– Была бы здесь Бажена, давно бы поинтересовалась, не пора ли спать, - расстилая полотенце на каменной поверхности, ворчливо сказал парнишка. – Бажены нет, поэтому я вам говорю – пора! Давайте ужинать и будем отдыхать. Ловите ваши тряпочки.

Пледы тут же пошли в дело. Мы расселись вокруг полотенца, на котором хозяйственный мальчишка разложил продукты. Я с удивлением посмотрела на влажные салфетки, которые держала в руке, вспомнила для чего их достала и вытерла лицо и руки.

– Да нужно отдохнуть, - согласился Симерин и набросился на еду. – О дальнейших планах подумаем на свежую голову. Сейчас ничего не соображаю.

– Утро вечера мудренее, - привычно поддакнула я и тут же открестилась от сказанных слов: - О нет! Местное утро мы ждать не будем. Не все земные поговорки работают на Туфибесе.

– А какие работают? – заинтересованно повернул голову в мою сторону Бантик, пододвигая к себе солонку.

– Ну, например: без труда не вынешь рыбку из пруда.

– О, это да! Это точно! – активно закивал мальчишка. – Рыбку не просто поймать. А еще?

– Волка ноги кормят.

– Кого? Как это?

– Ну если перефразировать под местные реалии, то траря ноги кормят. Ведь за вашей едой приходиться изрядно побегать?

– Это вы люди бегаете, - не согласился местный эксперт, не забывая жевать колбасу, - причем медленно, а мы левитируем и передвигаемся гораздо быстрее, ноги тут вообще ни при чем. А еще?

– Ну… красна изба углами… О нет, это точно не про ваши юрты, - я хохотнула, вспомнив местные круглые «избы». – Ну, вот например: С лица воду не пить главное, чтобы человек был хороший.

– Вы пьете воду с лица? – ужаснулся неугомонный ребенок. – Это как?

– Мысли ширше, друг мой, - я покровительственно взмахнула рукой. – Это же образное выражение. Вот скажи, Фулфик красивый?

– Ну да, вроде, - мальчишки недоуменно переглянулись и окинули друг друга оценивающими взглядами, словно увидели в первый раз. Видимо об этом они не задумывались никогда.

– А если бы был некрасивый, ты бы с ним дружил?

– Конечно, он же самый лучший! Какая мне разница красивый - некрасивый?

– Вот и поговорка о том же, - налила себе воды в кружку и продолжила: - Внешность не главное, главное характер.

– Это правда, Линаря, - шкодно хихикнул Бантик. – После того как я с тобой подольше пообщался, ты больше не кажешься мне страшной. Привык уже и к шерсти на голове и малюсеньким глазикам.

Симерин, до этого молча слушающий наш задушевный разговор, бросил надкусанный бутерброд и свалился на бок, корчась от хохота. Я иронично вздернула бровь – смейся, смейся, страшила. Потом объясню. Вот как раз и поговорочку подходящую вспомнила.

– Хорошо смеется тот, кто смеется последним.

– Ну, это я примерно понимаю, - медленно протянул Бантик, не поняв, что слова были адресованы мэтру. – У нас говорят: сначала убедись, что таракуля сдохла.

– Это почему еще? – мэтр сел как положено и с интересом уставился на аборигена, изредка поглядывая на меня и всхлипывая от смеха. Вот что смешного, не понимаю, я же копия его любимой Бажены. Уж глазики и шерсть на голове у нас точно одинаковые!

– Потому что таракуля хорошо умеет притворяться. Ее можно легко поймать заклинанием и вытащить на берег, иногда сама поддается, но у нее такая толстая шкура, что убить эту зверюгу непросто. Неопытные охотники могут подумать что все – справились, вот она добыча, а таракуля как цапнет и снова в реку. С добычей. Вот так.

– Ничего себе ужасы какие, надеюсь, вы одни не ходите на этих крокодилов? – я строго посмотрела на подростков.

– Нет, что ты? Мы слишком крутые для такой мелочи, мы решили сразу на повелителя! – расхохотался Фулфик, а за ним и Бантик развеселился.

– Интересно тут у вас, - мечтательно протянул мэтр. – А скажите, парни, спать возле родничка не опасно? Никто водички испить не явится?

Как бы абсурдно это не прозвучало, но вместо мальчишек мужчине ответило дерево, под которым мы сидели. Порлитус задрожал и прямоугольные листочки тихонько зашелестели. Я вспомнила «звездочки», которые укрыли меня от охранников и, задрав голову к кроне, ласково сказала:

– Спасибо!

Мэтр, к моему удивлению, не стал возникать и неверяще переспрашивать, что бы это значило. Он улыбнулся и мечтательно выдохнул:

– Магия! Живая магия!

Я даже рот открыла. Привыкать мне еще и привыкать! До сих пор по земному мыслю, хоть и в магической академии поучилась, и чудеса на каждом шагу встречаются. Симерин просто принял как должное, ну правильно, он то родился в магическом мире и профессию соответствующую имеет.

Изумляться долго не получилось – усталость брала свое. Да и шутка ли, ведь с самого утра по лесу бегаю. То бабушку искала, то дедушку. Колобок наоборот, блин. Всех нашла теперь можно и отдохнуть. Свернулась калачиком на твердой земле, прикрыла глаза рукой и уснула. Только мелькнула в сознании мысль – хорошо, что я так вымоталась, иначе мысли о Грэгориане не дали бы глаз сомкнуть.