– Мир тебе, Бобо! – на ходу поднял руку сталкер.

– И тебе мир, Григ, – взгляд растамана, наконец, сконцентрировался на сталкере. – С какими вестями пожаловал?

Григ вошел в беседку и сел на свободный стул.

Со стороны Химок вновь стали слышны звуки артиллерийской стрельбы. Только теперь они были несколько иные, чем прежде, – более частые, отрывистые и визгливые.

– О! – поднял палец Бобо. – Вояки в бой пошли!

Он отыскал на столе большие часы в форме луковицы, открыл и положил перед собой.

– Знатоки ставят на тридцать минут боя.

– Не больше двадцати, – покачал головой сталкер.

– Посмотрим, – Бобо взял машинку для набивания папирос и вставил в нее пустую папиросную гильзу.

– Ты бы велел своим ребятам поменьше дымить, – посоветовал Григ.

– Почему?

Бобо щелкнул машинкой и крутанул между пальцами готовую папиросу.

– Заговариваться начинают.

– Это тебе так кажется, – Бобо щелкнул зажигалкой в форме черепа с рубиновыми глазами.

– Да в том-то и дело, что не кажется, а так и есть.

– Кажется, кажется, – Бобо выпустил Григу в лицо облачко дыма, пахнущего вишневой корой. – Для того чтобы адекватно воспринимать речь растамана, нужно привести собственный дух в то же состояние, что и его.

– Мне без разницы, Бобо, – ладонью Григ разогнал дым. – Ты знаешь, я в чужие дела не лезу. Но смотри, как бы беда не случилась.

– У меня все под контролем.

– Все?

Бобо откинулся на спинку стула и посмотрел на болтающийся на кончиках пальцев шлепанец.

– Ты о чем-то конкретном или так, вообще?

– О святых братьях из Ордена Узла.

– А что братья? – Бобо непонимающе ущипнул себя за бородку. – При чем тут братья? Мы – сами по себе, святоши – сами по себе. Наши интересы не пересекаются.

– Пеккер тоже был сам по себе. И считал, что не задевает ничьи интересы.

– С ним что-то случилось? – насторожился Бобо.

– Ему перерезали глотку.

Бобо поперхнулся дымом.

– Да ты что?

– Этой ночью.

– И ты хочешь сказать?…

Дымящейся папиросой Бобо нарисовал в воздухе магический знак, предохраняющий от дурного глаза, дурного слова и злого языка.

– Похоже, что святые братья, – кивнул Григ.

Бобо в задумчивости обхватил подбородок рукой.

– Два дня назад трое святош просились к нам на постой. Может, это и были те самые, что Пеккера убили?

– Они у вас ночевали?

– Нет! – Бобо посмотрел на Грига так, будто тот попытался его обидеть. – Мы их не приняли!

– Интересно, чем вы мотивировали отказ?

– А почему я должен что-то мотивировать? – Бобо затянулся и посмотрел на крышу беседки, расписанную таинственными символами. – Я просто сказал им, чтобы они ступали своей дорогой, здесь им ничего не обломится. Вот и все.

– Не боишься отношение со святошами испортить?

– Плевать. Мы поклоняемся разным богам. – Бобо раздавил пустой папиросный мундштук в пепельнице. – Я образно выразился.

Стрельба, доносившаяся все это время со стороны Химок, внезапно оборвалась. Взвизгнули еще раза три-четыре переносные пусковые установки. И – тишина.

Григ посмотрел на часы.

– Семнадцать с половиной минут.

– Может быть, это еще не конец? – без особой надежды предположил Бобо.

– Подождем.

Прошла минута-другая, и вновь начала ухать тяжелая артиллерия.

– Всё, – Григ положил часы на стол. – Артиллерия прикрывает отступление.

Бобо грустно закивал, так, что край его вязаного берета замотался из стороны в сторону.

– Мне иногда кажется, что у военных такая игра – нужно забежать в Зону, отметиться в определенном месте и быстро убежать. Иначе просто невозможно объяснить их идиотскую активность.

– Они получают приказы и обязаны их выполнять.

– Поэтому они все время проигрывают.

– Почему?

– Потому, что Зона не любит тех, кто выполняет чужие приказы.

– Да? – Бобо ущипнул себя за бородку. – Это твое личное мнение?

Сталкер усмехнулся.

– Это результат моих многолетних наблюдений за тем, что здесь происходит.

– Ах Григ! – звонко хлопнул в ладоши Бобо. – Тебе бы книжки писать!.. А я ведь купился на твои слова! Честное слово, купился!..

Растаман потянулся к папиросной машинке.

Григ наклонил голову и провел ладонями по лицу.