– Так вот, почему ты с такой уверенностью тогда сказал, что она – дочь своих родителей. Ты уже тогда понял, что я – не Саши, но увидел нашу с девочкой связь. И с Шаном тоже? – мне было интересно, догадался ли Оран, что Шан не является её отцом, во всяком случае, так было раньше…

– Да. Процесс становления связи был идентичен. Но в этом случае, как мне кажется, просто налаживался канал, который до этого был просто блокирован тем самым коконом, - сказал он, и я выдохнула с облегчением – хоть какая-то тайна, таковой всё ещё является. – Твоя дочь особенная, Айрин. Уже сейчас. Поэтому, не думаешь, что охота идёт на неё? Ведь покушения случились только с момента твоего появления. В то время как Сашия прожила в замке почти семь месяцев без единого происшествия.

Логика в словах лекаря была, если бы не недавний сон-воспоминание и не тот факт, что всё произошло до зачатия ребёнка, а вернее, вообще стало его причиной. Таинственный мастер гонялся именно за Сашией и убить хотел тоже её. Но с другой стороны, может всё дело было как раз в ребёнке? Что, если девушку хотели убить только по той причине, что она должна была родить кого-то особенного? Внезапная догадка обрушилась на меня, как ведро ледяной воды.

– Не может быть… - я неосознанно схватилась за горло. – Нет, этого не может быть!

– Чего не может быть? – раздался голос из-за спины. – Айрин, что случилось?

Я посмотрела на стремительно подошедшего Шана полными ужаса глазами и выдохнула:

– Они охотятся за моей девочкой.

Шанрэл

– Что? – опешил он, переводя взгляд с супруги на вскочившего на ноги лекаря.

– Айрин, ты только не нервничай! – приказным тоном истинного целителя сказал Оран, осторожно усаживая девушку в кресло. – Это всего лишь предположения, не больше.

– Но они такие… правдоподобные, - всхлипнула Айрин, отчего у Шана кольнуло сердце.

Она была так расстроена, если не сказать – в панике, что чувства начали атаковать мужчину уже на подходе к лаборатории, а сейчас ещё и многократно усилились. И ему безумно не нравилось такое состояние супруги, ведь это было опасно. Шан всё никак не мог осознать, что его любимая рядом с ним, поэтому любая угроза её здоровью, не важно, телесному или душевному, воспринималась, как опасность. Вот и сейчас он метнулся к ней и в считанные секунды уже укачивал её в своих объятьях, волком глядя на магистра.

– Может, мне кто-нибудь объяснит, в чём тут дело? – с угрозой спросил он.

– Шан… - попыталась что-то сказать Айрин, но мужчина воспользовался самым действенным и приятным одновременно способом заставить её помолчать – нежно поцеловал.

– Тише, любовь моя, - произнёс он. – Оран сам в состоянии высказаться.

– Верно, мой лорд, - кивнул лекарь. – Всё дело в том, что я совершил серьёзный проступок, который так расстроил вашу супругу в самом начале, но данное её состояние – результат моего неосторожного предположения.

– О проступке поговорим потом, - холодно сказал лекан. – Сейчас я хочу услышать лишь о предположении.

– Ваша супруга открыла мне глаза на некоторые события, произошедшие с ней недавно, - начал Оран. – Признаюсь, мне стыдно, но я не связал их воедино. А оказалось, что кто-то желает зла Айрин…

– Давай называть вещи своими именами, Оран, - возразил Шан. – Не «желает зла», а «пытается убить».

Малышка от этих слов поёжилась, из чего Шанрэл сделал вывод, что, как бы она не храбрилась, а произошедшее всё же оставило в её душе слишком сильный след. А это плохо. Он не хотел, чтобы его половинку что-либо тревожило. Особенно такие мысли. Поэтому необходимость решить проблему с таинственным мастером стала ещё сильнее.

– Верно, - кивнул лекарь. – Вот только я предположил, что охота идёт не столько на вашу супругу, сколько на дочь.

Шан не ответил, внимательно вглядываясь в глаза собеседника.

Когда она всего пару часов назад покинула его кабинет, Шан никак не мог отделаться от мысли, что от него ускользает важная деталь. Даже наглядная зарисовка всех своих домыслов и теорий не особенно помогла. Впрочем, запрос в тюрьму – тоже. Да, были татуировки, стали ли они впоследствии выжженными? Возможно, но никто особо не акцентировал на этом внимание, тем более, что все задержанные совершили массовое самоубийство. Куда больше служащих интересовала остальная банда, продолжавшая нападать на купцов и небольшие отряды путников.

Но Шан уже и так получил всё, что хотел, поэтому наличие или отсутствие ожогов его не очень расстроило. Как раз наоборот. В такое дружное и очень удобное самоубийство он не поверил, но и делать преждевременных выводов не стал. Хотя и хотелось. Ведь тогда можно было бы сказать, что эти ожоги являются не следствием, а причиной смерти носивших татуировки людей и нелюдей. На такое способен только поистине сильный маг, который не боится тратить свои силы и знает, как быстро их восполнить.

Но также Шан понимал и ещё одну вещь – найти его будет безумно сложно, ведь кто-то, если не он сам, научился каким-то образом маскировать магический след. И не только от обычных магов, но и от Вестников тоже. Не зря же Димар пять дней назад не смог ничего учуять, а лишь по чистой случайности увидел зарево боевых заклинаний.