Игорь принял душ, слегка перекусил и в домашних шортах присел за письменный стол. Из верхнего ящика он извлёк цифровой диктофон и нажал на кнопку воспроизведения. Послышался его собственный размеренный голос: «Подтвердите оба своё согласие на запись.» – «Зачем? – отозвался ныне покойный Василий Травкин. – Чтобы мы не вздумали потом отпираться?» – «Именно поэтому, – подтвердил голос Могилевича. – И чтобы вам не взбрело на ум тащить меня в суд за клевету.» – «С какой стати нам так себя вести?! – возмутился молодой женский голос. – Мы сами на вас вышли и даём информацию добровольно! Кем вы нас считаете?!» – «Обычными людьми, не героями. Допустим на вас надавят и сделают предложение, отказаться от которого вы не сможете. Этой записью вы сожжёте за собой мосты. Подумайте, стоит ли оно того.» После напряжённого молчания Травкин произнёс: «Ладно, Ирка, сдадимся Могилевичу. Сказали «А» – пора говорить и «Б». Иначе Ракитин меня в унитазе утопит и объявит несчастный случай. Пишите нас, Игорь: пусть всё катится к чертям…»

Выключив диктофон, Могилевич проследовал в соседнюю комнату и принялся колотить в боксёрский мешок. Затем, распахнув окно, подставил лицо вечерней прохладе. У подъезда, через две машины от «вольво» Игоря, припаркован был «сузуки», салатовый цвет которого не скрывали майские сумерки. «Друг Аркадий, – вздохнул Могилевич, – умом ты не богат, но я тебя уважу. Дело чести.»

Открыв пианино, Игорь одним пальцем, по-детски, сыграл песенку «Чижик-пыжик, где ты был…»

В ресторан Рита, само собой, опоздала. Чуть ли не на полчаса. Зампрокурора, сменивший к вечеру костюм, сорочку и галстук, прохаживался перед входом, сверкая очками. Парфюм его благоухал столь интенсивно, что напоминал газовую атаку. Служитель Фемиды подбородок держал высоко и выглядел торжественно. При виде журналистки он, похоже, намеревался отчитать её за неприличное опоздание, но по мере приближения девушки желание это улетучивалось.

– Маргарита, чёрт возьми, – пробормотал он, – я просто не в силах на вас сердиться.

Рита взяла его под руку.

– Тогда приступим к ужину. Я голодна зверски.

После майских праздников, к тому же в понедельник, посетителей в «Арагви» оказалось негусто. Однако все они, мужчины и женщины, воззрились на Риту. Зафиксировав эту реакцию, зампрокурора лучился удовольствием. Ресторан «Арагви», несмотря на, мягко сказать, прохладные взаимоотношения России с Грузией, процветал и благоденствовал. Здесь было тихо, уютно, и на прокурорском столике горели свечи. Усевшись, Рита щёлкнула пальцами.

– Ускорьте прелюдию, Николай Захарович. Или я съем вас без горчицы.

– Без горчицы я не вкусный. – Хохотнув, зампрокурора подозвал официанта, который тотчас выложил перед каждым из них меню. Николай Захарович поправил на носу очки. – Прошу, госпожа людоедка, заказывайте, не стесняйтесь.

Разумеется, Рита не постеснялась: шашлык, сациви, лобио, фаршированная куриная шейка и прочее, и прочее. Ко всему этому, естественно, полагалась бутылка «Хванчкары». Вернее, пара бутылок. Если, конечно, для прокурорской заплаты – ха-ха! – это не слишком обременительно.

Рита как истинная леди ела и пила с прямой спиной, но темпа притом не теряла. Карьерные интересы ненадолго отступили, и молчание за столом прерывалось лишь репликами типа «Не подлить ли вам вина?» Подлить, конечно. Только без тостов: мы не на свадьбе.

Затем официант поставил перед Ритой бутылку коньяка «Арагви» – презент от четвёрки седеющих грузинов, веселящихся за столиком неподалёку.

– Они спрашивают, – передал официант, – не звезда ли вы из телесериала.

Зампрокурора нахмурил брови, а захмелевшая Рита обратилась прямо к дарителям:

– Нет, господа, я прямо с небес. Из другой галактики.

Грузины зааплодировали и подняли за Риту бокалы.

Зампрокурора, предъявив официанту удостоверение, брезгливо отодвинул коньяк.

– Уберите. Это неуместно.

Вышколенный официант мигом вернул бутылку подгулявшим грузинам, шёпотом обрисовав ситуацию. Грузины засмеялись – тем всё и закончилось.

Хлебнув из бокала, Рита ехидно уточнила:

– Значит, Николай Захарович, подношений вы не принимаете?

– Не сейчас, – осклабился зампрокурора. – Кстати, Маргарита. Вы разобрались с Могилевичем?

Рита ещё хлебнула вина.

– В лучшем виде. Проблем не возникнет.

Зампрокурора тщательно пережёвывал шашлык.

– Дай то Бог. А то я навёл кое-какие справки… Не знаете, почему в журналистских кругах его зовут Могильщиком?

– Впервые слышу, – насторожилась Рита. – По фамилии, вероятно. А что?

Зампрокурора отмахнулся вилкой.

– Просто любопытно. Ткемали передайте, пожалуйста.

Рита подвинула к нему соус.

– А что с уликами? Обнаружилось что-то новенькое?