Шрифт:
Если мы чрезмерно опекаем ребенка, если мы так переживаем и хотим, чтобы каждый момент его бодрствования был идеальным, то мы все равно не защитим его от скольжения вдоль спектра поведения. Более того, мы усилим это скольжение.
Формирование характера и психологической устойчивости имеет сходство с развитием иммунной системы. Мы знаем, что ребенок должен столкнуться с разными бактериями и вирусами. Это не только неизбежно, но и необходимо для того, чтобы сформировать надежную защиту организма. Мы же не собираемся праздновать пятый день рождения ребенка в реанимации потому, что он не смог выработать иммунитет к разным заболеваниям. Тем не менее родители часто впадают в крайность и ищут защиту или вакцину от любого, даже вполне естественного жизненного опыта. Когда мы слишком опекаем детей, то, возможно, и делаем их жизнь безопаснее (например, оберегаем от простуды) в настоящий момент времени, но в долгосрочной перспективе оставляем их уязвимыми и неспособными существовать в окружающем мире.
Чрезмерная опека истощает силы родителей. Мы беспокоимся о детях, и они тоже становятся беспокойными. Дети «пасутся» на поле наших эмоций. Они впитывают интонации родителей и улавливают общий эмоциональный климат. Они перенимают нашу нервозность и чрезмерную озабоченность вопросами их безопасности, и это заставляет детей нервничать; получается замкнутый круг. Также тревога родителей усиливает нежелательные для них склонности ребенка.
Американская журналистка Эллен Гудман (Ellen Goodman) высказала одну вещь, которую я считаю и удивительной, и элементарной одновременно. Я ношу в записной книжке потрепанный листок, на котором написано: «Основная задача родителей – сделать так, чтобы надежды на детей перевешивали страх за них».
ЭЛЕМЕНТАРНО
«Основная задача родителей – сделать так, чтобы надежды на детей перевешивали страх за них».
Последние пять с лишним лет мы с моей коллегой Бонни Ривер (Bonnie River) ведем исследовательский проект. Мы изучаем, насколько эффективен метод упрощения для лечения синдрома дефицита внимания без применения лекарств [8] . Я уверен, что можно обойтись без лекарств потому, что не вижу дефицита внимания у детей с СДВ. На самом деле эти ребята могут быть очень внимательными, но им трудно расставить приоритеты своего внимания. Их уровень внимания не всегда соответствует выполняемому в данный момент заданию. Я думаю, что эту проблему следует назвать иначе: расстройство приоритета внимания (РПВ).
8
Payne K. J., River B. From Attention Deficit to Attention Priority: A Study of Attention Related Disorders in Waldorf Schools // The Waldorf Research Bulletin. – Spring 2002.
В нашем исследовании участвовали пятьдесят пять детей из тридцати двух Вальдорфских школ в Америке и Канаде. У этих детей было действительно нарушено внимание, то есть наблюдалось РПВ. В школах мы отобрали наиболее проблемных учеников, которые буквально ходят по потолку в классе. Они нарушали учебный процесс, потому что отвлекали внимание учителя. Для таких детей мы разработали режим упрощения, похожий на тот, что описан в этой книге, но в большей степени направленный на упрощение окружающей среды (включая и специальную диету), электронных средств обучения и расписания.
И мы упростили поток информации: попросили родителей следить за тем, сколько и какую информацию получает ребенок, и урезать этот поток наполовину. Подобное прекращение потока информации касалось не только каналов новостей или газет, но и разговоров за обеденным столом. Это очень важно, иначе мы могли бы увязнуть в попытках отделить «хорошую» информацию от «плохой». Многие люди обычно склонны считать, что все «плохое» идет со стороны. Поэтому мы говорили только о количестве, а не о «качестве» информации. Если вы посмотрите, сколько информации регулярно впитывает ребенок, то уже не будет возникать вопросов относительно ее качества или адекватности. Мы хотели, чтобы родители упростили все сферы жизни и значительно уменьшили поток информации, который дети получают из разных источников.
Вот что мы обнаружили. У 68 процентов детей, чьи родители и учителя приняли протокол исследования, за четыре месяца произошел переход от клинического расстройства к клинически здоровому состоянию. Как это возможно, без применения лекарств? Мы снова провели исследование. И снова мы самым тщательным образом провели обследование перед началом работы. Результат был точно таким же. Те же 68 процентов детей, показатели дисфункции у которых были выше 92-го процентиля по шкале Барклая (это общепринятый психологический тест для определения гиперактивности и дефицита внимания), после исследования держались на уровне 72-го процентиля (показатель нормы). Да, многих из этих детей все еще можно считать «хулиганами». В школе и местном сообществе к ним относятся как к отстающим и «маргиналам». Но они явно сделали шаг вперед. Они вошли в общий поток семейной и школьной жизни и большую часть времени нормально играют и общаются. Они не изгои, они социально адаптированы и работают в классе. И если им еще долго до окончания школы, то все восстановится. Учитывая, каким тяжелым было их состояние, можно считать достижением, что они вообще попали в поток, не говоря уже о том, чтобы оказаться в его центре.
Как такое могло произойти? Мы не использовали никаких лекарственных средств. Мы внимательно изучили фармакологический подход к лечению этих расстройств в Америке; в настоящее время более семи миллионов детей принимают риталин. Ни в какой другой стране мира не выписывают детям такое количество психоактивных веществ; Америка потребляет 80 процентов мирового запаса риталина [9] . Наше пристрастие к фармакологическим препаратам – тревожный сигнал с любой точки зрения. Однако отчасти это происходит из-за общепринятого взгляда на мозг, как на «диспетчерскую вышку», которая все опутала проводами и жестко настроена. С таким представлением единственным подходом к изменению поведения будет «перенастройка». И инструментами для этой перенастройки являются риталин и аддералл в виде таблеток.
9
De Grandpre R. Ritalin Nation. – New York: Norton, 1999.
Другое общепринятое популярное представление рисует нам мозг в виде химической формулы, некоего персонального гормонального коктейля. Если в вашей смеси не хватает серотонина, то, к сожалению, у вас развивается СДВ. Ну а если вы рассматриваете СДВ как следствие нарушений химического состава мозга и, по вашему мнению, этот состав жестко фиксирован, то единственным способом будет введение дополнительных химических веществ.
В нашем исследовании мы возражали против представления о том, что «гормональный коктейль» мозга предопределен и всегда имеет постоянный состав. Те впечатляющие и клинически значимые изменения, которые мы наблюдали, подтверждают, что на ребенка оказывают влияние не только уровни химических веществ головного мозга и их колебания. На всех людей гормоны оказывают влияние. Когда ребенок находится в тревожном состоянии, уровень кортизона у него повышен, и организм не в состоянии полностью переработать этот гормон; у сверхактивного ребенка наблюдается избыток адреналина. Для каждого ребенка (и взрослого) характерен свой профиль гормонов и свои склонности, на которые может влиять и окружение, и стиль жизни в целом. Склонности к проявлению нежелательного поведения можно исправить, если создать спокойную обстановку.