотти. Это твоя жизнь. Наша жизнь. Я повернулась лицом к Люку, желая поблагодарить его, но он велел мне открыть ящик. – Сюда ты можешь положить свои украшения, – сказал он. – У меня нет ничего, кроме бижутерии, ты же знаешь, – произнесла я. – Ей не нужен отдельный ящик. – Просто открой его, – настаивал Люк с улыбкой. Я выполнила то, что он просил, и обнаружила в ящике черную коробочку. – Люк, – я зажмурилась, не представляя, как принять столько его любви. Он, должно быть, почувствовал это, потому что взял коробочку и опустился на одно колено. – Лотти, с самого первого дня, когда мы встретились, я знал, что ты моя. Мы провели год, узнавая все плюсы и минусы друг друга. Тебе было нужно время, чтобы пережить утрату бабуши, и ты была всегда рядом, пока я развивал свою компанию. Я бы не пережил этот год без тебя и не собираюсь проводить всю свою оставшуюся жизнь без тебя рядом. Но мне нужно, чтобы ты стала для меня большим, нежели другом и любовницей. Мне необходимо, чтобы ты стала моей женой. Выходи за меня замуж, Лотти, и позволь мне любить тебя до конца наших дней. Люк произносил эти слова с такой искренностью, страстью и преданностью. Он любил меня любую: в мои лучшие или худшие дни. В горе и радости, несмотря ни на что. И я любила его всем своим существом и даже больше. – Конечно же, я выйду за тебя, – Люк взял мою руку и надел прекрасное кольцо с бриллиантом мне на палец. – Тебе понадобилось многовато времени, чтобы попросить меня об этом, – поддразнила я его. Он покачал головой, рассмеявшись. – Знаю, что все думали, будто я сделаю предложение месяцы назад, но мне хотелось сперва закончить наш дом. Хотел попросить тебя стать моей женой там, где мы проведем с тобой всю оставшуюся жизнь. – Это идеально, – ответила я, обвивая руки вокруг его шеи и притягивая Люка к себе для поцелуя. – Теперь остался только один вопрос. – Какой же? – В какой из комнат мы впервые займемся сексом? Люк с силой прижался к моим губам, и все внутри меня всколыхнулось от осознания, что еще через пару минут этот рот будет поглощать и остальные части моего тела. – Это смешной вопрос, Лотти. – Почему же? – Потому что мы не покинем квартиру, пока не займемся любовью в каждой комнате. – А твоя отвертка сможет со всем этим справиться? Или тебе придется покупать еще и шуруповерт? – спросила я, приподняв бровь, протягивая руки к его поясу, прекрасно зная, что член Люка был самым идеальным и исправным из всех инструментов, которые только были у моего строителя. – О, милая, со мной сегодня только один электроинструмент. Но, поверь, мой молоток может упорно заколачивать весь день и всю ночь. ЭПИЛОГ ВТОРОЙ Люк Пять лет спустя: рождественское утро Я наполнил чайник кофе, и пока он закипал, достал пончики, которые принес вчера. Это все могло бы говорить о том, что я являлся чертовым домашним богом или что-то в этом духе, но правда заключалась в том, что я знал – Лотти нужно было отдохнуть, и если я мог сделать хоть что-то, чтобы помочь ей, то я был на это готов. Лотти полночи не спала из-за Бенджамина. Хотя ему и исполнилось шесть месяцев, но малыш все еще просыпался по ночам. И не важно сколько раз я вставал к нему сам. Все, чего он хотел – это руки его матери. И я не винил кроху в этом. Лотти все делала немного лучше. Близнецы должны были проснуться в любую минуту, так что я положил пончики на тарелку, предугадывая их утренние желания. Как я и думал, Сэм и Томми появились на кухне, глаза трехлетних детишек светились в ожидании чуда. – Папочка, – прошептал Сэм, – Санта Клаус приходил. – Я знаю, приятель, – сказал я, взъерошив его волосы. – Вы подходили посмотреть, что и кому он принес? – Я не очень хорошо читаю, папочка, – произнес Сэм, нахмурившись. – Оу, готов поспорить, что ты мог бы попробовать. Поищи букву «С» на обертке, а Томми может глянуть те коробки, где стоит «Т». А я пойду и проверю, как там мамочка, хорошо? Томми