Что касается полученных нами результатов, то они могут быть развиты в двух направлениях: с одной стороны, это последующая формализация, с другой стороны, напротив, это многоаспектная содержательная интерпретация. Так, абстрагируясь от реалий Карабахского конфликта, можно, основываясь на идеях различных версий модальной логики и модальной семантики (логики предпочтений, временной логики, семантики возможных миров и т.п.), предложить формализацию и дать логическую интерпретацию основным понятиям конфликта и моделям их решения. В частности, перспективным представляется: a) экспликация понятия компромисса (не лучшее, но и не худшее ни для одной из сторон множество миров), b) представление приемлемого решения конфликта как образа будущего, совместимого с горизонтом предпочтений участников, c) описание этого решения как процедур, позволяющих от дизъюнктивных формул, т.е. от исключающих друг друга набора миров, перейти к конъюнктивным, т.е. совместимым друг с другом. Такой подход может привести к изменению методологии поиска оптимального решения – это отход от попыток найти «лучший» мир, который может оказаться худшим для другой стороны, и основываться не на том, чего хотят стороны конфликта, а обезопасить их от того, чего они не хотят.

Полученная схема может быть применена как к собственно Карабахскому конфликту, так и к существующей практике разрешения конфликтов в целом. Как и любой другой, Карабахский конфликт может осмысляться по-разному: могут меняться представления о сторонах конфликта и их позициях, его содержании и принципах решения. Мы попытались воспроизвести официальную международную позицию, зафиксированную в формате ведущихся переговоров по проблеме Нагорного Карабаха. Но могут быть и иные: например, в качестве сторон могут быть рассмотрены Азербайджан и Нагорно-Карабахская Республика, или же армянская и азербайджанская общины Нагорного Карабаха, под содержанием конфликта могут пониматься не интересы сторон, а соотнесенность между принципами территориальной целостности и самоопределения, или как соответствует «факт независимости страны с ее существованием при правлении другой страной» [Вригт, 1986, с. 415]. Безусловно, каждая подобная интерпретация будет не просто ничего не меняющей иллюстрацией, но потребует в том числе и изменения аппарата, но в целом принципы описания вполне применимы к спектру самых различных содержательных интерпретаций Карабахского и других конфликтов.

Другой аспект – логико-семантический анализ документов, используемых для описания конфликтов и их решения, а также эксплицитное и системное представление существующего политико-правового режима и обслуживающего его языка. В частности, можно показать логическую противоречивость и тем самым политическую неосуществимость ряда формул, вошедших в обиход миротворческого и переговорного процесса. Так мы постарались показать, что нахождению приемлемого образа будущего в некоторых случаях мешает не «злая воля» сторон, а логическая противоречивость или преднамеренная или непреднамеренная многозначность. Результаты подобной экспликации могут быть учтены в политико-правовой практике – как попытка изменить существующий концептуальный язык международных отношений, описывающий ситуации регионального конфликта как бинарную оппозицию и тем самым имплицирующий решения, исходящие из подобного крайне жесткого описания [Zolian, 1994, Zolyan, 2006].

Бенвенист Э. Природа языкового знака // Бенвенист Э. Общая лингвистика. – М.: Прогресс, 1974. – С. 90–96.

Витгенштейн Л. Логико-философский трактат // Витгенштейн Л. Избранные работы. – М.: Территория будущего, 2005. – С. 14–221.

Вригт Г.Х. фон. Новый подход к логике предпочтения // Вригт Г.Х. фон. Логико-философские исследования. Избранные труды. – М.: Прогресс, 1986. – С. 449–482.

Золян С. Описание регионального конфликта как методологическая проблема // Полис. – М., 1994. – № 2. – С. 131–142.

Золян С. Проблема и конфликт – попытка логико-семантического описания // Полис. – М., 1996. – № 4. – С. 95–105.

Золян C.T. Между взрывом и застоем: Постсоветская история как культурно-семиотическая проблема // Логос. – М., 1999. – № 9. – С. 80–86.

Золян C. Язык политического конфликта – логико-семантический анализ // Research support scheme. – 2000. – 74 с. – Режим доступа:(Дата посещения: 27.11.2011.)

Золян C.T. Нагорный Карабах: Проблема и конфликт. – Ереван: Лингва, 2001. – 306 с.

Касториадис К. Воображаемое установление общества. – М.: Гнозис, 2003. – 480 с.

Лотман Ю.М. Культура и взрыв. – М.: Прогресс, 1992. – 270 с.

Мандельштам О. Разговор о Данте // О. Мандельштам. Cобрание сочинений: В 4 т. – М.: Арт-Бизнес-Центр, 1994. – Т. 3. – С. 216–259.

Прайор А.Н. Временная логика и непрерывность времени // Семантика модальных и интенсиональных логик. – М.: Прогресс, 1981. – С. 76–97.

Прайор А. Предтечи временной логики: (фрагмент из книги «Прошлое, настоящее, будущее») // Логос. – М., 2000. – № 2. – С. 98–112.

Смирнов В.А. Определение модальных операторов через временные // Модальные и интенсиональные логики и их применение к проблемам методологии науки. – М.: Наука, 1984. – С. 14–31.

Хинтикка Я. Проблема истины в современной философии // Вопросы философии. – M., 1996. – № 9. – С. 46–58.

Якобсон Р. В поисках сущности языка // Семиотика. – М.: Радуга, 1983. – С. 102–117. A stability pact for the Caucasus / Ed. by S. Celac, M. Emerson, N. Tochi. – Brussel: Center for European policy studies, 2000. – 88 p. – Mode of access:(Дата посещения: 27.11.2011.)

Ashton C. EU high representative for foreign affairs and security policy and vice president of the European Commission. Speech on Nagorny Karabakh at the European Parliament. – Strasbourg, 2011. – 6 July. – Mode of access: www.europa-eu-un.org/articles/en/article_11195_en.htm (Дата посещения: 27.11.2011.)

Bienvenu M., Lang J., Wilson N. From preference logics to preference languages, and back // Proceedings of the Twelth international conference on the principles of knowledge representation and reasoning. – Toronto, 2010. – P. 414–424.