— А как же вы, Лисавета? — вмешался Ледышка: в его голосе скользил холодный интерес. — Ваш партнёр был готов учиться и работать.

Я оценила иронию и улыбнулась.

— Возвращаемся к теме про небылицы. Увы, люди склоны обманывать. «Петь» о том, что не собираются претворять в жизнь. К сожалению, почти невозможно распознать, говорит человек искренне, или ему на самом деле ничего этого не нужно. У нас с Ярославом, казалось, были общие планы и мечты, мы оба понимали, что работать над отношениями нужно и успешно с этим справлялись — иначе я бы не согласилась выйти замуж.

— А вы уверены, что именно жених вас продал? — впервые поинтересовался Ледышка, и впервые — с толикой интереса.

— А кто ещё? — удивилась я. — Не родители ведь. А день свадьбы он выбирал, подстраиваясь под работу.

— Ну, это ещё ни о чём не говорит, — туманно отозвался вампир. — Так что вы говорили про любовника Виктории?

— Точно, — спохватилась я. — У неё мог быть любовник. Вика могла познакомиться с ним в городе, когда ездила за покупками или в салон.

Ледышка едва заметно скривился.

— Никто из древних не стал бы знакомиться, да ещё и с лотом, на улице.

— Слишком уверенное заявление. Вы можете ручаться за каждого? Проверьте все походы в город этой девушки. Наверняка повсюду есть видеонаблюдение, это не сложно будет сделать — с вашими-то технологиями, — упрямо возразила я, нутром ощущая, что права.

— Хорошо, — сдался Ледышка и поднялся. Кажется, мы прилетели. — Я прошу вас не творить глупости, пока убийца не пойман и не выходить дальше своей комнаты без моего сопровождения. Поужинаете со мной?

«Звучит, как просьба», — усмехнулся голос, а я поёжилась, краем глаза заметив, как Себастеан покинул моп.

— Сделайте уже что-нибудь со своим «голодом», — почти умоляя, прошептала, боясь заглянуть вампиру в глаза.

— Это вас напрягает? — заинтересовался Ледышка и приподнял мою голову за подбородок.

Поморщилась, чувствуя себя неуютно. Не говорить ведь ему, что его голод пробуждает во мне желания… эротического характера.

— Мне просто не нравится, — сухо заявила я и повернулась к шлюзу. Внезапно на мои плечи легли мужские ладони: их холод проникал сквозь ткань пиджака и покалывал кожу. Вампир повёл носом над моей головой, глубоко вдохнув.

— Увы, не могу, — низко прошептал он и потёрся носом о мою щеку, задев ухо. Я вздрогнула и отпрянула: сердце испуганно забилось.

Ледышка усмехнулся и отступил, примирительно вскинув руки.

Фыркнула и вернулась на место, вспомнив, что мы летим дальше.

— Так вы поужинаете со мной? — повторил снеговик свой вопрос.

— Не думаю, что это отличная идея, — буркнула я.

— Я знаю. Но и не прошу думать, достаточно поужинать, — невозмутимо произнёс Ледышка и вдруг лукаво улыбнулся.

О Господи! Он что, заигрывает со мной?.. Это была ирония?.. Попытка пошутить?

— Расслабьтесь, — тихо произнёс вампир и прикрыл глаза. — Просто хочу вам кое-что показать, что отвлечёт ваши неспокойные мысли от плана очередного побега.

Я заинтересовалась.

— И что же? Меня, возможно, отвлечёт только коробка с котятами. У вас есть такая волшебная коробка?

— Нет, — спокойно ответил вампир. — Такой коробки у меня нет. Но «это» вам тоже понравится.

— Ну-у, посмотрим, — протянула я и откинулась на спинку кресла, а сама мысленно уже потираю ручки в предвкушении. Что ни говори, а сюрпризы все любят.

Двор резиденции я встретила почти как родной. Здесь всё-таки уютно, и чувствуешь себя в безопасности за этими высокими коваными воротами, среди охраны и слюнявого Графа.

Меня проводили до покоев, и я с радостью отправилась плавать в купель. Уже не стесняясь, пригласила нимф и отдала своё измождённое тело во власть их ловких пальчиков.

После двухчасового СПА меня потянуло в сон: ночь выдалась тяжёлая, а день нервный. У меня и дома после города всегда кружилась голова и накатывала слабость.

Здраво рассудив, что ужин я не пропущу — мне просто не позволят, — переоделась в синюю сорочку и нырнула в прохладную постель.

И снова вместо сна — кошмары…

Сквозь сон я чувствовала, как метаюсь в горячке по кровати. Кости словно выкручивало наизнанку, и они плавились от жара. Даже собственный стон не мог разбудить меня.

Самое страшное, что я не понимаю, что конкретно вижу. Образы все смазанные, расплывчатые, но я отчётливо ощущаю эмоциональную составляющую сна. Это горечь, ярость и боль, безысходность…