– Одно радует, на этом бардаке я заработала десять шиллингов, – пробормотала я.

Тут Элрой не сдержал веселого смешка, но когда наткнулся на мой возмущенный взгляд, то тут же исправился:

– Раз с шаманом разобрались, может, теперь пообедаем? Не проголодалась?

– Мне, пожалуй, лучше прогуляться и подумать, - буркнула я, чувствуя, как голова пухнет от мыслей, и поклонилась: – До понедельника, господин ди Элрой.

– Тереза, давай я тебя хотя бы до дома довезу! – без особой надежды позвал он меня.

Я брела по улочкам Зачарованного квартала в сторону дома Фэйр и ругала себя последними словами. Как меня угораздило просто так, ни с того ни с сего втрескаться в дракона Элроя? Это же совершенно непрофессионально! Правда походила на горько-сладкий гречишный мед – любовь плевать хотела на обстоятельства и здравый смысл.

Таннер ди Элрой являл кладезь достоинств: уверенный в себе, терпеливый, умеющий красиво ухаживать и потрясающе целоваться. Воплоти принц из романа «Золушка», да еще поданный на блюдце с золотой каемкой. Оказавшись в опасной близости с таким мужчиной, воспитанная на любовных романах наивная выпускница института благородных девиц была обречена.

Через некоторое время я стояла перед дверью в квартирку Фэйр и отчаянным стуком вызывала лучшую подругу на разговор. Фея разделить со мной печаль не торопилась, а когда все-таки открыла, то выглядела страшно встрепанной и несколько ошалелой, как будто одевалась на время. К слову, ночная сорочка была натянута наизнанку.

– Ты опять спишь?
– возмутилась я на то, что страдаю бессонницей из-за любовных переживаний, а она дрыхнет, как сурок, в любое время суток.

– Ты меня разбудила ни свет ни заря, - проворчала она.
– У тебя ужасно несчастный вид.

Без особой радости Фэйр позволила мне зайти.

– Я влюблена в Таннера ди Элроя, – с порога заявила я.

– Это не новость.

– По-настоящему, - призналась я.
– Шаман обманул, не было никакого приворота. Я просто втюрилась в собственного шефа, как недоделанная Золушка.

– Знаю, – вздохнула она.

– Откуда?!

– Маг сказал, - отозвалась она.

– Какой?

– Астреус, - машинально вымолвила Фэйр и тут закусила губы, догадавшись, что сболтнула лишнего. Удивительно, как с ней неизменно срабатывал метод неожиданных вопросов. Не хотела, а все равно выпалила.

Только я собиралась выяснить, с каких пор фея так крепко подружилась с человеческим колдуном, что обсуждала с ним чужую личную жизнь, как из спальни донесся подозрительный шум. Яростно хлопнула оконная створка, и я с подозрением покосились на закрытую дверь:

– Фэйр, ты что-нибудь слышала?

– Нет, – немедленно покачала она головой.

– Может, я не вовремя?

Неожиданно до нас донесся возмущенный мужской вопль.

– Проклятье! – выдохнула подруга и бросилась в комнату.

В крошечное помещение с большим окном поместилась только двуспальная кровать и гардероб. Обе вещи старинные, потемневшие от времени, и, не удивлюсь, если привезенные ещё прабабкой Каст из зачарованного леса, ныне превращенного с королевский заповедник с игорными домами. Вокруг царил художественный беспорядок. Валялась разбросанная одежда. Увидев на спинке кровати мужские панталоны с длинными штанинами, которые просто не имели права находиться в покоях порядочной девушки, я осознала, что с разговорами по душам нагрянула исключительно не вовремя.

Неожиданно окрестности доходного дома огласил нечеловеческий вопль, а следом прокаркал старушечий голос:

– Развратник!

Мы подскочили к распахнутому окну, и я с изумлением обнаружила приснопамятного мага Астреуса, наряженного в красный женский халат. Колдун стоял на узеньком выступе, одной рукой держась за дождевой сток, а другой – за подоконник, и отчаянно прижимался к стене. Физиономия у него была осоловелая. Очевидно, уважаемый маг до конца не верил, что оказался в столь унизительном положении. Ярким стягом ветер развевал шелковые полы халата. Снизу открывался столь живописный вид, что домоправительница пришла в священный трепет и, высунувшись из окна первого этажа, пыталась отстегать бедного колдуна по бесценному заду уличной метлой.

– Устроили дом терпимости! Выгоню всех взашей! – визжала ведьма.

Нечеловеческие глаза Астреуса залила чернильная темнота, съевшая вертикальный зрачок, губы беззвучно зашевелились, и карающая метелка вырвалась из рук старой карги.

– Святые угодники, что это делается? – взвизгнула ведьма. – Метлу угоняют! Нелюди!

Как положено воздушному средству передвижения, послушная заговору, она умотала в небеса, только прутики и видели.

– Господин Астреус, мы вас вытащим! – всполошилась я.