— Принять что? — сухо осведомилась я, сжав кончик алой нити.

Всего один миг, и неприятный разговор закончится, но пока не спешила. Пусть ответит.

— Меня и мои извинения, — огорошил некромант и зло спросил: — Думаешь, я просто так встал на колени?

— Многие встают, — деланно равнодушно пожала плечами, когда как внутри все вопило об опасности. — Извинений я не слышала. А хотелось бы, ваша светлость, в том числе за ваше сегодняшнее поведение.

— Не называй меня светлостью! — рыкнул Соланж, окончательно расставшись с образом ледяного короля. — Ты прекрасно знаешь, как я не люблю это обращение. Извинения же… — он сделал паузу и надел прежнюю маску вальяжного самоуверенного спокойствия. — Конечно, миледи, я чрезвычайно виноват, подверг вас опасности — словом, поступил недостойно аристократа. Я очень сожалею и постараюсь загладить свою вину.

Только все от первого до последнего слова — ложь, даже «вы» после «ты» звучало издевательством, а тон и вовсе одна сплошная насмешка.

Мыльный пузырь лопнуть, чары распались.

Вот он, палач, я не обманусь.

— Боюсь, вы выбрали неверный способ. — Гадала, прилично ли убежать. — Извинений по-прежнему нет. Вы оскорбили меня, низвели до публичной девки, сделали приманкой, недвусмысленно словом и делом намекнули на желание близости…

— Да, Дария, именно так. — Не позволив договорить, некромант порывисто стиснул в объятиях и склонился к губам. Так близко, что я ощущала аромат мяты зубного полоскания. — Я хочу вас, днем и ночью, болезненно, остро, и готов подарить наслаждение — как угодно, любой каприз миледи. А после, — по губам Соланжа скользнула блаженная улыбка, — у нас родится сын. Разумеется, в браке.

— Отчего вы так уверены, что я за вас выйду и кого-то рожу, да еще сына? — извернувшись, сумела чуть отодвинуться.

Странные разговоры! Соланж одержимый? Только своим личным демоном, не обитателем Сумеречного мира.

— Выйдете, потому что я сделаю предложение. Вряд ли вы предпочтете блуд. Сын… У Альдейнов рождаются только сыновья, никогда девочки. Всего один, сколько бы родители ни старались. А если не родится… — некромант помрачнел и отпустил меня. Руки плетьми упали вдоль тела. — Значит, я ошибся и поплачусь за брак.

Я стояла, не зная, как поступить. Определенно, Соланж сумасшедший, иначе как понимать речи о паре, сыне, расплате? В Веосе не одобряют разводы, но они существуют. Пожалуйста, бери новую жену. Магии во мне нет, только подарок Эллана, сомневаюсь, будто суть некроманта на него среагирует. То есть силу Соланж сохранит, я не превращусь в вампира, который в постели иссушит его запасы. Тогда какая расплата? И отчего всего один ребенок? Никогда не слышала, чтобы Вседержители награждали кого-то подобным проклятием. Альдейны давно бы вымерли, рождайся у них по одному мальчику невесть от кого.

— Поговорим? — Соланж бросил торопливый взгляд через плечо.

Ясно, опасался появления Эллана. Что-то он не спешит. Защита замка сработала, за те пару минут могло случиться непоправимое, а владелец дома читает лекции.

Покачала головой.

— Отдайте бумаги и уходите. Надеюсь, очень надеюсь, — постаралась произнести фразу как можно тверже, — никогда вас больше не увидеть.

— Боюсь, ваше желание невыполнимо, — мурлыкнул некромант, откровенно издеваясь. — Я герцог, некромант его величества, мы не можем не видеться при дворе.

— Я имела в виду личные встречи.

С каждой минутой разговор нравился мне все меньше, а голос Соланжа — все больше. Он очаровывал, заманивал в ловушку, как паук глупую муху. Чтобы отвлечься от губительных чар, решила думать о другом и перевела взгляд на кафф в ухе некроманта. Черный дракон все так же оплетал мочку хвостом, сияя рубином. Капля крови в белых волосах.

— Разве вы этого хотите, Дария? — Соланж замер в одном шаге от меня, пока не предпринимая никаких действий. — Признайтесь, если бы не мое… — он замялся, подбирая слова, — странное поведение, причины которого объясню позже, вы трепетали в моих руках диковинной птичкой, и я не стал бы обрезать ей крылья.

Унизанные кольцами пальцы сжали мои и поднесли к губам. Я ожидала чего угодно, только не обжигающего языка, танцующего по коже.

Пощечина не отрезвила некроманта. Он будто не почувствовал боли. Соланж устроил недвусмысленное развлечение: по очереди посасывал пальчики, затем разгонял острым кончиком языка мурашки и слизывал из. И так по новой, с игривой улыбкой на устах.

Замерла в прострации. Одна часть меня жаждала продолжения, другая требовала прекратить безобразие. Умом понимала: Соланж соблазняет, но телом…

Осмелевший язык скользнул в ложбинку между большим и указательным пальцем, оставляя после себя влажную дорожку. Покачался, будто маятник, прошелся до первой фаланги и скользнул обратно, оставив после себя легкое разочарование.

Мимолетное касание костяшек, будто поглаживание.

Запястье. Нет, только не запястье!

Соланж чуть прикусил кожу и потерся о нее внутренней стороной нижней губы. Так волнительно, так…

Стоп, Дария, ты не отдашься беловолосому из-за губ, голоса и языка. С каких пор наиви превратилась в подстилку? Хочет наслаждения — существуют шлюхи.