Третий день визита прошел не менее насыщено. Высокий гость посетил Калифорнийский университет, первый и пока единственный в русской Америке и пожертвовал десять тысяч рублей факультету медицины. Завершением этого двухдневного марафона стал визит на механический и пороховой заводы, расположенные на северной окраине города.

Вечером того же дня цесаревич заперся в кабинете вместе с губернатором Штенбергом и главнокомандующим, генералом Кауфманом. Керосиновые лампы тускло освещали комнату, отбрасывая длинные тени на дубовые панели стен и на графин с ликером, стоящий на большом, покрытым зеленым сукном столе. Мужчины сидели вокруг, рассматривая большую развернутую карту, покрывавшую чуть ли не весь стол.

– Господа, в свете событий происходящих по ту сторону Скалистых гор, у нас появилась превосходная возможность аннексировать Орегон, лишив тем самым США выхода к Тихому океану.

– Но, Александр Николаевич, с нашим куцым населением в семьсот тысяч человек мы не сможем эффективно бороться с США и их двадцатью тремя миллионами. Да и их промышленность не чета нашей. Они нас попросту массой задавят, - возразил губернатор.

– В обычной ситуации несомненно, - ответил наследник. Но теперь, после начала гражданской войны, им станет не до нас. А теперь представьте себе, что произойдет в случае победы северян. Вы можете гарантировать, что окрепнув и создав мощную армию они не обратят свои взоры на Калифорнию?

– Оно то конечно так, - вздохнул Константин Петрович, и сам не раз размышлявший о такой перспективе, - но самим лезть на рожон. Может стоит подождать, накопить еще сил, построить форты у Скалистых гор?

– А я считаю, что сейчас самый благоприятный момент, - вмешался в разговор генерал, - У нас сейчас под рукой четыре полнокровные кадровые дивизии и еще шестьдесят тысяч резервистов, ежели возникнет нужда. Да еще казачьи чести. В самом Орегоне армии почти нет. Так, несколько разбросанных гарнизонов. Максимум тысяча-полторы солдат. К этому можно добавить морских пехотинцев с двух фрегатов, которые базируются в Портленде*, но и их не более пятисот человек. Без железной дороги они не скоро смогут прислать подкрепления. А когда пришлют, мы уже закрепимся у Скалистых гор и оседлаем перевалы.

– Сколько сил и времени вам понадобиться, чтобы овладеть всей территорией Орегона* до Скалистых гор?
– спросил цесаревич.

– Для самой операции одной дивизии должно хватить. Земли там едва заселенные, тысяч восемьдесят, не более, а дорог нет. Так, несколько трактов. Это и есть основная проблема. С такими расстояниями меньше чем в четыре месяца не управиться. И то, придется высаживать десант в нескольких местах и занять Орегонский тракт, - Кауфман показал на карте красную извилистую линию ведущею с востока на запад и продолжил, - Чтобы закрепиться, построить форты и дороги понадобиться еще одна дивизия.

– А что делать с местным населением? Его так просто обратно не изгонишь. С такими расстояниями половина помрет по дороге. Да и в глазах всего мира мы будем выглядеть агрессорами. А там и англичане не преминут воспользоваться столь удачной возможностью, - сказал губернатор, - флот у нас конечно посильней, чем прежде. Но с островитянами нам тяжело тягаться. А в случае войны на море, приток переселенцев прекратиться. И это сейчас, когда мы только оправились от тягот Восточной войны.

– Несомненно, что новая война принесет дополнительные тяготы, - вздохнул Александр Николаевич, - но вы сами видите, что выбор у нас не велик. США стремительно растут и скоро настанет день, когда они станут настолько сильны, что смогут прибрать Калифорнию к рукам. Чтобы этого не допустить, нам придется вмешаться в эту войну. А захват Орегона укрепит нашу обороноспособность. Вы же сами видите, что овладев перевалами через Скалистые горы и поставив дюжину фортов в предгорье, мы сильно затрудним переброску войск северян на запад. А на океане наш флот уже сейчас посильнее чем у янки и мы его стремительно наращиваем.

Дабы самим не объявлять войну и не выглядеть агрессорами, мы через два месяца признаем КША. Уже сейчас ведутся тайные переговоры о союзе между нашими странами. Как вы знаете, господин Сьюард* объявил, что этот конфликт внутреннее дело США и предостерег европейцев и нас от вмешательства. Ежели мы признаем Юг, янки будут вынуждены объявить нам войну, дабы не потерять лицо. Некоторые из них уже давно облизываются на Калифорнию, но мы ни разу не давали им повода. Вот тут и придет ваш черед генерал, показать на что вы способны, - Константин Петрович согласно кивнул.

– Тем не менее нельзя сбрасывать со счета Британию, - возразил хозяин кабинета, - они обрадуются выпавшему случаю. Уж очень они недовольны нашим усилением.

– Не исключаю таковой возможности, - согласился его высочество, - но не забывайте, что у англичан хватает разногласий с США и они очень зависят от поставок хлопка. В такой ситуации всякое может случиться. Думаю им придется выбирать кого поддерживать, нас или янки. А мы постараемся помочь им с выбором, - усмехнулся наследник.

Собеседники на минуту замолчали обдумывая сказанное, а потом Александр Николаевич продолжил:

Ну что ж, если мы все согласны, что войны не избежать, давайте обсудим наши планы на будущее.

На следующий день высокий гость отправился в Шелихов*. Специальный поезд уходил ранним утром и на перроне было малолюдно. Устав от толпы зевак, наследник внутренне обрадовался последнему обстоятельству. Подивившись на шикарное здание вокзала в стиле барокко, украшенное легкомысленными завитушками кремового цвета, с большими часами, отсвечивавшими позолоченными римскими цифрами и витыми стрелками, он вскочил на подножку вагона и посмотрел назад. За ним, немного пыхтя от одышки, поднимался Алексей Львович. После длинного гудка, поезд, шипя паром, оставляя дымный шлейф покинул перрон. Сидя на удобном кожаном диване, Александр Николаевич смотрел на проносящийся мимо город. За окном мелькали каменные дома, уступами спускающиеся с холма и маковки двух церквей, белевших посреди зеленых склонов. Потом каменные дома сменились на деревянные, а дальше пошли и вовсе полугнилые лачуги пригорода. Вскоре город закончился и сменился полями, с зеленеющими злаками, за которыми до горизонта раскинулся океан. Картина была пасторальной, но в то же время величественной. Солнце уже взошло над горизонтом и отсвечивало желтизной сквозь низко плывущие облака. Русская Калифорния предстала во всей своей утренней красе.