Но мужчина, сделавший ее такой бесстыдной, сказал: «Еще». И она опять была без дыхания. И снова стонала. Хиран почти ослепла, только чувствовала, как Колин оставил ее одну, и воздух прохладой овеял разгоряченную кожу. Но она не успела замерзнуть. Вернулся жал сильных рук, нежность губ. Она дрожала… Но не только она. Ее муж делил с ней эту дрожь пополам.

– Красавица моя. Хочу тебя. Не могу больше… Хиран. – Муж развел ее колени в стороны, лег между ними. Хиран только сейчас поняла, что Колин снял джинсы и полностью обнажен. Он хрипло застонал, когда его горячая твердая плоть прижалась к ее чувствительной и влажной.
– Я так безумно хочу тебя… Хиран. Прости меня, моя принцесса.

Дыхание пресеклось от волнения предвкушения и страха, когда муж, не отводя своего взгляда от ее лица, пальцами открыл ее плоть, помогая себе войти. Остановился у грани, обнял Хиран, не оставляя ни малейшего пространства между их, одинаково горячими и влажными, телами. А потом плавно двинулся вперед.

Он позволил ей только раз вскрикнуть от боли, а потом поцеловал. Больше не двигаясь, целовал ее как безумный, напряженный, надсадно дыша. Забирая страх и боль. Снова погружая в пучину удовольствия. Одно движение, она замерла, он снова остановился. И вновь поцелуи. Долго, сладко. Опять движение. Ее напряженный вздох и муж неподвижен. И снова, и снова, и снова. Пока не осталось боли. До тех пор, пока Хиран не забылась в страсти, потеряла все мысли, оставив их вне пространства. Были только чувства и страсть. Жидкий огонь, почему-то цвета голубого льда, который сжигал ее дотла.

Но ей было не страшно гореть в этом огне, ведь теперь она была Его.

27 глава

Она спала, его бриллиант.

Это было хорошо, потому что Колину требовалось время. Всего несколько минут, чтобы осознать произошедшее, понять, что это не какой-то фантастический сон и почувствовать, как жизнь наполняет каждую клеточку его тела.

И хорошо, что Хиран спит, и не увидит его по-глупому сентиментальным, словно он подросток, впервые испытавший любовь. Она не узнает, что он уже минут двадцать сидит возле нее, и в неверном свете тусклой лампы смотрит на плавные изгибы ее тела под простыней. Смуглые плечи контрастировали с белой тканью, темные волосы в беспорядке окружали лежащую на подушке голову.

Он бы протянул руку и коснулся их шелковистой мягкости, но боялся разбудить жену. А ей надо было отдохнуть. Поразительная девушка. Невероятно красивая, удивительно нежная, потрясающе страстная и очень смелая. У него нет и вполовину той смелости, что проявляла эта хрупкая принцесса. Разве много найдется тех, кто вот так доверит свою жизнь, свое тело, едва знакомому человеку. И не смотря на то, что на это ее толкнули обстоятельства, Хиран делала это искренне. Она смотрела на его таким взглядом, словно не было ничего и никого в ее жизни до него. Что именно он, Колин Тейт является ее главным сбывшимся желанием. И не было у него права обидеть ее и разочаровать. Но что ему теперь делать? Он все еще тот, кем и был все это время.

Он должен жениться на ней.

Колин улыбнулся, покачав головой. Что за средневековые мысли. Он стал ее первым мужчиной, теперь должен на ней жениться. Ведь дело не в этом. Совсем не в этом. Он знал, что женился на ней по традициям Индии, но никаких официальных документов не было. Но Хиран никогда об этом не попросит, Колин был уверен. Ей достаточно клятв у костра и украшения на шее. И он мог оставить все как есть. Но не должен.

Для него весь тот ритуал, к которому Хиран относилась с таким благоговением, все еще оставался непонятным и совершенно чуждым. Но Хиран считала его своим мужем. На семь жизней. Он не мог обмануть ее, притворяясь, что считает так же. Он должен жениться на ней. Официально.

Что если отец действительно откажется от нее. Кто у Хиран останется кроме него. Он должен защитить ее, ведь она ему доверяла.

Беззащитная маленькая птичка, с ярким оперением, такая хрупкая в его мозолистых руках.

От воспоминания ее кожи под своими ладонями Колина пробирала сладкая дрожь. Безумно хотелось откинуть простынь и вновь увидеть совершенную грудь, тонкую талию, плавный изгиб бедер. Протянуть руку и дотронуться. Сначала нежно, едва касаясь. Потом настойчиво. Прижать к себе и наконец, позволить сжать ее сильнее, пытаясь вобрать жар этой фантастической девушки в себя.

У Колина перед глазами то и дело вспыхивали образы того, как Хиран лежала под ним, выгибалась ему навстречу, звала его по имени, напрочь забыв о «джи». Ее тихие стоны, прерывистое дыхание все еще отдавались в ушах.

Он вновь хотел ее. Желал безумно. Она была как источник чистой воды, из которого так хочется напиться. Пить и пить. Но он страдал от жажды слишком долго. А потому ему позволены лишь небольшие глотки.

Колин заставил себя отвернуться. Он встал, натянул джинсы и отошел к окну. Просунул руку между полосок жалюзи и с тихим щелчком раздвинул их. День был в самом разгаре, а в их маленьком мирке была глубокая ночь.

– Колин…