«Сейчас!», мысленно приказала она.

***

– Сейчас!
– воскликнул Реол, и огромные тридцатифутовые ворота с пронзительным скрипом стали открываться. Стена тумана за воротами хлынула внутрь крепости, расползаясь по мостовым, словно живой бесформенный зверь. Туман клубился вокруг ног коня Реола, отчего паладин и его скакун казались неким грозным призраком, сверхъестественным аватаром гнева Владычицы. Калар содрогнулся, ведь ему снова показалось, что Зеленый Рыцарь приближается к нему с занесенным мечом, но встряхнув головой, он отогнал тревожное видение.

Голос Анары призрачно звучал с верха привратного укрепления, мелодичный и потусторонний. По коже Калара побежали мурашки, а волосы на затылке встали дыбом из-за воздуха, который был полон магической энергии. Калар поднял к губам талисман с символом Владычицы, призывая Ее защиту.

Калар чувствовал, что благословение Владычицы пребывает с Реолом, исходя от паладина, словно жар от кузни. Рыцаря Грааля окружала светящаяся аура, удивительное сияние, которое лишь подчеркивал туман, клубившийся вокруг.

В одной руке рыцарь Грааля держал серебряное копье Арандиаль, сиявшее священным светом. В другой его руке был благословенный меч Дюрендиаль. Обе этих святых реликвии обладали огромным культурным значением, и даже последний из крестьян слышал истории об ужасных врагах, которых сразило оружие Реола.

Лицо паладина было скрыто за забралом его высокого шлема, увенчанного сверкающей серебряной статуэткой геральдического единорога, которую окружала корона из зажженных свечей. Но глаза Реола горели благословением Владычицы. Его искусно украшенные доспехи отражали и свет свечей, и пламя горящих домов. Серебряная окантовка его роскошного синего табарда сверкала.

Табард Реола на груди тоже был украшен геральдическим единорогом, и такое же изображение украшало чепрак его коня. Скакун рыцаря Грааля был огромным, могучим и черным как ночь, и без видимых усилий нес и самого Реола в доспехах и собственную тяжелую кольчужную и пластинчатую броню под роскошным чепраком.

Толстые, укрепленные металлом ворота наконец полностью открылись, и Реол указал вперед своим благословенным копьем.

– К победе!
– воскликнул он, и его голос, в котором звучала божественная сила, наполнил боевым пылом сердца пяти десятков рыцарей, стоявших в строю за Реолом.

– К победе!
– повторили они боевой клич, и Калар ощутил прилив гордости от того, что отправляется в бой в такой славной компании, под командованием святого паладина Владычицы.

Пришпорив коней, они выехали за ворота, в туман.

Калар мог разглядеть путь в тумане не больше чем на десять футов, но он не чувствовал ни страха, ни сомнений, когда они выехали из замка и направились прямо к морю по усыпанным песком булыжникам древней дороги. Владычица была с ними, и их вел в бой один из величайших Ее воителей - ничто в целом мире не могло противостоять им.

Они наткнулись на норсканцев внезапно, и судя по изумленным лицам варваров, рыцари показались им призраками, возникшими из тумана, и возглавляемыми полубогом войны, шлем которого украшала корона из горящих свечей. Но норсканцы были воинственным народом, их не так легко было напугать, и они отреагировали с удивительной храбростью. Бросив лестницы, они ринулись навстречу врагу, размахивая топорами и рыча боевые кличи. Однако несмотря на всю свою отвагу, они были сметены рыцарским клином и раздавлены копытами могучих бретонских коней.

Дорога по пути к морю круче уходила под уклон. Реол не остановил коня, и никто из скакавших за ним рыцарей не дрогнул. Голос в разуме Калара призывал натянуть поводья, убеждая, что скакать в тумане прямо в море - полнейшая глупость. Калар лишь яростно усмехнулся, наслаждаясь чувством свободы, которое давала скачка на могучем коне.

Из тумана возник норсканский корабль с головой дракона на носу, вытащенный на песок справа от древней дороги. Калар увидел, как норсканцы, прыгавшие на берег с его бортов, изумленно смотрели на рыцарский отряд, галопом мчавшийся к океану, но вскоре они промелькнули мимо, и Калар снова обратил взгляд вперед.

Невероятно, но он слышал в тумане вокруг голос Анары. К ней присоединились и другие голоса, и Калар ощутил странную боль в сердце от красоты их призрачной песни.

Рыцари скакали по дороге, тянувшейся прямо в пролив дальше самого берега, и Калар увидел, как по обеим сторонам от нее плещутся волны. Камни под копытами коней были скользкими от морской воды, на берегу валялись выброшенные волнами водоросли. Крабы величиной с голову человека разбегались с пути, грозя своими большими клешнями, их панцири были покрыты шипами.