«Какого чёрта ты не закрыл дверь?!»

«Я не думал, что к тебе тут входят без приглашения.»

Пробормотав под нос весьма нелестную умственную характеристику в адрес шефа, я присела на коленки и взглянула на малышку.

–  Доброе утро, принцесса.

–  Пливет.

Мила обхватила меня за шею и уткнулась носом в плечо.

–  Ты чего не спишь?

–  Плоснулась.

–  Кошмар приснился? - я подняла племянницу и прижала к себе.

–  Нет. Папа маму щекотал и лазбудил.

–  Щеко… - недоумённо начала я и прикусила губу.

Ник в кровати громко хрюкнул и спрятал лицо в подушке.

–  Да, щекотал, а мама охала.

Убью Дашку и Лёшку убью. Детский сад, честное слово. Другого времени не нашли, идиоты. Да еще рядом с ребёнком.

–  Кушать хочешь? - я попыталась перевести разговор с опасной темы в другое русло.

–  Хочу.

–  Тогда подожди, сейчас я надену халат, и мы спустимся вниз, будем завтракать. Что ты хочешь?

Опустив её на пол, быстро подошла к креслу и схватила халат.

–  Ладушки.

–  Значит, будем делать ладушки, - завязав пояс, я поправила воротник, так, чтобы скрыть свежий укус (жаль волосы теперь короткие, придётся внизу искать лейкопластырь в аптечке), обула тапочки и вновь взяла Милу на руки. - А дядя Ник спустится потом. Да?

Ник насмешливо на меня глянул, потом на малышку и выдал:

–  А пощекотать?

Молча продемонстрировав ему комбинацию из трёх пальцев, я вышла из комнаты.

Только спустившись вниз вспомнила незнакомое слово, произнесённое хищником в пылу страсти: шаери.

И что это такое?

Внизу уже хозяйничала мама. Она всегда вставала раньше всех, даже когда болела.

–  Привет, - я поцеловала её в щеку и поудобнее перехватила Милку, которая завертелась, пытаясь разглядеть, что такого вкусного готовит бабушка.

–  Ты чего так рано? Мила разбудила?

–  Нет, сама встала, - прогоняя подступающий зевок, ответила ей. - Мы хотим оладушки.

–  Сейчас сделаю, - тут же засуетилась мама, но я её перебила.

–  Нет, я сама.

И вручила ей Милку.

Не то, чтобы я сильно любила готовить, с моим графиком работы это была непозволительная роскошь, но сам процесс всегда успокаивал и давал подумать, а сейчас этого так не хватало.

Я сама себя не узнавала в последние дни и это мне совершенно не нравилось. Будто невидимый кукловод дергал за ниточки, заставляя думать и делать вещи, которые раньше были противны.

Сколько раз я насмехалась над глянцевыми куколками Ника, которые преданно заглядывали ему в глаза, ловили каждую улыбку и таяли от любого прикосновения, как кошки, одурманенные валерьяной. И вот тебе, пожалуйста, сама стала такой же.

Нравилось ли мне это? Разумеется, нет. И с этим надо было что-то делать.

Через полчаса, оставив Милку уплетать пышные оладушки с клубничным вареньем, я, сжав кулаки, собрала остатки былой гордости и чести и отправилась наверх.

Хищник так и не спустился, ожидая меня в кровати, значит предстояло вновь попасть под магнетизм, увидеть совершенное тело и, глотая слюну, добиваться свободы.

–  Справлюсь, - пообещала себе, замерев на пару секунд у двери, и взялась за ручку.

Н’Ери лежал на спине, закинув руки за голову и рассматривая потолок. Поза была очень эффектной. Мышцы на руках и груди красиво бугрились, уголок одеяла прикрывал лишь бёдра, выставляя на обозрение голую ногу, согнутую в колене, а сам хищник будто сошёл с картины эротического содержания.

Меня ждал. С его слухом и нюхом несложно было почувствовать моё приближение. Вот он и приготовился. Разлёгся как кот на солнышке: ленивый и самоуверенный.

Закрыв дверь, я прижалась к ней спиной и попыталась унять бешено стучащее сердце. Чёртов наркотик снова вспыхнул в крови, уговаривая забыть все тревоги, скинуть халатик, за ним и сорочку, оставшись в одних трусиках, шагнуть к кровати, чтобы попасть в плен сильных рук.

Но это были не мои мысли, чужие. И желания тоже. И от этого было только больнее.

–  Как оладушки? - не отрывая взгляда от потолка, спросил Ник.

–  Отлично. Одевайся, пошли завтракать.

–  Может сразу приступим к десерту? - голос упал на пару тонов ниже, став бархатным и вкрадчивым.

–  А после завтрака ты уедешь, - припечатала его я и выдохнула.

Смогла, сказала, теперь осталось отстоять позиции.

–  Не понял, - Ник забыл об игре в соблазнителя и быстро сел на кровати, растеряно на меня смотря.

–  Я сказала, что сразу после завтрака ты уедешь.