После окончания фильма мы обменивались впечатлениями. Одна реплика резюмировала итог просмотра:

– Накрыться белой простыней и ползти на наше Даниловское кладбище.

Было ясно: надо остановить гонку вооружений. Прежде всего – не допустить применения ядерного оружия, избавиться от него навсегда.

Попытки привести нашу внешнюю политику в соответствие с реалиями новой эпохи предпринимались и при Л.И. Брежневе. Опасность ядерной войны ощущалась, мысль работала. В принятой в 1971 году на XXIV съезде КПСС Программе мира содержалось много разумных положений – прежде всего о необходимости уменьшения опасности ядерной войны. И было бы ошибкой называть ее пустой риторикой, демагогией. Ведь в те годы был подписан договор о противоракетной обороне, первое соглашение об ограничении стратегических вооружений, такие важные двусторонние соглашения, как Московский договор между СССР и ФРГ, Хельсинкский Заключительный Акт о безопасности и сотрудничестве в Европе.

Но и эта Программа мира вскоре – на практике – «ушла в песок». А ввод советских войск в Афганистан подорвал доверие к нашей политике и вместе с ним – возможность изменить ситуацию к лучшему.

Мировая политика оказалась в опасном тупике. Тем сильнее ощущалась потребность найти выход – и не на путях «разрядки международной напряженности», которая все более воспринималась как нечто временное, неустойчивое, а на основе изменения основополагающих подходов, исходных принципов политики государств. Иными словами – ощущалась острая потребность в новом мышлении, новой мировой политике.

Нельзя не сказать здесь о предшественниках нового мышления в других странах, на Западе и Востоке. Напомню о Манифесте Рассела – Эйнштейна, который поддержали многие великие ученые в 1955 году. Его основная мысль: появление ядерного оружия изменило мир, и главной задачей становится предотвращение войны. «Война с применением водородных бомб вполне может уничтожить род человеческий…. Мы обращаемся как люди к людям: помните о том, что вы принадлежите к роду человеческому, и забудьте обо всём остальном».

Я уверен: эти слова – «появление ядерного оружия изменило мир» – должен запомнить каждый политик, оказавшийся во главе ядерной державы. Это не «один из видов оружия», не «средство ведения войны» – это орудие геноцида. Для меня это аксиома.

Периодически Верховный главнокомандующий проходит обучение: если дойдет до худшего, он должен знать, как действовать, какие этапы предшествуют решению о применении ядерного оружия. Мне, разумеется, тоже приходилось участвовать в таких учениях. Доходили до последнего этапа. «Решение принято». Но я ни разу не «нажимал на кнопку», даже символически.

Ученые, объединившиеся в Пагуошском движении, наши выдающиеся физики П.Л. Капица и А.Д. Сахаров, внесший огромный вклад в создание советского ядерного оружия, политики, лидеры государств, такие как Улоф Пальме, Пьер-Элиот Трюдо, Гру-Харлем Брунтландт, – их я тоже назвал бы предшественниками нового мышления. Поиски новых путей во внешней политике шли и в Движении неприсоединения, в частности в Индии, в культуре которой сильно укоренены принципы ненасилия. Со временем, в 1986 году они нашли отражение в подписанной мной и премьер-министром Индии Радживом Ганди Декларации о принципах ненасильственного и безъядерного мира.

На меня огромное впечатление произвела речь, произнесенная президентом США Джоном Кеннеди 10 июня 1963 года в Американском университете в Вашингтоне.

Что и говорить, Джон Кеннеди и Никита Сергеевич Хрущев своими действиями подвели мир в 1962 году к опасной черте. Я имею в виду Карибский кризис, ракеты на Кубе, американскую блокаду острова. До грани дошли! Видимо, ужаснулись, и, я думаю, сделали выводы.

Тогда многие недооценили июньскую речь Кеннеди. А жаль, ведь в ней был заложен большой политический и более того – философский потенциал:

«Самая важная из всех тем – тема мира. О каком мире я говорю, к какому миру мы стремимся? Это не Pax Americana, навязанный американским оружием. Это не мир могилы и не безопасность, в которой прозябает раб. Я говорю о подлинном мире, о мире, ради которого стоит жить, который дает возможность каждому человеку и каждому народу расти, надеяться, строить лучшую жизнь для своих детей. Это мир не для одних американцев, а для всех людей, мир не только для сегодняшнего, но и завтрашнего дня <…> Подлинный мир должен быть результатом усилий многих народов, суммой многих действий. Он должен быть динамичным, а не статичным, он должен меняться, чтобы давать ответы на вызовы, с которыми сталкивается каждое новое поколение. Ибо мир – это процесс, это способ решения проблем».

И дальше:

«Давайте пересмотрим наше отношение к Советскому Союзу <…> давайте не будем закрывать глаза на наши разногласия, но в то же время обратим внимание на наши общие интересы и на то, как можно преодолеть наши разногласия. И если сейчас мы не можем преодолеть наши различия, мы по крайней мере можем обезопасить мир, чтобы сохранить его многообразие. Ибо в конечном счете самое главное, что связывает нас как людей, – это то, что все мы живем на этой маленькой планете. Все мы дышим одним воздухом. Все мы беспокоимся о будущем наших детей. И все мы смертны».