Сам предводитель волков тоже явился, правда с нехорошими новостями…

— Светлая леди, всё оказалось хуже, чем предполагали, — сказал он с поклоном. — Мы думали, что количество порталов, которые сможет открыть Властелин, будет ограничено, но он… — Хашнаэр развёл руками. — Он сильнее, чем мы считали. Тёмная армия всего в часе пути.

Ну вот, опять гадкий Алекс все карты перепутал. Я ведь только-только расслабилась и хотела подумать о клонировании, о том, как подобное вообще сделать, чтобы пополнить ряды сторонников, а он…

— И магия компенсации не сработала? — спросила я с надеждой. Разумеется, с надеждой на то, что ситуация как раз изменилась, и у нас появился шанс, но…

— Нет, моя леди, — ответил Хашнаэр.

Сказал, вновь поклонился и ретировался, сославшись на то, что нужно готовиться к защите замка. Я же поставила бровки домиком, вытащила из пространства новый стаканчик кофе и спросила жалобно:

— Почему эта магия не срабатывает, а?

Обращалась к Лаариму, и тот пожал плечами, ну а я…

— А правда, почему? — спросила уже хмурясь и у самой себя. — Ведь должна сработать. Как там тот товарищ объяснял? Светлая и Тёмная стороны находятся в равновесии, и если одна сторона нападёт на другую…

Тут меня словно молнией поразило. Это было невозможно, но что если Волков на нас вовсе не нападает, а?

Мысль была настолько ошеломляющей, что я вскочила с трона и застыла столбиком.

— Маша, что? — недоумённо захлопал ресницами Лаарим.

Я не ответила. Просто стояла и переваривала, чтобы через пару минут плюхнуться обратно и выдохнуть:

— Не может быть.

— Чего не может быть? — не пожелал отстать Лаарим.

И я всё же сказала:

— Не уверена, но кажется, Волков на нас не нападает.

— А зачем он в таком случае идёт сюда с армией?

— Мм-м… — вспомнив вчерашний выход телохранителя, ответила я. — Может быть хочет испугать?

Откинулась на спинку трона и задумалась. То, что Алекс приревновал, это однозначно. Хотя, учитывая о какой ехидне речь, может дело не в ревности, а в страхе, что кто-то воспользуется «билетом на Землю» раньше него?

А вот эта догадка заставила негодующе засопеть — что идейный противник себе вообще позволяет? Какое вопиющее с его стороны хамство!

— Маша, так что будешь делать? — вклинился в процесс сопения Лаарим. — В смысле, если Алекс не нападает?

— Не знаю, — ответила со всей искренностью. Потом глотнула еще кофе и добавила: — Мне ведь сообщат, когда он придёт?

Сообщили. В этот раз вестником стал Хрим в полном доспехе — пришел в тронный зал, а очутившись возле трона, заявил:

— Он здесь.

— А… — начала я.

— Весь город эвакуирован, — словно прочитав мысли, сказал Хрим, — все мирные жители на территории дворца, а Алекс и его войско снаружи.

— Что делают? — спросила я с грустью. — Разбойничают и грабят?

— Вроде нет. Просто стоят и ждут.

Учитывая то, что на нас вроде бы не нападают, особого удивления я не испытала. Ещё поняла — Алексу наверняка известно про компенсирующую магию, а значит, держаться миролюбиво будут до конца. В смысле, максимально долго. До тех пор, пока не надоест.

Это понимание придало сил, и я встала, чтобы величественно сойти по ступеням и сообщить:

— Пожалуй, я с ним встречусь.

— Как? — удивился Хрим. — Ему вход на территорию дворца закрыт, а ты, если выйдешь, уже не вернёшься. Тебя схватят и не отпустят.

Я кивнула, соглашаясь, и объяснила:

— Я с ним с балкона побеседую.

— А… — явно хотел возразить клыкастый, но я перебила.

— Ещё мне нужна храбрая девушка симпатичной наружности. — Повелительница огляделась и, увидав старшую дочь клана Серебряного древа, окликнула: — Эль, иди сюда!

Эля подошла и на немного пугающее предложение Повелительницы согласилась. Спустя минут пятнадцать я уже стояла на балконе, расположенном ровно над главными дворцовыми воротами, и наблюдала, как эльфийка, наряженная в сарафан и кокошник выносит гостям каравай.

Правда, с размером хлебушка я переборщила, Эля почти сгибалась под его весом, зато выглядело эффектно — у тёмных всадников, отиравшихся у ворот, аж челюсти отпали.

Спокоен остался лишь один, и он первым заметил мой скромный выход… Стрельнул своими обыкновенными карими глазами, улыбнулся и сказал беззвучно: