Отто подал ей сумку, когда она уже зашла в вагон. Усевшись в своём купе, она приложила ладонь к стеклу.

Он стоял красивый, немного взлохмаченный от её рук, с печальными зелёными глазами, в которых сегодня не отражалось солнце. Отто приложил свою руку к стеклу. Она снова сглотнула предательски подступавший комок в горле.

— Люблю — только губами произнёс он.

— Люблю — шёпотом ответила она, и поезд тронулся с места.

Да.

Он полюбил её вот такую странную и обыкновенную. Смешную. Простую. Без излишеств. Обыкновенную, но настоящую. И он знал — таких больше нет.

Как только Отто исчез из виду, она свернулась калачиком на своей кушетке и расплакалась. В купе не было ни одного человека, поэтому здесь, за металлической дверью, вдали от всех глаз, она дала волю чувствам. Разрывая душу на части, она ненавидела себя и свои поспешные решения, которые теперь лишали счастья сразу двух людей.

Она ненавидела себя за то, что на одну ночь решила стать счастливой, вопреки всем принятым нормам и принципам. Она ненавидела себя за то, что любит его больше своей жизни и, если бы не было дано столько глупых обещаний, то уже давно бы сбежала к нему.

Дорога была очень утомительной, хотя и быстрой. Пытаясь уснуть, Аделия так и не смогла этого сделать. Погода за окном портилась и в тот момент, когда она вернулась в город, полил сильный ливень. Из-за совершенно разбитого состояния, она еле собралась для того, чтобы покинуть поезд. Холодный ветер тут же начать танцевать с её новым платьем. Несмотря на то, что было лето, дождь был отвратительно холодный.

Это была реальность.

Конечно, где-то в глубине души она была готова к тому, что однажды ей придётся вернуться, но всё оказалось хуже, чем она думала. Ей захотелось позвонить Элли, но тут она вспомнила, что телефон остался дома. Купив карточку и добежав до первого на пути таксофона, Аделия набрала её номер.

— Боже! Ты живая! — тут же закричала подруга.

— Я уже на вокзале — ответила она и почувствовала, как слёзы снова брызнули из глаз.

— О, судя по твоему голосу, всё очень плохо. Или же так хорошо, что от этого плохо.

— Элли, меня там не обыскались?

— Не поверишь, твой телефон молчал, так что мне не пришлось врать.

— Понятно. Я минут через тридцать уже дома буду.

— Хорошо, тогда я ставлю чайник.

— Было бы неплохо, потому что я до трусов вымокла.

— Жду.

Аделия расстроенно повесила телефонную трубку и отправилась на трамвайную остановку. Она уже не обращала внимание на дождь, который стучал по ней большими каплями. Она не смотрела на людей вокруг. Единственное, чего хотелось больше всего, это скорее попасть в горячую ванну, а лучше просто застрелиться.

Трамвай приехал без опозданий и уже через двадцать минут, Аделия подходила к дому. У дома стояла машина Джери.

С замирающим сердцем она бежала вверх по ступеням до квартиры и, найдя в сумке ключ, быстро открыла дверь. В коридоре стоял Джери.

— Привет — сухо произнёс он — я смотрю, ты хорошо гуляешь.

Аделия совершенно растерялась.

— Адди, не стой в прихожей — закричала Элли из кухни — я чай сделала.

Она молча прошла мимо Джери и, скинув балетки, направилась к ней.

— Это шутка? — раздражённо спросила она.

— Он приехал пять минут назад. Ты хочешь, чтобы я сделала изумлённое лицо из-за того, что не видела тебя больше суток? — шёпотом произнесла Элли.

— Извини.

Он молча вошёл и сел за стол.

— Где была?

— Меня не было в городе.

— А где ты была?

— За городом.

— Что ты там делала?

— Узнавала, что такое счастье.

— Джери, дай ей раздеться, она же мокрая вся — встрянув в разговор, строго сказала Элли.

— Конечно, Адди, — одобрительно кивнул он — и приходи потом на кухню. У меня есть разговор.

— Хорошо.

Аделия вернулась в свою комнату, а Элли тут же проследовала за ней.

— Рассказывай — шёпотом произнесла она, усевшись в кресло.

— О чём? — спокойно спросила Аделия, не смотря на неё.

— Хороший вопрос. Ну, например, о том, откуда новое платье?

— Подарили.

— Адди, что с тобой?

— Элл, я прошу, давай мы поговорим, когда Джери уйдёт, иначе я сейчас умру.

— Хорошо, конечно — ответила та и вернулась на кухню.

Аделия тут же упала на свою подушку и не знала, как притупить противную боль от безысходности по всему телу. В комнату кто-то вошёл.

— Ты не злишься, что я приехал? — присев рядом на кровать, спросил Джери.