– Андрей, – тяжело дыша, после очередного «ухода», сказала Оксана, – я больше не смогу удержать в себе крик радости и счастья. – Не посчитают гости меня распутной?

– Кричи, золотце мое, сколько хочешь. Стены в нашем доме толстые. Не думаю, что нас услышат. А если и услышат, то пусть тебе завидуют.

Любились до самого рассвета, не сдерживая эмоций, а потом моментально уснули. Просыпались, любились и снова засыпали. Только к обеду, голод выгнал нас из постели.

После нашего появления на людях, Варвара Петровна, быстро пошла в сторону нового дома. Я, конечно, же, догадался о цели ее визита. Интересовала крестную простынь с нашей кровати, если быть точным, следы на простыне. С этим все в порядке, пусть проверяет. По возвращению, она многозначительно переглянулась тестем, незаметно качнула головой, и как не в чем не бывало, с улыбкой занялась гостями.

Подвыпивший тесть, подошел к нам, поздравил в очередной раз. Похвалил меня за умение держать свое слово. Настоятельно рекомендовал заняться производством внуков, нечего зря время терять.

А мы время и не теряли. Перекусили, посетили баню, и вновь закрылись в спальне. Только на следующее утро, уставшие, но очень довольные, мы занялись повседневными работами, и общением с родственниками, так сказать, в неформальной обстановке.

Януш Вешневецкий с Данутой, официально пригасил нас с Оксанкой на свою свадьбу, которая состоится, сразу после окончания рождественского поста.

Пришлось, подробно расспросить Януша, обо всем, что происходит в высшем обществе Польши. Как правильно себя вести, чтобы не попасть впросак.

– Зря беспокоишься Анджей, – с улыбкой сказал Януш, – ты и твоя жена, будете под моей защитой, а Вешневецкие, не последние люди в королевстве польском.

– Все правильно говоришь Януш, но не будем идеализировать ситуацию. Ты в свете свой человек, тебя знают. Мы с женой, из дальней провинции, никому не знакомы, и так далее. Кто-то захочет показать свое превосходство перед нами, или наши успехи у кого-то могут вызвать зависть. Вдруг кто посягнет на честь моей жены.

– Всего нельзя предвидеть заранее. Мой тебе совет. Если тебя провоцируют на поединок, сделай все, чтобы тебя вызвали, а не ты. Оружие выбирай то, которым ты хорошо владеешь. Ничего не пей перед поединком, кто бы, не предлагал. Бывали случаи, травили поединщиков.

– Основное оружие сабля. Запасное оружие, мой кулак. Могу с одного удара отправить соперника, на долгую и вечную беседу с апостолом Петром.

– Лучше сабля. Кулак, как бы тебе сказать, не принято в высшем обществе им размахивать, не поймут.

Не забыл поговорить с мамой. Поделилась новостями, можно сказать отчиталась, о состоянии удела. Состояние здоровья нормальное, никаких новообразований на теле не появилось. Благодарила мама меня, за проведенную операцию. Почти постоянно разговор возвращался к предстоящей свадьбе Дануты. Напрямую поинтересовался у мамы не испытывает ли она финансовых трудностей. По ее словам все нормально.

Заглянул в мысли матушки, вон как, глазки при напоминании о финансах забегали.

« – Смотри, какой Анджей. Он меня, что насквозь видит? Не хватает сейчас мне немного денег. Урожай собрали, продадим, надеюсь, обойдусь. Не хочется брать взаймы. Княгиня Ростоцкая, одалживает деньги на свадьбу дочери! Это не позор, конечно, но не хочется просить. А все высшее общество зятя, где придется вращаться Данусе. Тут и наряды, и напитки с закусками, все изысканное, иноземное. Приданное дочери трогать нельзя. Когда эти светские гусыни узнают сумму, завидовать будут. А сын уловил, похоже, фальшь в моих словах, опять поступить по-своему.»

Попросил маму рассказать о женской моде высшего общества. Мне хотелось, чтобы моя жена, выглядела на уровне. Княгиня начала объяснять мне из чего и как шьют женские наряды. Понял свою ошибку, запутаюсь в терминах. Пришлось звать жену, пусть ее свекровь просвещает. Основательно мои женщины подошли к построению платьев для Оксанки, не только обсуждали фасон и материалы, но еще рисунки делали.

Погостив еще два дня, родственники отбыли домой в Польшу. Маме я все же вручил кошель с пятью тысячами серебром.

Глава 31

Поток больных и желающих оздоровляться не иссякал. Я не работал, только во время вызволения тестя, и в день свадьбы. Каждый принятый больной, за исключением бедных крестьян и казаков, пополнял мою финансовую кубышку. Цены на свои услуги не задирал, брал за счет количества. Уставал, не то слово, но я работал на себя, на свою семью.

Из Киева привезли молодую симпатичную женщину именем – Мария. Сопровождал ее муж, состоятельный киевский купец – Григорий Дубенко, и лучшая, по словам больной, подруга. Больная жаловалась на постоянную слабость, потерю веса, тошноту, диарею, изменение цвета лица. Бывали дни, когда женщина, ощущала во рту запах чеснока, хотя не кушала блюд с его использованием.

Предварительный диагноз отравление, предположительно, мышьяком. На, сколько я помнил, мышьяк был очень популярен в средние века среди отравителей. Если человеку дать большую дозу единовременно, смерть наступала быстро, потому-что поражалась центральная нервная система и желудочно-кишечный тракт. Успешно лечить отравления такого рода не всегда получалось и в мое время, а про средневековье и говорить нечего, летальный исход гарантирован. Если давать малыми дозами, добавляя в пищу или напитки, то смерть приходила медленно, но неотвратимо.