– Она не одна, - быстро прошептал мужчина на ухо, будто бы читая мои мысли. А я не смогла сдержать облегченного выдоха прямо в его ладонь.
– Не делай глупостей, хорошо?
– он быстро освободил меня от своего веса и легко поднялся, подавая мне руку. Проигнорировала.

– Здравствуй, мама, - Влад распахнул межкомнатную дверь и застыл. Я видела, что он точно окаменел.

– Вы задержаны до выяснения обстоятельств, - услышала незнакомый мужской голос. Влад исчез в дверях, а я быстро соскочила с кровати и устремилась в коридор. Мамочка, прости, что плохо думала о тебе. Мамочка, я тебя просто обожаю. Я тебе об этом обязательно скажу, но не сейчас.

В коридоре кроме обеспокоенной женщины, которая как-то жадно осматривала сына, присутствовало двое человек в форме. Один полицейский что-то говорил Владу, кажется, зачитывал права и ощупывал его. Не ожидала, но насильник вел себя довольно спокойно и позволял делать с собой буквально все, что требовалось служителю закона.

– Мамочка, - я подошла к женщине, и она машинально обняла меня.

– Ты как?
– тихо спросила женщина.

– Относительно нормально, - так же не сильно повышая голос, ответила.

– А где Артем?

– Связан, в своей комнате.

– Он пострадал?

– Нет.

– Пройдемте, - услышала я, когда на Владе защелкнулись наручники. Бросила быстрый прощальный взгляд на мужчину, но одного этого было достаточно, чтобы содрогнуться. Он пристально смотрел на меня.

– У тебя появилось немного дополнительного времени, чтобы собрать вещи, - Владислав снисходительно улыбнулся мне, так, словно его не задерживали, а он уходил по делам.
– Помни, о чем просил, малютка.

Задержанный и один из полицейских покинули квартиру. Мама при этом облегченно выдохнула.

– Маш, пойдем на кухне поговорим, хоть чаю с бутербродами мне сделаешь. Я ведь только с дежурства, даже позавтракать не успел, - как-то очень по-дружески произнес второй человек в форме. А я задохнулась от такой фамильярности. У мамы есть близкие знакомые в полиции? Она никогда не говорила об этом. Хотя, она о своем прошлом, вообще, ничего не рассказывала. Ведь только сегодня случайно узнала, что у нее было два взрослых сына и покойный муж.

– Подожди, я ребенка сначала развяжу, - женщина устремилась в комнату Артему.

– Ну, идем посмотрим, что натворил этот ублюдок.

Мама хмыкнула:

– Он может быть, кем угодно. Но зря ты на него наговариваешь. Влад родился в законном браке.

Я стояла в дверях, чтобы не мешать.

Знакомый мамы достал телефон и сделал несколько снимков. Надел перчатки, вспорол ножом ремень и убрал остатки в пакет, только потом позволил женщине обнять ребенка.

– Темочка, сыночек, - мама разревелась и принялась покрывать быстрыми поцелуями лицо брата.

– Ма, хватит меня слюнявить, - возмутился Артем, пытаясь вырваться из крепких материнских объятий, - и позорить. Кто это?

– А, дети, познакомитесь, Вадим Петрович. Мой хороший знакомый. Эмм, пожалуйста, поставь чайник и приготовь бутерброды.

– Как ты, мой маленький?

– Ма, ну, я же просил...

Ушла на кухню. Стало до слез обидно. Эта женщина знала, что меня изнасиловали. Знала... но вместо того, чтобы пожалеть, отправила на кухню готовить перекус. Хотелось расплакаться. Но я отчего-то не могла. Нет, понимала, что Артем - ее родной сын, а я всего лишь приемная дочь. Но за те пятнадцать лет, которые провела с нами, она стала для меня настоящей матерью. Ведь женщину, которая меня родила, помнила лишь по фотографиям.

– Эмма, - уже в дверях кухни меня догнал мужчина в форме.
– Маша мне все рассказала, - стало стыдно, но всего лишь на мгновение. Я совсем не виновата была в том, что произошло.
– Вы принимали ванну?
– Вадим Петрович как-то нехорошо посмотрел на меня. Волосы так и остались влажными и нерасчесанными. Кивнула. Уже поняла, куда он ведет. Владислав предусмотрительно затащил меня в ванную комнату, уничтожив почти все доказательства. Но, например, у меня еще оставались следы на запястьях.

– Плохо, - констатировал мужчина.
– Вы планируете писать заявление?

Кивнула.

– Нет, - в дверях появилась мама.
– Эмма не будет писать заявление.

– Почему?
– чуть ли не хором спросили мы.

– Этот... вы можете называть его кем хотите, но он мой сын, - категорично заявила женщина.
– Эмм, я сама. Садись, поговорим, - прошла к холодильнику и стала доставать продукты.

И тут я не выдержала, разревелась. Я все понимаю. Артем еще подросток. Пусть она ему отдает предпочтение. Но этот ублюдок... Она бросила его минимум пятнадцать лет назад, но все равно защищает его, зная, как он со мной обошелся?