– Очнулась, – холодно подытожил знакомый уже голос, – отвечай, где кольцо.

Черт… Лина прикрыла глаза, неосознанно выгадывая драгоценные секунды. Кольцо… вернувшись вечером, она его сунула в ящик прикроватной тумбочки…

– Лучше скажи сразу. Я все равно его найду. После того, как тебя убью.

В это мгновение ей нестерпимо захотелось плакать – от накатившей безысходности, отчаяния. Господи, да что ж это? За что ее убивать?

И Лина повторила вопрос вслух.

– Я вам… ничего плохого не сделала…

– Не сделала, – сухо согласился ювелир. Он стоял так, что она его не могла видеть. А перевернуться на другой бок со связанными руками и ногами не могла. – Таков приказ, ничего личного. Где кольцо?

Лина всхлипнула. Ее, черт возьми, заказали. Девчонку, которая за свою жизнь и котенка не обидела! И выхода не видно…

– Отпустите меня, – глотая слезы, тихо попросила она, – я уеду из города, никто ничего не узнает.

– Я привык исполнять приказы хозяина. Если ты через десять секунд не скажешь, где кольцо, то мне придется выбивать признание.

– Кольцо… – в голове вдруг мелькнула светлая мысль, – я заложила его в ломбарде.

– Врешь. Ты никуда не ходила после того, как побывала у меня.

«Следил, значит», – Лина стиснула зубы.

Внезапно страх уступил место ненависти – яркой как сверхновая.

– Не получишь ты кольцо, – процедила она, – надо – сам ищи.

Раздались звуки шагов, Лину подхватили сильные руки, повернули – и она получила возможность взглянуть в серые глаза собственной смерти.

– Тебе когда-нибудь ломали пальцы? – без тени улыбки спросил он, – а кости? Просто так, одну за другой?

Лина замотала головой. И все-таки заплакала.

– Я… вам ничего… не сделала. За что?

– Кольцо. Мне нужно кольцо. Скажи, где оно, и умрешь быстро.

– Вы хороший человек, – выдохнула девушка, – пожалуйста…

– Ты ошибаешься, – глухо сказал мужчина и нахмурился, – я не хороший человек. Возможно, когда-то им был, давно… Но не теперь.

Он с силой припечатал Лину к полу, так, что зубы клацнули, и быстро огляделся.

«Кричи, кричи, дура!» – мелькнула мысль, но горло сжал спазм. Не то, что кричать, дышать едва могла.

Между тем тот, кого в ювелирном салоне знали как Макса, прошелся по комнате, остановился перед прикроватной тумбочкой и уставился на фотографию в рамке. Там, где Лина с бабушкой, и бабушка еще моложавая и веселая.

– Это кто? – хмуро спросил мужчина, беря в руки рамку, – быстро отвечай.

– Бабушка моя, – просипела девушка. Горло отпускало помаленьку, еще немного – и можно будет заорать, зовя на помощь. Разумеется, спасать никто не бросится, но можно привлечь к себе внимание. Звукоизоляция в квартирах была никудышней.

– Это она тебе кольцо оставила? – уточнил он, – говори, где оно.

– Не скажу, – Лина даже отвернулась.

– Возможно, это твой единственный путь к спасению.

Вот те раз!

Он передумал ее убивать?

Или… заберет кольцо, и все равно убьет потом?

Но, пока раздумывала, ювелир по наитию выдвинул ящик и удовлетворенно хмыкнул.

– Не убивайте меня, – тихо попросила Лина.

В свете хмурого октябрьского утра она разглядывала своего убийцу, а тот, в свою очередь, перстень, поворачивая его то одним, то другим боком. Выглядел при этом ювелир так, словно решал в уме очень сложную задачу, и от результата ее решения зависела судьба целого мира.

«Сколько ему лет?» – мелькнула совершенно неуместная мысль, – «он ведь молодой… а голова седая…»

Взгляд Лины скользнул по несколько худощавой, поджарой фигуре Макса. Он был одет в мешковатый черный джемпер и черные же джинсы – видимо, на черном пятна крови не так заметны. Лицо казалось смутно знакомым, резкие черты, острые скулы, густые темные брови вразлет. Тяжелый подбородок, выдающий такой же тяжелый характер. Губы сжаты в линию, тонковаты. И острый нос с горбинкой, ноздри раздуваются хищно – как у зверя, почуявшего легкую добычу.

Бред какой-то. Ну нигде не могла она его раньше видеть!

Он повернулся резко, почувствовал, что его рассматривают. Давил взглядом несколько мгновений, а затем одним стремительным движением приблизился, подхватил Лину под мышки, поднял и встряхнул.

– Значит так, слушай внимательно. Сейчас я заберу кольцо, и это будет платой за сохраненную жизнь. А ты забудешь, навсегда забудешь о том, что у тебя это кольцо было, и что ты меня встречала. Поняла? Если бы я мог, то отнял бы твои воспоминания, но я не могу… Но от того, будешь ты молчать, или проболтаешься, зависит твоя дальнейшая жизнь.