Затем заставила себя что-то приготовить. Ведь мать обычно занималась этим сама. Приходила она с работы довольно рано и всегда готовила свежую пищу «для своих мужчин», как часто любила приговаривать.

Потом засела в интернет. Рассудила, что прежде, чем идти в полицию, стоит хотя бы что-то почитать. Сеть меня сразу затянула в свои объятия. Настолько была потрясена прочитанным, просто оторваться не могла. Даже не заметила, как появился отец.

Для себя решила: будь, что будет. Но никакой полиции. Читала на одном форуме отзывы девочек, имевших глупость обратиться в государственные органы после изнасилования. В результате их протащили через семь кругов ада, а в итоге сделали виноватыми. Не в прямом, конечно, смысле. Но чаще всего доказать изнасилование бывает весьма проблематично. А рассказывать тысячу и один раз, что и как со мной делал мужчина, не хотелось. Ведь если дело дошло до суда, выступать пришлось бы перед публикой. А иначе какой смысл писать заявление? Вот, если бы мамин знакомый принял в этом активное участие, тогда данное мероприятие имело хоть какой-то успех.

Я очень надеялась, что если Владислав явится за мной, то с ним хоть как-то удастся договориться. Правда, я не рассчитывала, что он явится за мной столь неожиданно.

– Привет, - отец заглянул в комнату и оторвал меня от ноутбука.
– А мама где?

Задал вопрос, которого я боялась больше всего. Так увлеклась чтением, что не придумала, что буду говорить.

– Привет, пап. Не знаю. Я ее только днем видела, - не повернулась в его сторону, сделала вид, что что-то увлеченно читаю. Было слишком стыдно смотреть ему в лицо и врать. Но и сказать отцу:

«Знаешь, мать боится, что чокнутый брошенный сынуля ее прибьет, поэтому сбежала», - я просто не могла.

– Днем?
– удивился мужчина.
– А что Маша днем делала дома?

– Ей пришлось вернуться. Явился ее знакомый. Несколько ненормальный, - я повертела пальцами у виска, жестами показывая насколько он свихнувшийся.
– Представь, связал Темку, меня. Угрожал, - решила все-таки пересказать отцу основные события. Что-то подсказывало, если не сегодня, то в любой другой день братец может проболтаться. Тогда только будет хуже.

– Да ты что!
– изумился отец.
– Ты в порядке?
– он очень пристально посмотрел на меня.

– В относительном, - показала запястья, на которых виднелись следы от ремня.

– Бедная девочка. Он больше ничего не пытался сделать?
– подозрительно спросил отец.

– Нет, - делиться тем, что произошло, не стала.
– Пап, я там макароны отварила и котлет поджарила, - постаралась перевести внимание отца на другую тему. Представила, как он будет переживать, когда заблудшая мачеха не явится домой. Сейчас, когда прошло несколько часов после тех событий, мне показался полным бредом рассказ матери об оборотнях, а также ее опасения. Да, Влад - ненормальный, но нельзя же просто так взять и убить человека, при этом поставив семью в известность о своих планах. Убедила себя в том, что просто оба, мать и сын, психически нездоровы. Надеюсь, Артему в будущем так крышу не снесет.

Ужин прошел относительно спокойно. Брат вел себя несколько несвойственным ему образом. Сидел и молчал, был какой-то весь притихший и, словно, забитый. Я списала это на посттравматический синдром. Отец пытался узнать, как он. Но Артем нахохлился еще сильнее, и родитель от него отстал. Сама чувствовала себя не лучше. Не сказать, что на меня так уж сильно повлияло изнасилование. Было просто жутко противно таким образом расстаться с невинностью. Чувствовала себя грязной. Вряд ли я смогу спокойно смотреть на молодых людей в ближайшие месяц-два, а о близких отношениях теперь даже речи не шло. Но я надеялась, месяцев за шесть ко мне вернутся прежняя жизнерадостность и непосредственность в общении с противоположным полом. Но к тому времени я уже закончу университет и мне придется попрощаться с моей первой любовью, которую так покорить и не удалось. С мужчиной, по которому я страдала все четыре курса университета. Ведь идти в магистратуру я не собиралась.

А дальше потекли напряженные часы ожидания.

– Что-то мама задерживается, - отец уже третий раз открыл дверь в мою комнату и пожаловался. - Я сначала думал, что она отработает то время, которое отсутствовала. Но уже без пятнадцати девять, а их предприятие закрывается в восемь. И как назло Маша телефон оставила дома.

Чувствовала себя просто отвратительно. С каждым заходом отца все ужаснее. Но что я могла сделать? Все чаще мысль сказать ему о том, что мачеха не вернется, посещала мои мысли. Но это не было выходом. Распереживается еще больше.

Пять минут одиннадцатого отец, взъерошенный и красный, снова заглянул ко мне в комнату. У него всегда краснело лицо из-за повышенного давления, когда папа начинал сильно нервничать. А сейчас выглядел, словно, помидор. Я уже не на шутку была перепугана. Знала, как опасно может быть повышенное давление. А ко всем моим несчастьям не хотелось добавить отца с приступом в больнице. И это в лучшем случае.

– Пап, ты принимал таблетки? Выглядишь ужасно, - обеспокоенно осведомилась я.

Отец лишь отмахнулся. Знала, как он не любил, когда ему напоминали о проблемах с давлением. Лишь мама могла его убедить вовремя принимать лекарства. Не знаю, как она это делала. Но только с ней он не капризничал и не использовал вечную мужскую отговорку: «Не буду это я принимать. Я здоров, как бык».

– Эмма, я, наверное, съезжу к ней на работу. Что-то мне неспокойно.

Я промолчала. Снова. Опять не знала, что сказать. В этот момент ненавидела Влада за то, что появился в нашей жизни и стал причиной побега матери, и саму мать за то, что заставляет переживать самого близкого и родного человека, одинаково сильно. Мачеху и брата я, безусловно, любила, но не так сильно, как отца. Лишь он, один, был связующей ниточкой с мамой. С женщиной, которая меня родила. Как показала сегодняшняя ситуация, как бы вторая жена отца не заботилась обо мне, она все равно ставит выше приоритеты родного ребенка. Родного ребенка, которого, не задумываясь, бросила. Что же она за женщина такая? Этого я понять не могла.