Наконец, закончив с рисунком, чуть пошатываясь, девушка отошла на два шага от алтаря. Встав лицом к ногам бессознательного Онерга и сложив на груди руки прошептала:

– Мать нашего народа, – сделав глубокий вдох, намного громче продолжила девушка, – Великая и милосердная Нуат, ответь мне, к тебе взывает дочь твоя.

Анерика во много раз сократила традиционное обращение, но не только это было вопиющим отступлением. В голосе девушки не было трепета или почтения. Она требовала немедленного появления богини.

Кровь, что текла по ногам Анерики, уже лилась. Краткие до этого спазмы, участились.

– Нуат, молю, – оседая на колени вскричала девушка, – не оставь детей своих.

Ничего не происходило. Руны на алтаре не спешили гореть. Сердце лежащего на гранитном камне мужчины забилось с утроенной силой. Четыре быстрых удара, заходясь в беззвуном плаче, отсчитала Анерика, и сердце Онерга перестало биться.

Отчаяние и боль, страх и обреченность на краткий миг охватили девушку.

– Я здесь, – голос, который буквально раздавался отовсюду.

Отлетал от стен и бил по плачущей девушке. Въедался в кожу и разъедал душу. Требовательный и вместе тем нежный. Анерика замерла, боясь пошевелиться.

– Ты звала меня, – ласково раздалось от дверей храма.

Все еще не веря, Анерика медленно оборачивалась. Она и подумать не могла, что Богиня появится не в положенном для этого месте – на постаменте, чуть выше алтаря.

– Моя богиня, – кланяясь, насколько позволял живот, прошептала Анерика.

Она только сейчас поняла, что схватки прекратились, и боли больше нет. А кровь не течет по ногам. Словно стрела, догадка пронзила ее сознание.

– Да, моя жемчужина, я остановила время, – улыбаясь уголками губ, произнесла Нуат.

Не так представляла себе богиню Анерика. Она никак не могла поверить, что хрупкая на вид, да еще и босая девушка перед ней, и есть их великая Богиня Нуат.

И только глаза выдавали силу и могущество, мудрость прожитых лет.

– Все должно быть не так, – потрясенно выдохнула Анерика.

Она слишком удивилась, и оказалась не готова к такому приему. Она не знала, как обращаться к Богине, ведь учили ее совершенно иному.

– Я могу объяснить, но ты звала меня не для этого, – покачала головой Богиня.

Она легко пересекла пространство. Казалось, не сделав даже шага.

– Неразумное мое дитя, – гладя Онерга по голове, прошептала Богиня, – борьба еще не началась, а ты уже проиграл.

– Это моя вина, – наконец Анерика смогла взять себя в руки, – Великая, прошу…

– Тсс…помолчи, – перебила девушку Богиня, – Я не приму твою жертву.

– Но…

– Твое дитя драгоценно, Видящая, – жестко оборвала девушку Богиня, – ему уже не помочь.

Медленно Богиня обошла алтарь. Взмахнула рукой, повинуясь ее жесту, в воздух взмыло тело мужчины. Бережно оно опустилось на холодный пол.

Расширившимися от ужаса глазами Анерика следила, как Онерг покрывался льдом.

– Ложись девочка, я приму твое дитя.

Вместе со словами Богини все пришло в движение. Мир словно завертелся вокруг Анерики. Воздух накалился, девушка буквально задыхалась.

Время потеряло значение для нее. Только обжигающие прикосновения холодных рук Богини. Взвившийся до потолка снег. И мелодия вьюги, нескончаемая.

– Вот и все, – улыбаясь, произнесла Богиня Нуат, – разорви юбку.

Дрожащими руками Анерика исполнила ее просьбу. Она боялась смотреть на кровавый комочек в руках Богини. Ведь плача ребенка она не слышала, и была уверена – ее сын мертв.

– Глупая, ты же слышишь биение сердца, – укоризненно покачала головой богиня, – твой ребенок жив и его сила во сто крат превосходит твою.

Бережно Богиня Нуат завернула ребенка в лоскут из разорванной юбки и передала Анерике.

Та, все еще не веря услышанному, приняла драгоценный сверток.

Медленно она спустилась с алтаря. Как только девушка отошла от алтаря, тело Онерга вновь пришло в движение. Плавно оно опустилось на алтарь, где до этого и должно было быть. Сама же Богиня оказалась на постаменте, где, по словам старейшин, и должна была появиться.

– Говори, зачем звала меня, – грозно потребовала Богиня Нуат.

От ее теплоты и нежности не осталось и следа. На мгновение сердце девушки сжалось – неужели Великая Мать все же заберет ее ребенка?

– Великая, – падая на колени и крепко прижимая к себе ребенка, воскликнула Анерика.