Изменённый убедился, что слуги не подслушивают, ещё раз поклонился.

– Меня зовут Хольт, Шан-Гери.

– Рада знакомству. Присаживайтесь.

Изменённый поблагодарил и опустился на краешек диванчика.

– Что с Самаром?
– спросила я, подаваясь вперёд.
– Мне сказали, он заболел.

Изменённый кивнул, глянул на меня искоса:

– Шан-Гери, простите, но позвольте узнать. Гери снился вам?

– Это важно?
– напряглась я.

– Очень.

Я коротко пересказала свой свой сон, уже понимая, что сон оказался вещим. Вспомнила, как беспомощен был в моём видении Самар, как его со всех сторон обступала тьма, как тянула к нему свои щупальца. Неужели всё совсем плохо? Хольт, словно молчаливо подтверждая мои худшие опасения, заметно помрачнел, его лоб пересекли две глубокие складки. Я потребовала объяснений.

– Наверное, мне следует начать издалека. Вы знаете, что в нашем мире в результате рискованного магического эксперимента случилась катастрофа. Мы потомки тех, кто сумел выжить, но пострадал слишком сильно, чтобы остаться прежними. К сожалению, изменились не только тела. Вы видите и серую кожу, и приплюснутые носы, и глаза... Разум любого изменённого нестабилен. В любой момент мы можем провалиться за грань безумия, всё человеческое, что в нас есть, исчезает в считанные мгновения, и мы становимся настоящими чудовищами.

– Я видела, как Самар вернул девочке разум, - то есть я тоже поучаствовала, но на лавры не претендую.

– Да. Именно поэтому он наш Гери. Мы все нуждаемся во внешнем источнике стабильности, и им становится семья, точнее, её глава - Гери. На нашем наречии титул дословно означает «Якорь» и «Разум». Мы сплачиваемся вокруг тех, кто способен спасти нас от безумия. Но однажды Гери тоже сходит с ума. Обычно в таком случае сменяется глава семьи, и мы живём дальше, но здесь Гери Самара заменить некем.

– Его ещё можно спасти?

Хольт уверенно кивнул:

– Мы его усыпили, чтобы затормозить процесс распада, да и вы помогли, когда отогнали тьму. Шанс есть. Вы позволите продолжить? Я сказал, что нам нужен внешний источник стабильности. Роль такого источника могут выполнять люди Атайтики, «живого» материка. Иными словами, вы.

– Что значит «Шан-Гери»?

– «Хранительница Разума».

– Почему Самар мне всего этого не рассказал?

Хольт пожал плечами:

– Не знаю. Полагаю, у него были веские причины так поступить.

Я прикрыла глаза. После рассказа Хольта моё беспокойство за Самара усилилось в разы. Я готова была, забыв про усталость, нестись в замок Райоль впереди ящеров, и в то же время, несмотря на бушующие эмоции, какая-то часть меня продолжала холодно анализировать ситуацию. Если смогу, то Самара я вытащу, приложу все усилия, тут думать не о чем. Даже не так. Самар не сойдёт с ума - я просто не позволю. Важно другое. В случае благополучного разрешения проблемы, я окажусь намертво привязанной к Самару, ведь это я буду стенкой, отделяющей его от сумасшествия. Нарисовавшаяся в воображении картинка получилась непривычной и вызывала ощущение неправильности, но не отторжения. Мысль быть с Самаром мне нравилась, но здравый смысл подсказывал, что домой я изменённого пригласить не могу, слишком он внешне от людей отличается, а значит, я застряла.

Нет, сейчас я не готова принимать масштабные решения. Моя задача - вернуть Самара, а домой или не домой разберусь. Раз есть возможность вернуться в тот день, из которого я ушла, спешить незачем. Раньше-то я торопилась, потому что здесь меня ничего не держало, а убийцы на хвосте так и вовсе подгоняли. Расклад изменился: у меня появился Самар. Что же, пободаемся.

Прямо сейчас помочь Самару я не могу, зато могу получить полезную информацию.

– Хольт, что происходит в клане Райоль? Почему вас так боятся? Только скрывать не нужно. Я ведь всё равно всё выясню.

– Шан-Гери!
– с искренней обидой упрекнул изменённый.
– Разве бы я посмел?

– Вы в замке уже несколько месяцев. Поначалу вас боялись из-за предрассудков, но почему они продолжают дрожать?

Хольт грустно улыбнулся:

– Из-за предрассудков. К нам присматривались с единственной целью - выяснить наше слабое место, чтобы ударить по нему насмерть. Убийство князя, конечно, тоже сказалось, но вы помните, он пытался выдать нас другим кланам.

– Полагаете, люди будут мне подчиняться, если поймут, что я с вами?

– Выбирая между нами и вами, они выберут вас. Если у них появится шанс попросить помощи на стороне, они попросят.

Что-то подобное я и ожидала.

– И как вас примирить?
– вздохнула я.

– Примирить?

– Ты сам сказал, что изменённым нужны источники стабильности.

– Да, но я уже не представляю, как это осуществить.

На самом деле ответ прост и он есть в истории моего мира, но озвучивать его я не стала, потому что идеи - это слишком эфемерный капитал, чтобы им разбрасываться. Разговор сам собой сошёл на нет. Хольт остался сидеть рядом со мной, и я заметила, как он украдкой принюхивается. Видимо, я ошиблась, предположив, что изменённого успокаивало моё присутствие. Вероятнее, действие оказывал именно запах.