Как мы шли, вновь не запомнилось. То ли опять работали чары, то ли это я была неспособна на что-либо реагировать. Изменённый с ноги распахнул дверь в маленькую комнатушку, где кроме кушетки и комода ничего не было, сгрузил Риса на лежанку и, ни слова не говоря, вышел. Щёлкнул замок.

Прежде всего я проверила Риса. Спросила, как он. В ответ парень моргнул, что, по всей видимости, должно было означать «терпимо». Я присела на краешек кушетки, утёрлась и выдохнула. Не знаю, что от нас понадобилось белоглазому монстру, но пока смерть откладывается.

Я как наяву услышала вопль князя и увидела, как он горит. Руки мелко задрожали, по телу прошла волна крупной дрожи, и меня затрясло. Истерике быть, поняла я отстранённо. Я не ревела, сидела и молча дрожала. В какой-то момент повалилась на Чариса, прижалась к нему, обняла, вцепилась чуть ли не ногтями и постепенно затихла. Наверное, сказалась бессонно проведённая ночь. Я провалилась в забытьё.

Разбудили меня голоса. Рядом кто-то спорил, причём шёпотом.

– Она ещё спит.

– До сих пор?
– спрашивавший был явно недоволен.

– Девушке пришлось несладко. Неужели нельзя дать ей возможность прийти в себя?
– в говорящем я узнала Чариса.

Значит, он ожил и сейчас в относительном порядке. Хорошо. Я сконцентрировалась на происходящем. Раз со мной желают говорить прямо сейчас, то почему бы и нет? Шансов, что ситуация со временем изменится в мою пользу всё равно нет. Я приподнялась на кушетке, медленно села и повернулась к белоглазому монстру. Больше всего в облике изменённого меня пугали именно глаза: напрочь отсутствовали и зрачок, и радужка, а белок был испещрён сетью налитых кровью сосудов.

– С пробуждением. Я рассчитываю, что вы присоединитесь ко мне за ужином.

– Спасибо. Как скажете. Простите, а как мне к вам обращаться?

– Подчинённые обращаются ко мне исключительно по званию, но вы случай особенный. Зовите меня по имени, - решил он.
– Самар.

– А я Ирма.

Мужчина отрывисто кивнул и вышел. Стоило двери захлопнуться, рядом шумно выдохнул Чарис. Только теперь я заметила, как он был напряжён во время разговора с изменённым. Напряжение утекало из него как вода. Чарис попытался улыбнуться, но вышло насквозь фальшиво. Я отрицательно покачала головой и задала вопрос, который сейчас волновал меня больше всего:

– Как ты себя чувствуешь?

– Полностью восстановился, леди, но против них я, как оказалось, ничего не могу.

– Не можешь и не надо, мелочи жизни. Главное, чтобы ты чувствовал себя нормально. Самар собирался нас отпустить, если договоримся. Причин отказываться от сотрудничества у меня нет, так что волноваться смысла не вижу.

Чарис посмотрел на меня странным взглядом, хотел что-то сказать, передумал, потом ещё раз передумал и всё-таки произнёс:

– Леди, это изменённые.

– У них репутация людей, не держащих своё слово?

– Не знаю, леди. Никто никогда не пытался заключить с ними договор.

Выяснять подробности прямо сейчас я не стала. Не время слушать ужастики, да и нет у меня уверенности, что нас не подслушивают. Уж лучше потратить оставшееся до ужина минутки на самоуспокоение.

Как говорила на театральных курсах одна из преподавательниц, нужно не играть роль, не примерять чужую личность как одежду, а перевоплощаться, становиться новы человеком. Для детских утренников совет излишен, а на взрослой сцене иначе просто нельзя. Требовательный зритель не поверит. Меня ждёт очень требовательный зритель.

Иномирянка, которую он увидит, должна показаться ему в меру умной, ответственной барышней, не лишённой сентиментальных порывов. Не помешает добавить пару капель наивности и, неизбежно, ведро самоконтроля. Пусть видит доброжелательность, заинтересованность, готовность до конца соблюдать условия выгодного договора.

Когда за нами пришли, я была готова. Улыбнулась изменённому, предложившему следовать за ним. На лицо я их пока почти не различала, поняла, что передо мной не Самар, ориентируясь на рост пришедшего. Изменённый привёл нас с Чарисом в небольшой обеденный зал, сухо сообщил, что Гери задерживается, и оставил нас одних.

Я бегло осмотрела помещение, декор меня не интересовал, отметила, что стол накрыт на троих, наверное, это хороший знак, и подошла к окну. Замок стоял на краю скалы, и далеко внизу о камни билось море. Тёмно-синяя вода с грохотом ударялась о скалу, вспенивалась и отступала, чтобы миг спустя ударить вновь.

– Не советую прыгать, - раздался за спиной холодный голос.

Я вздрогнула и отвернулась от окна.

– В мыслях не было. Я не самоубийца.

– Не врёте, - задумчиво протянул Самар, с любопытством меня разглядывая.