Шрифт:
— Разве не ты сказала, что простила? — Раслер, не мигая, таращился на куклу.
— Простить и забыть — разные вещи. Мне не нужна месть, которая отравит душу. Но нужна память о случившемся, чтобы передать ее достойному человеку. История рассудит…
Она не смогла закончить, потому что когда безумный пустой взгляд Наследника костей снова прожег ее лицо, мир вокруг перевернулся с ног на голову.
Они снова были в его воспоминаниях: тот же противный до одури запах свежей крови и горящей плоти воткнулись в сознание, будто ржавый гвоздь.
Вот только на этот раз что-то все же отличалось. Киирис потребовалось несколько минут, чтобы собраться с силами и встать на ноги. В этом месте все было против нее, исторгало, словно чужеродный предмет. В прошлый раз она, по крайней мере, чувствовала гостеприимство его хозяина, но сегодня, хоть Раслер и затащил ее в свой искалеченный внутренний мир, его самого поблизости не было.
Зато был его знакомый вой.
Киирис попыталась определить, откуда он раздается, но едва ли преуспела в этом: казалось, что звук чужой агонии исторгают сами небеса.
— Раслер! — позвала она как можно громче — и закашлялась от забившегося в рот и нос пепла. Вкус тлена на губах взбудоражил желания, которые, как она думала, ей удалось похоронить.
Проклятое место. Если она не выберется отсюда в ближайшее время, то может окончательно потерять остатки того контроля, которым кое-как сдерживает свои изувеченные теургией души.
— Раслер! — снова прокричала Киирис, но и на этот раз ответа не последовало. Только новая порция агонирующего болью вопля отовсюду сразу. — Прошу тебя, перестань прятаться и скажи, зачем ты снова привел меня сюда?
Или, может быть, для него произошедшее стало такой же неожиданностью? Та кукла с пепелища — один ее вид превратил лицо Наследника костей в маску, за которой не осталось ничего, кроме ужаса. Как будто Раслер увидел что-то такое, что превратило его из безучастного потрошителя в испуганного ребенка.
Киирис попыталась вспомнить злосчастную куклу: тряпичная, сделанная вручную, хоть и довольно умело. Точно не игрушка крестьянского ребенка. И еще меньше похожа на оккультный предмет для ритуалов. Их практиковали еще в прошлой эпохе и те знания давно считались порочными и забытыми, но Наследник костей вполне мог прочесть о них в книгах, которые, несмотря на запреты, наверняка водились в замковой библиотеке.
Но даже если он увидел в простой игрушке что-то такое, о чем не знала и Киирис, откуда бы такой вещи взяться посреди пепелища давно отгремевшей битвы?
— Раслер, хватит играть в кошки-мышки, — попросила она, смягчившись. Очевидно, что он дьявольски испуган, а в этом мире наверняка не существует вещей, способных пробудить столь острые эмоции в его флегматичной и безучастной душе. Что бы там ни было, она обязана узнать его природу и причину, по которой Раслер спрятался в собственных воспоминаниях, иначе они оба могут застрять тут… навсегда.
Ее внимание привлекли возникшие из сгустков тумана фигуры. Одна щуплая, невысокая, другая, напротив, крепкая и рослая. Кажется, они о чем-то спорили, но до Киирис доносились лишь отголоски фраз, которые не давали ни малейшего представления о сути перепалки. Мейритина ускорила шаг, надеясь, что успеет хотя бы к развязке. Но действительность оказалась куда ужаснее.
Она взобралась на треклятый обрыв за миг до того, как юный Раслер — именно он был тем щуплым призраком прошлого — перехватил руку стоящего перед ним мужчины. Ни ужас на лице незнакомца, ни его перепачканное сажей лицо не могли скрыть их очевидного сходства. В пользу того, что перед ней последний, третий муж кровожадной королевы, говорила и подвеска с огромным рубином, который пульсировал красным даже сквозь теургическую мантию.
— Раслер, остановись.
Киирис не успела среагировать на голос, потому что он принадлежал человеку, поднявшемуся следом за ней. Его бесплотный образ просочился сквозь нее облаком бесформенного тумана, чтобы потом вновь обрести знакомые черты.
Дэйн? Сейчас он выглядел куда моложе, и в его взгляде еще сохранилась ярость небезразличия.
— Не подходи, — прошипел мальчишка Раслер, в то время, как теургия переползала с его ладони на руку отца. Мужчина упал на колени, завопил от боли, но юный Наследник костей, казалось, напрочь забыл о его существовании. Все внимание Раслера было приковано к Дэйну. — Сделаешь еще хоть шаг — и я испепелю тебя следующим.
— Хорошо, — подчинился Дэйн. Остановился и миролюбиво поднял ладони вверх. — Видишь, я стою и не пытаюсь к тебе подойти. А теперь — отпусти его.
— Ты знаешь, что не могу. — Наследник костей безразлично пожал плечами, скосил взгляд на изнывающего от боли мужчину. С минуту Раслер изучал его попытки освободиться от потоков теургии, которая сочилась все выше по его руке, пока, наконец, не обхватила глотку тугим кольцом. — Я не могу закончить, пока он жив.
— Ты можешь, Раслер, — с нажимом сказал Дэйн. — Мы сами творим свою судьбу. А ты просто… немного запутался.