кивнул, затем хлопнул в свои маленькие ладошки и сжал их под подбородком, словно с трудом сдерживал волнение. – Хорошо, папочка. А у малыша Бенджамина буковка «Б», правильно? Я кивнул. – Вы, мальчики, слишком быстро растете, знаете об этом? Они побежали к елке, одетые в свои милые пижамки, и тогда я понял, почему мои родители говорили, что время бежит слишком быстро. Казалось, только вчера мы с Лотти принесли близнецов домой из роддома, а сейчас они уже учились читать. Боже, я становился сентиментальным парнем, но как можно было удержаться и не сморгнуть слезу, когда ты наблюдал за своими маленькими сыновьями, бегущими к рождественской елке? Когда родилась моя племянница Луиза, я знал, что с радостью буду вкалывать всю свою оставшуюся жизнь, чтобы обеспечить семью. Чудным образом, я был благословлен удивительной женой и домом, полным детей. Это было большим, нежели заслуживал простой человек, и я готов был надрывать задницу, лишь бы позаботиться о тех, кого любил. То, что у меня была семья – это просто являлось каким-то чертовым подарком. Лотти вышла из спальни в длинной белой ночной рубашке, держа в руках теперь уже спящего Бенджамина, завернутого в одеяло. Она прижала палец к губам, пока несла его в детскую. Лотти вновь появилась спустя всего пару минут, с выражением облегчения на лице, которое появлялось у любого родителя, чей неугомонный ребенок, наконец, успокаивался. – Доброе утро, милая, – сказал я Лотти, нежно целуя ее. – Длинная ночка, да? – мы несколько часов кряду упаковывали все и оборачивали в подарочную бумагу, а затем успокаивали плачущего малыша. – Да, но оно того стоило, – мы посмотрели на мальчиков, устроившихся под елкой, они лучились улыбками и источали восторг. – Посмотри, что Санта принес моим маленьким мальчикам? – сказала Лотти, наблюдая за тем, как мальчишки искали коробки со своими именами на них. Пока Лотти включала музыку, я пошел на кухню за кофе. Минуту спустя, я вернулся с кофейником и пончиками. Поставив все на стол, я увидел, как загорелись глаза Лотти, так же как они сверкали и у мальчиков. – Люк, ты купил те самые пончики. – Купил. – Ты все помнишь, да? – Как я могу забыть хоть что-то о нашем знакомстве? Лотти рассмеялась, взяв пончик. – Я вела себя как ребенок, – сказала она усмехаясь. Я склонился ближе к жене, вспоминая пояс, повязанный вокруг ее талии. То как развевались ее волосы, когда Лотти побежала. – Но ты успела повзрослеть ближе к вечеру, если я правильно помню. Ее щеки покраснели, когда она смущенно покачала головой. – Ты такой плохой, Люк. Я обожал, что все еще мог с легкостью завести ее всего лишь одним простым предложением. – Я не могла отказать мужчине с такой прочной каской, – сказала она мне. – А я не мог отказать женщине в таком бледно-голубом платье. Я поцеловал Лотти, сахарная глазурь испачкала ее губы, и воспоминания о тех временах всколыхнулись в головах у нас обоих. Я так чертовски сильно любил эту женщину. – Мамочка, папочка, можем мы открыть их сейчас? – спросили близнецы, прерывая наш момент. Я отодвинулся от жены, не разрывая с ней зрительного контакта, когда ответил мальчикам согласием. – Я люблю тебя, Лотти. Она улыбнулась, положив руку мне на щеку. Вглядываясь мне в глаза, Лотти спросила: – Помнишь, как мы встретились впервые? То, как твой отбойный молоток разбудил меня, испортив мне утро? – Как я мог это забыть? Лотти посмотрела на меня с такой преданностью, что я моментально почувствовал, как возбуждение охватило все мое тело. – Ну, – прошептала она мне на ухо. – Я просто очень рада, ведь все это привело к тому, что теперь каждое утро своей жизни буду просыпаться от прекрасно работающего отбойного молотка. Внимание! Текст предназначен только для ознакомительного чтения. После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст, Вы несете ответственность в соответствие с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.