ПЛЕВАТЬ.

– Желающие?
– я посмотрел на стоявших на ногах кадетов.

Они остервенело замотали головами.

– Молитесь, чтобы я вас тут больше не увидел. Ясно?
– они не сказали ни слова.
– Я спрашиваю: ЯСНО?!

Из моих рук протянулись два перламутровых щупальца и подсекли молчунов. Те рухнули, как подкошенные.

– МНЕ ПОВТОРИТЬ ТРЕТИЙ РАЗ?!

– Ясно! ЯСНО!
– невпопад выкрикнули кадеты и умчались прочь, попутно растормошив своих товарищей и подхватив их под руки.

Они убежали. Толпа осмелела и подкралась ближе. Все смотрели на меня, как на восставшего из мертвых.

– Чего они?..
– буркнул я, смущенный столь пристальным вниманием.

– САША... Что же ты... Ты что? Ах, ладно!
– внезапно Лена напустила на себя обворожительную улыбку, подпрыгнула на месте и бросилась на меня.

Запах. Ее запах. Тонкие шелковистые волосы и теплые руки. Теплая Лена. И ее ледяные ладошки, которые я чувствую через футболку. Не уходи. Гроза. Озон. Не уходите.

– Отлично получилось! Супер! Все будут довольны!
– кричала Лена, а после обратилась к толпе: - Ну, как вам? Достоверно?

Бабульки в первых рядах переглянулись и забормотали.

– То есть как? Это чавой-то? Измываться вздумали?

Лена радостно кивнула.

– Да! Вернее, нет! Ну, мы просто сценку репетируем для театра. Понравилось?

Ответом ей были нахмуренные брови.

– Подыграй, - шепнула Лена, ущипнув меня за поясницу.

Лена.

– А!..
– я опомнился.
– Да, вот, репетиция у нас. Просим прощения за неудобство.

Мы с Леной стали пробираться на перрон. Я думал, кто-то не удержится и огреет нас чем-нибудь тяжелым.

– Извините, если помешали и отвлекли...
– торопливо бурчал я.
– Ну, мы пойдем, всего доброго... Ой, разрешите... Еще раз извините... Можно пройти?.. До свидания!

– Никакой совести!

– Тоже мне, придумали!

– Хоть предупреждайте в следующий раз!

– Вот вызовем охрану!..

Недовольные выкрики преследовали нас всю дорогу, пока мы не покинули вокзал.

– Не хочу туда, - сказала Лена, кивнув на здание.
– Сегодня такая прекрасная погода. Пойдем в аллею?

– Пойдем. Лена... Ты как?

Я даже не вспомнил о выброшенных цветах.

Она остановилась и посмотрела на меня. Ее губ коснулась улыбка.

Испуганное лицо и прижатые к груди руки не выходили у меня из головы. Этот синяк. Этот страх в глазах...

– Прекрасно, Саша. Спасибо тебе.

Я испытал два странных позыва: сокрушить все на свете и обнять Лену - крепко и успокаивающе.

– Я очень растерялась.

– Ага. Все-таки шесть идиотов - это не десяток Едоков.

– Но ты мог быть и осторожнее. И вообще! Ты когда успел научиться этому?

Я пожал плечами.

– Ну... Знаешь, некоторых учат плавать так: берут и бросают на глубину. Волей-неволей научишься плыть, правда?

Лена нахмурилась. Потом улыбнулась. В глазах ее плавало непонимание. Выражение лица менялось каждую секунду, и я не успевал уловить ничего, конкретного. Кажется, Лена пребывала в смятении. И я, наверное, тоже. Или...

– Саша? А почему ты... Ну, почему ты так сделал?

– Как? Помог тебе?

– Да. Почему именно фанталью? Ты же не умел никогда ей владеть. Да и люди кругом. И их было шестеро... Как же ты?

Что я мог сказать? Я ни о чем не думал, кроме того, чтобы помочь тебе? Я думал только о тебе? Очень бы хотел так сказать. Тогда почему я сказал иное?

– Ну а чего они? Тоже мне.

Да и я не умею драться, если не считать Едоков. Как же этих кадетов, если не фанталью?

– Саша, почему ты это сделал?
– в голосе Лены слышались надрывные ноты.

Я испугался и покраснел.

– Ну... Это была прекрасная тренировка, - лицо вспыхнуло еще сильнее. У меня перехватило дыхание. Я опустил взгляд, потому что не мог говорить этого в глаза.
– Как вот в воду кинуть. А круто я их, да?

Лена протяжно выдохнула. Я робко поднял взгляд, и мне показалось, что в ее глазах застыли слезы. С трудом борясь с дрожащими губами, Лена выговорила:

– Ты меня разочаровал, Саша.