«Мой Отти… Я знаю, что ты прочтёшь это тогда, когда, думая обо мне, захочешь лечь спать. Я последний раз хочу сказать тебе, что люблю. Люблю тебя такого, какой ты есть. Иногда мне кажется, что я бы даже смерилась со всеми твоими дурными привычками и сигаретами, если бы только у меня была хоть одна возможность еще раз видеть тебя рядом, чувствовать тебя. Хочу, чтобы ты оставил эту маленькую записку себе на тот случай, если тебе вдруг захочется вспомнить меня. А пока… отпусти мои шарики на волю, выброси цветы. Постирай рубашку и свой халат, чтобы в твоей квартире тебе ночью легче спалось, и мой запах не бродил по твоей коже, будоража сердце. Мне хочется сказать тебе — забудь всё. Но знаешь… если однажды ты решишь украсть меня, я навсегда уйду за тобой».

Упав на подушку, Отто еще долго смотрел в потолок, не зная, как ему поступить. Вскоре, встав с кровати и отвязав шарики, он вышел на балкон и открыл окно. Поток ветра тут же подхватил их, и они свободно полетели в чёрное ночное небо, туда, где сотнями маленьких светлячков блестели звёзды.

Закинув халат и рубашку в стиральную машину, он остановился и, достав рубашку, надел её на себя. Не смог он и избавиться от роз, которые наполняли эту простую кухню каким-то уютом. Отто понял, что еще не готов к тому, чтобы окончательно вырвать Адель из своей жизни.

Вернувшись в комнату, он лёг в кровать и постарался уснуть.

Неделя мчалась стремительно быстро. На третий день общими усилиями Элли, Аделия всё же поднялась с кровати и взялась за последние детали свадьбы. Дни «свободы» подходили к концу. Свадьба должна была быть уже завтра. Не находя себе место, в последний день она хорошо вжилась в роль невесты и практически отвлеклась от нездоровых мыслей о несостоявшейся истории любви. Отто, как и обещал, не звонил, не появлялся и никак не давал о себе знать. Больше всех возбуждённой бегала Элли, для которой завтра был сумасшедший день. Вечером они с Аделией пили на кухне чай.

— Вот и подошёл конец твоей ненормальной истории — произнесла Элли, закидывая в рот шоколадную конфету.

— Это не конец. Это всего лишь переход в новую жизнь.

— Адель, не моё право судить, но ты уверена, что пойдём до конца?

Она улыбнулась и ответила:

— Ты пытаешься скомпрометировать девушку, у которой в шкафу уже висит свадебное платье?

— Нет. Просто я, наверное, волнуюсь больше, чем все вы вместе взятые.

— Перестань. Всё будет хорошо. Если бы я хотела всё прекратить, то прекратила бы раньше. Теперь уже поворачивать некуда.

— А мама что? Знает о твоих приключениях?

— Относительно. Сказала, что если я соберусь что-то утварить, то лучше сделать это до свадьбы.

— Она права. Хочу, чтобы ты мне пообещала кое-что.

— Что-то последнее время от меня все очень много требуют обещаний.

— Адди, это важно.

— Хорошо, что ты хочешь?

— Пообещай, что ты не сбежишь.

Аделия грустно улыбнулась.

— Обещаю. За это ты точно можешь не волноваться.

— Ага, главное теперь, чтобы Отто не перемкнуло.

— Элл, мы договорились на счёт него с тобой.

— Извини. Просто всегда нужно иметь план «б».

— Наверное, Элл, ты права.

— На счёт чего?

— Сегодня последний вечер, когда я еще смогу говорить о нём. Поэтому, можешь еще что-нибудь спросить.

— Тогда у меня есть один вопрос.

— Какой?

— Я боюсь того, что будет, когда вы друг друга увидите…

— Я тоже.

— Болит еще?

— Да. Когда не думаю о нём, не болит. Но, как только вспоминаю, сердце начинает заходиться. Когда я увижу его… иногда думаю, что хорошо бы было в этот момент упасть в обморок и не видеть его вообще.

— Страшно мне за завтрашний день.

— Всё будет хорошо, Элл.

— Вот чёрт! Мне не нравится, когда ты так говоришь. Это обычно плохо заканчивается.

— Перестань. Мы с тобой и не такое переживали. Я бы хотела поговорить с ним.

— Ой, нет, тут уж прости, подруга. Ты тогда сбежишь ко всем чертям с этой свадьбы, а я купила себе красивое платье. Вообще, это всё неправильно.

— Что именно?

— Нужно было устроить нормальный девичник. Сидим тут, как две бабульки.

— Мне завтра этой шумихи хватит. Надеюсь, что не будут меня красть и в пабе прятать, как принято в нашей прекрасной стране.

— А я хотела очень — обиженно произнесла Элли.

— Нет, дорогая. Прости, конечно. Мне бы итак всё это как-то пережить.

— Ладно… ничего страшного. И вообще, давай хотя бы раскатим бутылку вина.

— Странно, что оно у тебя еще осталось — усмехнувшись, ответила Аделия.

— Вот когда ты шутишь, мне нравится больше.