– Нельзя ли потише? – прокричала я, высовывая голову в окно. – Вы уже угробили мое утро.

Он вскинул голову, чтобы рассмотреть меня в окне второго этажа.

– Вы собираетесь рассказать мне, как мне делать мою работу? – строитель стянул с себя рубашку и вытер ею пот со лба. – Потому что, милая, я выполняю лишь то, ради чего меня наняли.

Мужчина послал мне такую чертовски сверкающую улыбку, что я была вынуждена прикрыть ладонью глаза. Однако тут же опустила руку, не желая пропустить ни секунды демонстрации, которую этот парень устроил для каждой жительницы Бруклина.

Я сжала челюсти, потому как проходящие мимо женщины уже начали свистеть и осыпать его комплиментами. Со всех сторон понеслось: «Красивый зад!» и «А какие еще инструменты есть у тебя в штанах?»

Я закатила глаза, когда мужчина ухмыльнулся и помахал девушкам, пока они проходили мимо него, почти что истекая слюной. Честно говоря, я обнаружила, что и сама сглотнула ее пару раз.

Но разве не должно быть наоборот? И не строители ли должны бросать грязные словечки, проходящим мимо красоткам?

Вообще-то я не отношусь к тому типу девушек, которым свистят в след, но если бы была… Однако кое-что об этом парне я могла сказать точно. Кубики его пресса наводили меня на мысли о стиральной доске, которой я могла бы найти прекрасное применение. Несмотря на то, что у меня имелась и стиральная машина, и сушилка в квартире. Его джинсы приспустились под весом тяжелого пояса с инструментами, приковывая мой взгляд к идеальным мышцам и дорожке волос, убегающей к тому месту, которого я не видела уже слишком давно.

– Вы закончили с жалобами? Потому что у меня есть работа, которую я должен выполнить, – крикнул мужчина, вырывая меня из фантазий и напоминая, что мне тоже есть чем заняться.

Например, все-таки доехать до этого собеседования.

Я громко застонала, убедившись, что парень осознал, насколько он меня раздражал. Хотя прекрасно понимала, что строитель не заслуживал моего недовольства.

Моясь и чистя зубы, я слышала, как его отбойный молоток вновь заработал, и чувствовала себя ребенком из-за того, что накричала на мужчину.

Но прямо сейчас у меня не было времени пойти и извиниться перед ним. Мне пора было одеваться и бегом нестись к метро. У меня было достаточно денег на проездном, чтобы хватило доехать до нужного места и вернуться обратно.

Покопавшись в шкафу, набитом одеждой, я пыталась найти что-нибудь, подходящее случаю. Я надела платье, когда-то принадлежащее моей бабушке. Ее коллекция нарядов из шестидесятых была моей самой сумасшедшей страстью, но мне никогда не хватало места в квартире для всех ее прекрасных вещей. Эти апартаменты были побольше многих, но на стадии проектирования никто не задумался оставить место под вместительный шкаф.

Я выбрала бледно-голубое платье с короткими рукавами и длинным поясом на талии, концы которого спускались мне на бедра. На ноги я надела черные лакированные туфли на каблуке и убрала кошелек в черную сумочку.

Я думала о бабушке, пока готовила себе тост и намазывала его арахисовым маслом. Мне было известно, что если бы она была жива и находилась в этой квартире, в которой я выросла, то настояла бы, чтобы я села и нормально позавтракала.

До бабушкиной болезни наша жизнь была другой. Тогда я собиралась поступить в колледж, и у нас было достаточно денег, чтобы приготовление на завтрак бекона и яиц, не означало в дальнейшем выбор между оплатой холодной или горячей воды. Я схватила банан – самый дешевый фрукт, который только смогла найти – и заперла дверь, завернув тост в салфетку, чтобы съесть по дороге. Я не собиралась опаздывать еще сильнее.

Сбегая по лестнице, на которой провела все детство, носясь вверх и вниз, я подумала о том, что, возможно, у меня и нет множества современных устройств, таких как смартфон, ноутбук или кабельное телевидение, но у меня оставались прекрасные воспоминания о днях, проведенных в этом доме с бабушкой.

Я не могла потерять ее квартиру, поэтому просто обязана получить эту работу.

Она вышла из здания, откусывая кусочек тоста, и я в ту же секунду – самым непочтительным образом – подумал о том, что с удовольствием предложил бы ее маленькому нахальному ротику попробовать кое-что еще.

Ее глаза стали такими гневными, когда она посмотрела на тротуар возле построенного в этом веке шестиэтажного здания, в котором жила. Великолепное строение. Девушка даже не сознавала, насколько ей повезло жить в этом чертовски прекрасном месте. Такие районы я называл раем для хипстеров. Когда я увидел ее в этом маленьком голубом платье, то покачал головой, вернувшись мыслями к тому времени, о котором, сомневаюсь, она хоть что-то знала.