"Откуда он знал? Как?"

От мыслей кружилась голова. Она закрыла глаза и пообещала себе подумать об этом позже.

Когда ее разбудили во второй раз, они уже прибыли на место съемок. Едва выйдя из машины, Стефани округлила глаза — она никак не ожидала, что будет задействовано столько народу. Живописный участок пляжа метров пятидесяти длиной был оцеплен охраной, внутри оцепления стояло несколько фургонов с техникой, десятки людей в форменной одежде расставляли оборудование, раскладывали бесчисленные провода, строили какие-то помосты и навесы. У кромки воды сидели на камнях парни в водолазных костюмах с баллонами, что-то яростно обсуждая.

— А водолазы зачем? — непонятно у кого спросила Стеф, ей ответила Эмили, бодренько выскакивающая из машины:

— Для подводной съемки, конечно, — схватила Стефани за руку и указала на один из фургонов: — Вон там тебя ждут, давай, поторопись. И вот это отнеси.

Стеф взяла протянутый пакет, хотела еще что-то спросить, но дама в розовом уже тащила за руку Стивена, что-то ему тараторя. Приоткрыв пакет, она узнала бордовый сверток и пошла к указанному фургону. На пороге ее встретила красотка, неприятно напоминающая Бетти своим коронным взглядом, в котором читалось: "О мой бог, с чем мне приходится работать… Ну ничего, я сделаю из тебя конфетку" Стефани обреченно поздоровалась и протянула ей пакет, готовясь к худшему.

Спустя бесконечность времени "худшее" закончилось и она стояла перед зеркалом, пытаясь понять, нравится ли ей то, во что ее превратили — образ кислотно-яркой красотки ей еще не доводилось примерять ни разу. Звезду на заднице без вопросов закрасили, волосы немного завили и взбили в пышную копну, макияж был под стать дюжине разноцветных тончайших полосок ткани, которые налепили на ее белый купальник в самых разных местах, на ногах пока были родные туфли, но сниматься ей предстояло босиком. В бикини было холодно, поэтому ей дали теплый халат, смотревшийся со всем этим шелковым беспределом просто чудовищно. Визажистка продолжала мазать и пудрить ее, нанося последние штрихи, когда в фургон ворвалась Эмили, с порога отпустила пару ругательств в пространство и обессиленно рухнула на диван, схватившись за виски. Пудрящая Стефани женщина понимающе покосилась за плечо, насмешливо спросила:

— Все так плохо?

— Просто предел, — прошипела та, не отнимая рук от лица. — Меня предупреждали, что Эванс невыносим, но я не ожидала, что он невыносим настолько.

Стеф помялась, решая, ее ли это дело, потом тихо спросила:

— Что-то не так?

— Все не так, — рыкнула женщина, рывком выпрямляясь и швыряя на диван какую-то папку. — Он отказывается сниматься. Нашел время. Дотянули, твою мать, до последнего, а теперь выясняется… — Она глубоко вздохнула и сжала подлокотники, пытаясь взять себя в руки, уже тише продолжила: — Его менеджер пообещал все уладить, но по телефону ему это как-то не удалось. Он сказал, что приедет, как только сможет, но ему ехать только от аэропорта полдня, тут смысла нет. — Она согнулась в кресле и запустила пальцы в волосы, сминая укладку, Стефани еще более осторожно спросила:

— А что ему не нравится?

— Все ему не нравится. Абсолютно все — костюм, сценарий, концепция, все, — Она покачала головой, медленно вздохнула, осмотрела Стефани с ног до головы и ее лицо внезапно смягчилось, голос стал спокойным и вкрадчивым: — Слушай, Стефани… а может, ты с ним поговоришь? Вы друзья, вместе уже работали, ты должна знать, как его успокоить.

Стеф фыркнула и иронично закатила глаза:

— Успокоить? Я вас умоляю, это Эванс. Он псих, единственный способ его успокоить — это сделать все так, как он хочет, и ему плевать, с какого раза у вас это получится.

— Очень тонко подмечено, — раздался из-за двери ядовитый голос Стивена, а через секунду в проеме появился он сам, в таком виде, что у Стеф на время отнялся язык.

Первым, что бросалось в глаза, был голый торс, прикрытый только многочисленными разнокалиберными цепями, потом она заметила, что куртка на нем все-таки есть, кожаная и непроглядно-черная, но она так пошита, что застегнуть ее невозможно — воротник начинался почти у рукавов. На рукавах болталась длинная бахрома и цепи, несколько тонких цепочек украшали странно уложенные волосы и высокие черные ботинки, в которые были заправлены облегающие серые штаны с широким поясом.

Стеф с трудом отвела взгляд и подобрала челюсть, Стивен криво улыбнулся и тронул пальцами воротник, с сарказмом ухмыльнувшись:

— Как тебе? Круто, да? Подходит под мою песню, охренительно подчеркивает основную идею. — Он подошел к Стеф и резко отодвинул ее руку, которой она придерживала пояс. — А тебя во что обрядили? — Распахнув полы халата, он на миг замер, Стефани со страхом смотрела в его глаза, чуть расширившиеся в первую секунду, а потом опасно сузившиеся. Его лицо окаменело, налившись холодной яростью, он медленно обернулся и прошипел:

— Это что?

Эмили нервно поправила волосы, как будто не знала, куда деть руки, пожала плечами:

— Костюм…

— Мне показывали другой костюм, — прорычал Стивен, — и говорили, что купальник только для подводной съемки. Где красное платье, которое мне показывали?

Женщина кивнула на мирно лежащий на столе сверток:

— Оно для павильонных съемок. — Она поморщилась и нервно крикнула: — Я не виновата в том, что тебе сказали не все. Сейчас уже поздно выделываться, время идет. Нам пора начинать снимать.