Я не знаю, правильно поступаю или нет — никому не дано предвидеть свое будущее. Но сейчас Грановский для меня жизненно необходим, важен, первостепенен. И я готова рискнуть своим сердцем, потому что не способна от него оторваться, словно он источник живой воды, без которой я зачахну и умру. Он мое наваждение…

Тихий подъемник несет меня вверх, а я витаю в облаках, глупо улыбаюсь самой себе. Как же прекрасна жизнь! — Мечтательно вздыхаю, а передо мной разъезжаются створки лифта и вырисовывается образ высокого, статного, красивого мужчины в дорогом дизайнерском костюме. — Здравствуйте, уважаемый Антон Игоревич! Недолго я парила над землей, реальность быстро шандарахнула о шершавый асфальт. Спасибо, вредный сценарист, ты не сдаешься!

Пару секунд внимательно смотрим друг на друга и молчим. По спине медленно скользит холодок, прикусываю нижнюю губу. Первым оживает Заречный.

— Вы опоздали! — выдает строго, сухо. А я не сразу реагирую, потупив взор, тихо извиняюсь.

А что еще делать? Брызжа слюной изо рта, доказывать, что мне генеральный разрешил? Или гордо заявить, что мы вместе приехали? Или нет…нагло доложить, что спали на одном диване? Это совсем финиш будет! Пусть уж на меня все шишки сыплются, репутация и так дурная, хуже не будет.

Хотя… Заречный — темная лошадка, какие у него тараканы в голове, одному рогатому известно. Но осмелела и обнаглела я не на шутку после того, как в моей жизни появился Грановский. Сама знаю.

— Раз так вышло, я возьму Вас с собой на встречу. — Нет, это не предложение, а приказ, по тону понятно. Напрягаюсь, сглатываю, а он в лифт заходит, пока я не опомнилась, нажимает минус первый этаж: — Моя помощница заболела, — добавляет вполне дружелюбно, но меня это не особо успокаивает. Чувствую своей волшебной пятой точкой — задумал неладное.

— Прошу прощения, — отхожу в дальний угол кабины, — я должна сегодня работать в паре с Полиной Анатольевной. Распоряжение генерального, — пытаюсь одним махом обрубить все концы. Но это, к сожалению, мне не удается, потому что Кощей Бессмертный, прищурив глаза цвета капучино, спокойно парирует:

— Вот как… — пару секунд помолчав, продолжает с нотками издевки в голосе. — Тогда Вы уже час как должны быть в аэропорту, ее самолет, как мне известно, вылетает в одиннадцать, — пристально таращится мне в лицо, а я стою и туплю.

Как так?! А почему Грановский мне не сказал, что переговоры пройдут в другом городе? — хмурюсь от собственных мыслей. — Хотя…он поздно домой приехал, да еще, помнится, до этого мало спал, наверное, забыл, — оправдываю своего мужчину. — Бедолага, совсем замучили мне парня, — а вслух произношу:

— Я, видимо, что-то неправильно поняла… — бля, да почему я постоянно в роли полной идиотки перед зам. генерального предстаю?! Прямо обидно за себя. — Была уверена, что переговоры во второй половине дня, — силюсь обелиться, хотя вряд ли эти хилые потуги мне помогут. Не замечаю, как пальцами сжимаю край бирюзовой юбки.

— Все правильно, — тянет слова Заречный, — поэтому Терентьева вылетела в Санкт-Петербург с утра, чтобы быть на месте в нужное время.

По-моему, этому гаду приносит невероятное удовольствие надо мной издеваться, — шиплю про себя. Но аргументы закончились. И что еще придумать, чтобы с ним не ехать, я не знаю! — Лифт останавливается, и я снова оказываюсь на парковке.

— Анастасия Юрьевна, — открывает передо мной дверь белоснежного автомобиля Заречный. А я сильно удивляюсь столь галантному жесту. Разве ухаживать за подчиненной не ниже достоинства напыщенного пингвина?

Ох, не нравится мне ситуация… — подозрительно на него кошусь и с места не двигаюсь.

— Не волнуйтесь, на Ваши хрупкие плечи много работы не падет, — вижу, что моя несговорчивость его начинает бесить. — Вам лишь придется заполнять необходимые мне документы, — нервно постукивает пальцами по глянцевому покрытию: — И, пожалуйста, решайтесь быстрее, мы опаздываем, — скрипит зубами, выжидательно на меня смотрит.

А я сдаюсь, забираюсь на заднее сидение — все же на работе.

Ну не съест же он меня, правильно?!

Заречный тоже садится в автомобиль. Уже с телефоном у уха с кем-то обсуждает дела, но это не мешает ему достать из кожаной папки кипу документов и водрузить ее на мои колени.

Памятуя недавний опыт, когда блевала в туалете случайно попавшегося по дороге салона красоты, вздыхаю. Размышляю, как бы попроще объяснить мужчине, что чтение во время движения не доведет меня до добра. Впрочем, как и его. Не думаю, что деловые партнеры по достоинству оценят уделанный в фуняку авторский костюм зам. генерального. Но обсудить проблему пока не удается: рот у парня один и занят сейчас не мной.