— О, пиздобол с радио! — обрадовался мне председатель. — На, вот, яблочко-хренаблочко скушай, свежее.

Он взял с прилавка белый налив, протер рукавом пиджака и протянул мне. Я взял.

— Ты, конечно, с ребятами того… — сказал он тихо и как бы в сторону. — Вот не ходил бы тогда в клуб, и не было б ничего…

— Еще куда мне не ходить? — разозлился я. — Есть идеи?

— Не, я так… Ничо… Я ж понимаю… — буркнул он совсем тихо.

— А я — нет! — отрезал я. Понимающий какой нашелся, оглоблю те в дышло…

Я купил немного картофеля — запекать в костре, помидоров и огурцов — закусывать, отличную стальную кружку из нержавейки — заваривать чай и подержанный туристический рюкзак на семьдесят литров. За спальниками и пенками пришлось заехать в магазин спорттоваров. В целом можно было считать меня готовым к приключениям.

На большой поляне, между городом и лесом, заканчивали возводить крепостную стену. Стоящий отдельно в чистом поле фрагмент выглядел немного странно, но ребята очень старались — со стороны зрителей выкрашенная под старинный кирпич фортеция выглядела совершенно как настоящая. С обратной — доски, фанера, подпорки и дощатая галерейка затынья поверху, где будут стоять «отражающие штурм». Массовка «ополчения» прела в своих кафтанах из какого-то дешевого ядовито-красного сукна и внимательно слушала командира-реконструктора, который показывал, как правильно держать бердыши — или как там называется эта железка на палке. Жесты его были кровожадными и решительными — похоже, что штурмующим придется нелегко.

Условные «поляки» толпились поодаль, сжимая в руках аналогичные инструменты и отличались от «своих» ярко-голубыми короткими жупанами и наличием лестниц. Перед ними тоже расхаживал опытный реконструктор, объясняя то ли как штурмовать стену, то ли как при этом не свернуть шею. На мой взгляд, затея выглядела травмоопасной, несмотря на то, что все эти алебарды оказались с фанерными, крашеными серебрянкой лезвиями. Бригада скорой помощи и пожарный расчет МЧС тоже, как мне кажется, поглядывали на происходящее с некоторым напряжением.

— Привет, где будешь палатку ставить? — спросил меня подошедший Олег.

— Подальше от людей, поближе к речке.

— Правильное решение, мы вон там за лесочком встали на бережку.

— Не побьется народ на этом вашем штурме?

— Не волнуйся, все продумано, — успокоил меня Олег. — Строго по сценарию — поляки подходят под стены, холостой залп из пищалей, на лестницы лезут только опытные ребята, остальные толпятся внизу, создают массовость. Потом со стены стреляет наша пушка, гром, дым, враги бегут, все празднуют победу. Город предоставил кейтеринг — блины, пироги, чай, квас. Алкоголя не будет, а на трезвую голову никто, я надеюсь, с лестницы не навернется.

Я сразу подумал, что это избыточный оптимизм — в любой толпе всегда есть дежурный процент отъявленных долбоебов, но, в конце концов, это не моя головная боль. Загнал машину на огороженную лентами парковку, вытащил из багажника рюкзак со скарбом и отправился к реке.

Палатку нам действительно выдали — модную, куполом, из желтых и белых клиньев синтетической ткани. Я отошел подальше, к самому берегу и начал ее разворачивать, пытаясь сообразить, что куда. Оказалось — несложно.

— Зря так близко к реке, — сказал подошедший Олег. — Комары вечером зажрут.

— У меня есть спирали, — отмахнулся я.

Становиться посреди палаточного городка мне совершенно не хотелось — там всю ночь будут орать песни, обсуждать штурм, спорить и мериться алебардами… А как только я в ночи начну распускать руки в анютином спальнике, какой-нибудь пьяный стрелец, пойдя поссать, зацепит ногой растяжку и рухнет на нас вместе с палаткой. Нет уж, я лучше с комарами.

— Бросай вещи и подходи, там твоя уже вовсю резвится, — Олег удалился, а я подумал, что хрен там она «моя».

Анюта красовалась в длинном белом платье в пол, с красными лентами и вышивкой, на голове ее была вышитая бисером повязка, на открытой шее — яркое монисто, в ушах целые абажуры из мелких колечек. Как по мне, историчностью тут и не пахло, но смотрелось потрясающе.

— Как тебе, Антон? — она покрутилась передо мной, придерживая расшитый подол.

— Офигеть, — сказал я честно.

— Я — дочь воеводы, и буду вдохновлять защитников во время штурма!

— Смотри, чтобы они, засмотревшись, со стены не попадали, вдохновительница, — улыбнулся я.

— Ты что, не будешь участвовать? — удивилась она. — Давай, это весело!

— Я не любитель культурно-массовых мероприятий, мне отсюда все будет прекрасно видно.

— Сударыня, оставьте этого смерда, нам пора! — Анюте картинно поклонился в пояс какой-то разряженный фанфарон — в красном кафтане с шитьем, саблей в изукрашенных ножнах, с огромной пистолью за кушаком и в отороченной мехом шапке, в которой ему явно было чертовски жарко. — Война — дело благородных.

— Знаешь, когда эта дудка, — показал я на пистоль. — Будет торчать из твоей жопы, ты сможешь ей забавно посвистывать.