В тесной келье становилось душно; я поднялся с узкого неудобного ложа без всякого сожаления. Одевался в темноте, не зажигая лучины и не вызывая жалкого колдовского светлячка – проклятая стихия огня, которая никак мне не давалась – и быстро вышел в коридор. Ночь выдалась тёплой, даже здесь, внутри неприветливых крепостных стен, становилось с каждым днём всё уютнее. Близилось быстрое и бурное стонгардское лето; порывистые ветра уже дышали тёплыми ароматами с юга. Всё чаще пробивалось солнце сквозь мрачную серость северного неба, всё веселее становилась молодёжь, подолгу задерживавшаяся в расцветавшем саду внутреннего двора.

Я эти перемены благополучно проглядел, увлёкшись учёбой и собственными спутанными переживаниями, так что эта ночь застала меня врасплох теплотой и полнейшим безветрием. Блаженный покой царил всюду, только в душе метались, как листья на ветру, беспорядочные мысли.

В библиотеку в такой час я бы не попал – попросту не достучался бы до Оука, даже если бы и осмелился нарушить покой старого оглума. Зато обсерватория главной башни всегда бывала открыта в ночной час – по крайней мере, любознательный Бруно твердил мне об этом не раз. За всё время я лишь раз или два побывал внутри, и то в присутствии младших адептов и мастера Йоакима. Сейчас я мог спокойно понаблюдать за звёздным небом и заодно выполнить задание по теории магии – отчего нет? Мой сон украла госпожа Иннара; надежда оставалась лишь на усталость. Вымотаю себя до предела и забудусь на рассвете липкой дремотой.

Я поднимался по боковой лестнице осторожно, ступая мягким шагом разведчика, – не нашуметь бы в полумраке. Мне чудилось, что я не один такой полуночник в главной башне: не раз и не два я замирал, вслушиваясь в шорохи гулкой винтовой лестницы, – но шум поднимался снизу, из подвалов, и я легко мог спутать его с воем сквозняка, какими полнилась вся крепость. Подземелья обыкновенно запирались на ключ, и в них, по горячим утверждениям моих товарищей по магической кузне, проводились мастером Греем таинственные эксперименты. Никто, впрочем, слухов подтвердить не мог, как и опровергнуть, да я и не слишком ими интересовался. Каждый шаг приближал меня к самой верхней площадке главной башни, и я уже чувствовал свежий поток внешнего воздуха – будто дверь обширного зала открытой обсерватории была распахнута настежь.

Так и оказалось: поднявшись на очередной пролёт, увидел перед собой зияющий зеленоватыми отблесками проём и замер. Тот, кто находился внутри, затаился тоже; свет погас.

– Кем бы ни был, я тебя вижу лучше, – рявкнули из темноты. – И бежать тебе некуда, разве что прыгать с лестницы в бездну! За мной пришёл? Самонадеянно, мой мальчик!

«Мальчик» отрезвило. Я предостерегающе вскинул руки кверху, показывая, что пришёл безоружным.

– Меня зовут Сибранд, я адепт первого круга! Я не знал, что вы тут, мастер Дамиан! Пришёл за картой звёздного неба. Нам мастер Йоаким задал…

Мгновение внутри обсерватории царила тишина, затем темноту разорвал яркий свет колдовского светлячка.

– Прости, юноша, – совершенно другим тоном повинился Сильнейший. – Я ждал другого. Поднимайся, раз пришёл.

Стараясь не совершать резких движений, я выполнил приказ. В голове совсем некстати вспыли мысли о проклятии Сильнейшего, приступах безумия и странных выходках – но я тут же одёрнул себя. Мне ли бояться дикого поведения полоумных! Правда, годовалый младенец всё же отличался от опытного мага седьмого круга…

– Да ведь я тебя убить мог, – поприветствовал меня старый колдун, добродушно щурясь на свет. – Как, говоришь, тебя зовут?

– Сибранд.

– Как же, помню… Тот самый юноша, который доставил нам в гильдию сердце воздуха, и за которого очень просила моя дочь. Деметра всегда была неравнодушна к стонгардцам. Глупая девчонка…

Удивиться я не успел: Сильнейший запустил руку в обширную мантию, которая висела на нём, как саван на скелете, и извлёк оттуда перевязанный бечёвкой пакет.

– Это тебе, юноша. Если я ничего не перепутал, ты мечтаешь снять проклятие со своего сына. Здесь кое-какие наброски, схемы набора заклинаний духа и разума, которые почти не изучают в гильдии… Впрочем, кого тут учить? Одни лишь стонгардцы и сикирийцы, да несколько полукровок… жалкое зрелище!.. О чём я? Ах, проклятие. То, что я написал, должно сработать. Попроси Деметру, она расшифрует. Сам ты, мой мальчик, ещё не дорос, и вряд ли, с учётом твоей родословной, когда-либо… И вот ещё что: твоему сыну наверняка потребуется поддержка после ритуала. Слишком долго он пробыл под влиянием тёмной энергии, потребуется время на восстановление. Твоя задача – наполнить сына силой иного рода. Я об этом не писал – это, юноша, уже не к нам. Спроси у последователей Великого Духа, может, они… помогут.

Я схватил пакет с жадностью, но бечёвку размотать не успел – Сильнейший вдруг ухватил меня за предплечье и одним махом отбросил к себе за спину. Перекатившись по стене к самой бойнице пустынной обсерватории, я ошалело глянул в сторону пожилого мага, не поднимаясь с пола. Тот, впрочем, не двигался: прислушивался к чему-то, вглядываясь в темноту лестничного проёма, и по маленькой, высохшей ладони бегали голубовато-зелёные искры. Спустя несколько бесконечно долгих мгновений Сильнейший тряхнул головой, и призрачные разряды потухли.