Когда они вышли в зал, Кейт была все еще немного оглушена свалившейся проблемой, и именно поэтому стала машинально присматриваться к людям, мужчинам и женщинам. Она хотела удостовериться, что действительно видит то, что видит и тогда заметила это. В клубе как будто клубился красный туман. Сначала девушка испугалась, но потом поняла, что это такое.

– Ал, я ее вижу. Сексуальную энергию людей. Я ее вижу! Она красная и здесь повсюду, как взвесь в воздухе.

Катон встал столбом прямо посередине зала. О таком ему слышать еще не приходилось. Да, некоторые суккубы ощущают ток энергии, но никогда не видят ее вне тела, кроме как во время кормления.

Нужно ехать к Сайласу и разбираться.

Все это было чертовски странно. И раньше бывали случаи, когда суккуба инициируют поздно, но ничего о подобных эффектах ни в одной книге не нашлось. По крайней мере это касалось доступной Сайласу информации. Понятное дело, что другие источники использовать было рискованно — ни в коем случае нельзя сообщать широкой общественности, что с Кейт что-то не в порядке, иначе ее могут отобрать. А зная характер Алиаса, можно с уверенностью предположить, что это ничем хорошим ни для кого не закончится.

Эффусио даже предполагал, что этот амбициозный малый может начать войну между кланами. Догадывался об этом и его отец, уже успевший переродиться в настоящего полноценного демона.

Сейчас он как раз сидел напротив. Вольготно развалившись в антикварном кожаном кресле, Катон-старший внимательно выслушивал доклад.

– Я попробую посмотреть в архивах Лилит, но сомневаюсь, что там может быть описано нечто подобное. Хотя за тысячи лет всякое случалось...

— Не хотелось бы привлекать ее внимание. Она может забрать Кейтану раньше времени.

– Переродившихся суккубов и так слишком мало, чтобы ими разбрасываться. Да, я понимаю о чем ты, но собственный закон она не нарушит.

— В это можно верить, но для Лилит закон – только ее собственное слово. Так что прошу вас быть как можно аккуратнее. Это в наших общих интересах.

– Да, моему сыну чертовски повезло, но сам-то ты как проворонил?

– Кто же знал? Да и невозможно следить за ней двадцать четыре часа семь дней в неделю.

— Юсихото требует проведения расследования. Ее обещали ему, и он планирует бороться.

— Вы знаете, каким образом?

– Пока нет, но, полагаю, он что-нибудь придумает.

— Ее ни в коем случае нельзя отдавать, -- Сайлас вскочил с кресла, но под внимательным взглядом Катона сел обратно.

– А я ее и не отдам, – в библиотеку быстрым шагом влетел Ал. – Что касается планов японца, то есть у меня кое-какие мысли. Приветствую тебя, отец!

– Это так мило с твоей стороны – вспомнить, что я здесь нахожусь, – не сдержал сарказма Катон-старший. И что же у тебя за мысли, интересно?

– У меня есть данные, что Юсихото использует полукровок для своих грязных делишек.

– Мы все используем, и что?

– А то, что полукровка сильнее физически обычного человека и, главное, привлекательнее для суккуба. Если один из них попытается ее соблазнить, то ему будет это сделать гораздо проще. Кейт будет просто тянуть к нему, почти также, как тянуло бы к инкубу. И главное, она не сможет отличить его от обычного человека, потому что энергия у полукровок красная.

– Логично. И что ты предпримешь по этому поводу?

– В ее телефоне я уже установил следящее устройство, на новую машину тоже поставлю. И не надо так презрительно кривиться, отец. Связь между нами еще неустойчива. Если что-то случится, я могу ее и не найти.

– Меня вот как раз и беспокоит, что из-за неустойчивости связи ты не можешь ее как следует контролировать. Вот где она сейчас?

– Я ее чувствую, если расстояние менее километра, – Ал задумался, на несколько секунд ушел в себя и потянул за энергетический хвост. – Она в гостиной болтает с Теодором. Кстати, Сайлас, ты намерен посвящать его в наши дела?

– Если честно, не планировал, но… думается, что если могут быть замешаны полукровки, стоит пересмотреть свое решение. Мы все должны быть начеку.

Только сейчас, сидя в темноте спальни, Кейт начинала понимать, что имел ввиду Алиас, говоря про стержень. Она уже с полчаса обдумывала свои ощущения и чувства и пришла к неутешительному выводу – она и правда размазня и истеричка. А главное, что она даже сыграть уверенность не может. Не быть ей великой актрисой.

Во время ужина в поместье дяди девушка сидела в окружении четырех инкубов и чувствовала себя как ценный предмет интерьера, на который все глазеют. Сначала Тед и Ал даже пытались втянуть ее в общий разговор, но она робела и так стыдилась своего положения, что каждое слово нужно было вытягивать клещами. В итоге, ее оставили в покое, но все равно хотелось провалиться сквозь землю.