Ник открыл глаза и посмотрел на меня с такой болью и тоской, что ноги чуть не подкосились.

–  Опасные дни.

Я не сразу поняла, о чем речь, а когда поняла, хрипло, коротко рассмеялась и покачала головой.

«Уф, кажется, пронесло. А я-то испугалась».

–  О нет, нет. Ты ошибся. Это невозможно. Ник… - я шагнула к нему, пытаясь обнять, но не смогла.

Рука безвольно опустилась вниз, но я отказывалась сдаваться.

–  Ник, послушай меня, я выпила сегодня последнюю таблетку. В течение следующих семи дней должен начаться новый цикл. Тут не может быть опасных дней. Никак. Они прошли еще неделю назад.

–  Неделю, - глухо прохрипел он, не сводя с меня голодного взгляда. - Думаешь, я не отличу запах крови от течки самки?

Грубо и я невольно подобралась, ожидая следующего болезненного выпада.

–  Зачем ты так? - тихо, но твёрдо спросила у него.

–  Неделя, Виктор-р-р-р-рия? - Снова хриплый смех, который прошёлся как наждачка по моим нервам. - А когда я поставил тебе первую метку?

–  Я не помню. Ник, какое это имеет значение?

–  А то, что она всё изменила, - с глухим стоном ответил мужчина и вновь тряхнул головой. - Чёрт, как же всё запуталось. Как же всё сложно.

–  У меня бывали сбои в цикле, но не сейчас… Не может быть, - шептала скорее себе и понимала, что это не так. Если Ник прав, то надо бежать. И как можно быстрее. - Мне надо уехать. Сейчас!

–  Стой… Не смей… Нельзя… Бежать… Нельзя…

Слова давались ему с трудом и после каждого длительная пауза, во время которой я чётко слышала, как громко стучит моё сердце.

Еще немного и начнётся самая настоящая паническая атака. Никогда не испытывала на себе, но чувствовала её так чётко, как никогда.

–  А что ты предлагаешь? Этого не должно было случится. Не должно.

–  Ты не должна бежать и уезжать, - уже спокойнее повторил он, восстанавливая контроль над зверем. - Нельзя давать повод хищнику. Нельзя начинать игру.

–  Это не игра. Это жизнь. Моя жизнь! И я не хочу…

Лишь один стук сердца. Всего одно сокращение сердечного мускула и вот он уже рядом, бережно, но требовательно держит моё лицо в своих руках, заставляя смотреть ему в глаза.

–  Ты мне веришь?

–  Нет, ты не понимаешь…

–  Ты мне веришь? - упрямо прорычал он и я покорилась.

–  Да.

Улыбнулся. Ярко, быстро, так, что дыхание перехватило.

Впился в мои губы в коротком поцелуе.

–  Это самое главное, - мужчина прижался лбом к моему лбу. - Верь мне, Тор-р-р-ри. Всегда верь мне. Я никогда ничего не сделаю тебе во вред. Никогда не перейду границу, не спросив твоего разрешения.

–  Но как нам быть?

–  Уеду я. В резервацию. Поверь, я найду способ заковать зверя, запереть себя. Там есть отличные замки и тюрьмы.

–  Ник, господи, что ты говоришь?

–  Ничего. Всего на одну ночь, а завтра утром я уже буду здесь. Только жди меня здесь. Пожалуйста.

–  Ты обещаешь? - отодвинулась в сторону, чтобы видеть его лицо.

Мне важно услышать его ответ, видеть правду в глазах, которые всё никак не могли вернуться к привычному цвету.

–  Обещаю… Вик, мне столько надо сказать тебе… и я скажу… Когда вернусь. Завтра на рассвете. Только дождись. Обещай.

–  Обещаю.

–  Под защитой моей семьи тебе нечего бояться… Мы переживём этот раз. Первый всегда самый страшный, а потом просто будем жить дальше. Слышишь? - быстро и сбивчиво прошептал Н’Ери.

Слышала и не верила.

Зачем он даёт такие обещания.

–  Ник…

Дрожащие пальцы коснулись губ, призывая молчать.

–  Мы не так начали, Измайлова. - Кривая усмешка исказила лицо. - Но мы всё исправим. После.

Снова поцелуй.

Болезненный, горький.

Глаза закрываются сами собой, я чувствую аромат его тела, вкус его губ… и стук закрывшейся двери.

Ник ушел.

И силы кончились.

Колени подогнулись, и я тихо опустилась на пол, коленями попадая в эту дурацкую лужу.

Ткань джинсов тут же промокла, вызывая лёгкий озноб по телу.

Одна часть души дрожала от страха и уговаривала спрятаться, спастись. Ведь это так просто и Ник не найдет, а если и найдёт, то будет уже не так важно. Пережить эти пару дней. Так надёжнее.

А другая настойчиво напоминала о слове, которое я сама дала. Потому что он обещал.

Я позволила себе лишь секунду слабости, совсем немного. Потом встала, отряхивая грязные капли с джинсов, на ходу снимая пуховик и направляясь в коридор.