– Вот только не надо бередить мне душу. – тяжело вздохнул я. – …Марта далеко. Можно сказать, она уж и вовсе недосягаема. Марта – это миф. Моя несбыточная мечта. Некая фантазия на тему вечной любви. А мне, между прочим, уже за тридцать. И живу я сейчас не в какой-то там призрачной «параллели», а в реальном земном мире. Потому и жизнь свою, должен я строить по здешним законам, с обычной, живой девушкой. А не с бесплотным призраком с окраин Вселенной.

– Эх, молодой человек!.. Как же глубоко ты нынче заблуждаетесь. – Лев Сергеевич хитро подмигнул мне. – Придется мне взять на себя и ещё один грех. Считай, ты сам вынудил меня открыть тебе, возможно, самую судьбоносную для вас обоих тайну. Прошу не удивляться. Но твоя Марта нынче близка к тебе, как никогда ранее. Уверяю тебя, она совсем рядом. В каком-то получасе бодрой утренней пробежки.

– Вы, имеете в виду мою квартиру с пространственным коридором?

– Нет! Всё значительно проще. Без какой-либо мистики и потусторонних проникновений.

– Ну, говорите же!.. Где она? И тут я почему-то услышал, вовсе не Льва Сергеевича. То был совсем посторонний, женский голос: «Парень!.. Ты чего там бубнишь?..»

А открыв глаза, я увидел девушку в белом халате. В руках она держала, приготовленный для инъекции шприц. За окном вовсю светило солнце, наполняя палату весенним настроением.

– А где Марина? – спросил я, протирая глаза.

– Наверно, уже дома. – пожала плечами медсестра. – Свои сутки она отработала. До завтрашнего утра дежурной медсестрой буду я. А ты почему о Маринке спросил? Понравилась?

– Очень!.. – состряпав на своей физиономии брезгливую мимику, я несколько повысил голос, обращаясь уже к соседу по палате. – …Лев Сергеевич! Прошу вас подтвердить мои слова.

– Ты зря напрягаешь свои голосовые связки. – с какой-то непонятной грустью ответила девушка. – Льва Сергеевича, к сожалению, нет.

– Перевели куда-то? Или на процедурах?

– Его, вообще, больше нет. Вчера, около десяти вечера, он умер.

– Не может быть!.. – усмехнулся я, ещё не успев в полной мере осознать смысла сказанного. – …Ведь наш с ним разговор затянулся далеко за полночь. Да, и выглядел он довольно-таки бодро.

Медсестра взглянула на меня, как на умалишённого.

– Скоро обход.

«Жаль старичка. Интересным он был собеседником. Опять мне не повезло. Так и не расспросил я его о том, что известно ему было о Марте. Как и о многом другом.

А впрочем. Если скончался Лев Сергеевич, около десяти часов, то получается, что никакого разговора, собственно, и не было. Выходит, спал я. То есть, прибывал не в реальном, а в некоем иллюзорном мире.»

ГЛАВА 2

Текущий день, полностью проведенный в здравом уме (но далеко, не в светлой памяти) начался для меня довольно-таки скучно.

Если помните, то в больничной палате я остался в полном одиночестве. Точнее, в полнейшем информационном вакууме. Потому как поговорить мне было абсолютно не с кем. Не было у меня под рукой ни газет, ни журналов, ни какой-то иной печатной продукции. Пару раз, в палату заглядывали медсестра. Проводил свой обход и врач, уверявший меня в том, что дела мои идут на поправку. Однако с медперсоналом особо не пообщаешься, у них и без того забот невпроворот. А таких «говорунов» как я (которые не прочь поболтать с ними за жизнь) в их отделении не меньше сотни.

Вот почему единственно доступным для меня занятием, так и оставалось, ещё и ещё раз ворошить в памяти, произошедшие со мной былые события. И даже если допустить, что большая их часть, якобы, мне приснилась, тем не менее, я по-прежнему был склонен согласиться с поверьем, при котором именно во сне некое подсознание иногда предупреждает конкретного субъекта о грозящей ему опасности. Отсюда и вещие сны, и предсказания, и различные сонники, и целые разделы психоанализа…

Процентов на девяносто я успел смириться с тем, что весь загробный мир вместе с его обитателями, являлся лишь фантазией моего больного и бесконтрольного разума. Однако червячок оставшихся десяти процентов, так и продолжал незримо точить мой здравый разум, находя всё новые и новые противоречия в моих, довольно шатких и принятых исключительно на веру утверждениях.

«А если отбросить всё сомнительное? Оставить лишь те фрагменты моего прошлого, в которых я абсолютно уверен. То есть, наметить некие константы, от которых и можно будет «плясать»? Пожалуй, стоит попробовать. У меня был, да и сейчас имеется свой бизнес. Офис. Мастерская по ремонту кассовых аппаратов. Совсем недавно я обменял малосемейку на большую квартиру. С этой-то самой квартиры, всё и началось.

Ну, а теперь, во что бы то ни стало, мне следует вспомнить тот самый ключевой момент, после которого и начались метаморфозы, породившие столь многочисленные разночтения. Помнится, перед тем, как соприкоснуться с потусторонним миром, я пару раз. Ни то засыпал; ни то терял сознание, в общем, полностью «вырубался». А быть может, наоборот. Именно после этих контактов, я и погружался в небытие? Так или иначе, но грань между реальностью и чуждым мне измерением, оказалась в тот момент полностью размытой. Пожалуй, и по сею минуту, я не могу отделить причину от следствия. То есть, нечто главное от второстепенного.

А быть может и в правду, нет никаких границ между нашими мирами. Мы, это нечто единое целое со всей нашей многообразной Вселенной. В то время как наши души, словно вода, принимая любые формы, без труда могут просачиваться во всевозможные пустоты нашего мироздания.

В таком случае, какой смысл искать причинно-следственные закономерности? Уж лучше доказать (пусть и самому себе), что всё происшедшее со мной было отнюдь не плодом моих же бредовых фантазий. А являлось некой частью едино-глобального процесса.