– - Значит, больше вопросов ко мне нет?
– - спросил префект и поставил стакан на место.

Стакан даже не звякнул.

После недолгого прощания мы вышли. Карапчевский молча шёл по улице. Он как будто забыл обо мне.

В Инткоме Карапчевский налил воду из чайника в стакан и одним глотком выдул целый стакан. Я последовал его примеру. От Никиты Максимовича мы узнали, что полиции ещё не было и что наместник сегодня снова не может принять Карапчевского, потому что он снова в отъезде.

– - Зато первый зам примет, -- сказал Никита Максимович.

– - Хоть кто-то, -- сказал Карапчевский.
– - Тогда я сейчас в Дом наместника, а потом -- в гимназию. А тебе придётся сидеть здесь, Никита.

Никита Максимович пожал плечами. Было забавно наблюдать, как этот великан смиренно подчиняется Карапчевскому. Я был уверен, что он не двинется с места, пока Карапчевский не разрешит. "Бульдог интеграции". Нет, это не насмешка, это уважение и почтение.

– - А мне с вами?
– - спросил я.

– - Конечно!
– - сказал Карапчевский.
– - Помните, что я говорил? Смотрите и думайте.

* * *

В Доме наместника я тоже раньше никогда не был. Коридоры здесь как будто продолжали коридоры префектуры. Те же дорожки на полу. Те же высокие потолки. Та же лепнина на стенах. Те же лестницы с широкими деревянными поручнями, которые нельзя было обхватить. Та же женщина с нарисованным лицом -- только в два раза старше. Тот же портрет первого консула -- только не поясной, а в полный рост.

Первый заместитель наместника встретил Карапчевского так же радушно, как и префект. Мне он точно так же едва кивнул. Я не обижался на такое презрительное отношение. Эти люди в моей иерархии стояли намного ниже Карапчевского. Доверие Карапчевского для меня было важнее.

Мы прошли мимо огромных напольных часов в виде пирамиды и сели за такой же, как у префекта, Т-образный стол.

– - Очень жаль, что наместник уехал, -- сказал первый заместитель.

Он производил впечатление сонного человека: полуприкрытые веки, вялая улыбка.

– - Мне тоже очень жаль, -- сказал Карапчевский.
– - А когда я смогу его застать?

– - Александр Дмитриевич, может, я чем-то помогу? Многого не обещаю, но всё, что в моей власти...

– - Мост, -- коротко сказал Карапчевский.

– - Какой мост?

– - Мост через реку Ергу. Сколько можно ездить на пароме? Город с этим связываться не хочет -- дорого. Наместник обещал ещё пять лет назад, что мост будет.

– - Обязательно будет. Строительство начнётся в следующем году. Да вы сами зайдите в провинциальное строительное управление, там всё подробно разъяснят.

– - Не ожидал. Столько лет тянули, тянули.

– - Тянули, тянули и вытянули, -- весело сказал первый зам.
– - Меня и самого это волновало. Я же потомственный строитель. Я полгорода застроил. Действительно, смешно, что в нашем мегаполисе приходится использовать паром, как в глуши. Ещё чем могу помочь?

– - Я бы хотел побывать на Карском полуострове.

– - Пожалуйста! Обеспечим хоть завтра.

– - Ловлю на слове.

– - Хоть завтра, хоть через неделю, хоть каждую неделю, когда хотите. У руководителя Интеграционного комитета есть свои привилегии. Вы хотите на буровые?

– - Да, буровые, трубопровод. Но для начала -- природный резерват на Юраке.

Мне показалось знакомым это название -- Юрак. Что-то из учебника географии.

– - Это ведь совсем другая область, -- сказал первый зам.
– - Или вы теперь и медведей защищаете?

– - Там используется труд кхандов. Хотел проверить, нет ли нарушений закона.

– - Вы везде видите нарушения. На Юраке нет и не может быть нарушений. Группа академиков заявила, что в этом месте устраивать резерват нельзя. Наши биологи утверждают, что обязательно нужно. Пока мы заморозили организацию на неопредёленный срок. Знаете, эти великие умы нас совсем измучили. И деньги есть, и желание, а вот такая заминка.

– - Значит, мне там нечего делать, -- сказал Карапчевский.
– - Тогда только буровые.

– - Принято, -- сказал первый зам.
– - Вот видите, как всё просто. Зачем по каждой мелочи беспокоить наместника?

– - Такая у меня работа, -- сказал Карапчевский.
– - Беспокоить.

– - Если не возражаете, я сам с удовольствием с вами слетаю.

– - Не возражаю, конечно.

– - Север -- наша молодость!
– - сказал первый зам. Его веки поднялись, глаза засверкали.
– - Вы не застали той воистину грандиозной эпохи. Вам не понять. Я же полсевера застроил!..