Мы поехали в замок.

Долгое время прошло в молчании. Мужчина смотрел в окно, словно специально отвернувшись. А я хотела думать о чем угодно, но мысли возвращались только к портрету погибшей женщины. Как бы я ни пыталась этого избежать, но, похоже, жалость все же проникла в мое сердце.

Дайрен мог говорить все, что угодно. Мог грубить, пытаться быть жестким, почти жестоким.

Но он хранил этот несчастный портрет.

О, Флора, я знала, что это путь в пропасть. Но теперь я жалела своего врага.

— Кто такие Чернокрылые, Дайрен? — произнесла я тихо, и мужчина резко повернул голову. Словно только и ждал, что я вот-вот спрошу что-то.

Топазы глаз сверкнули во мраке.

— Отряд Чернокрылых — это специальные образования из рыцарей мрака и нескольких фурий, — начал рассказывать он. — Раньше они использовались для нахождения поселений фей. Или для обнаружения человеческих магов. Теперь и то, и другое — большая редкость. И отряд остался всего один. Ты наверняка читала в своей книжке.

Его голос был спокоен. Казалось, будто Дайрен и сам хотел о чем-то поговорить.

— Читала, — кивнула в ответ. — Но слишком мало. Там не было написано, каким образом они находили своих… жертв?

— В отряд входит пять самых сильных рыцарей мрака и одна фурия, — начал рассказывать мужчина. — Фурии обладают особой способностью под названием "сияние". Так обозначается пространственный переход. Магия, позволяющая входить в тени и исчезать, мгновенно появляясь совсем в другом месте. При этом одна фурия может перенести вместе с собой пятерых рыцарей. Отсюда и численность отряда.

— Но… — задумчиво протянула я, — как же они обнаруживают фей?

— В число Чернокрылых входят только те из нас, что обладают чувствительностью к магии. Этих воинов специально учили распознавать всплески колдовства на очень далеких расстояниях.

Дайрен сделал паузу, внимательно глядя на меня, словно пытался сказать что-то еще. Что-то совсем другое, что-то важное.

— Таким образом, рыцари из отряда указывают направление перехода, а фурия переносит весь отряд, — продолжал он. — Чернокрылые в этом мастера.

— А как быстро они способны настигнуть свою жертву, ощутив магию?

— Все зависит от расстояния. Но если жертва находится всего в нескольких километрах, вопрос идет о секундах.

Легкая дрожь прошила позвоночник. Я вспомнила, как быстро исчез Кэльфиан в то злополучное утро. Но, чтобы не портить себе настроение, я постаралась поскорее отвлечься.

— Скажи, а что мы будем делать на сегодняшнем празднике?

Выражение лица мужчины стремительно изменилось. Глаза хищно блеснули, а на губах появилась темная улыбка.

— О! Тебе это понравится, маленькая фея…

На этот раз я прибывала во дворец совсем иначе. Не тряслась у главного входа, не следовала слепо за фуриянками, которые, в отличие от меня давно прекрасно знали дорогу. Теперь передо мной с почтением открывали все двери, а в церемониальный зал я попала через вход для царских особ. Конечно, ведь сегодня я шла под руку с Дайреном, первым рыцарем мрака. Правой рукой самой повелительницы.

— Нервничаешь? — мурлыкаюшим шепотом спросил он, незаметно поглаживая мои пальцы, вздрагивающие у него на руке.

— Нет. В прошлый раз было значительно страшнее, — ответила вполне честно.

Волнение присутствовало, но оно и рядом не стояло с пронизывающим страхом быть вычисленной, обнаруженной.

— Сегодня на мне твое клеймо, — я чуть отклонила голову, убрав волосы с плеча, и коснулась розы в основании шеи. — Это как оранжевая спинка колорадского жука. Теперь меня ни одна птица не клюнет. Отравится.

Дайрен тут же проследил за моей рукой, мазнул взглядом по ключице и отвернулся.

На мгновение показалось, что его тело напряглась. А потом он мрачно ответил:

— Колорадского жука видно гораздо лучше, чем любого другого. Не стоит терять бдительности.

— Ты беспокоишься за меня? — приподняла бровь я, едва не улыбнувшись.

Нет. Это было не серьезно. Просто попытка поддеть. Я не лелею напрасных надежд. Знаю, что рыцарь мрака не станет оберегать последнюю фею.

В этот момент я целенаправленно смотрела вперёд, не на мужчину. И краем глаза видела, как резко он повернул голову ко мне, попытавшись поймать ответный взгляд. Явно замыслил сжечь меня на месте голубым огнем своих радужек.